Николай Ярославцев - Вождь из сумерек.
— Хороша!
— Мне нравится.
— Немного не ко времени…
— С тобой всегда не ко времени.
— И то верно. — Постоял в дверях, окидывая взглядом палату. Задержался на волхве.
— Пивень, заканчивай здесь поскорее. И в Витень. Поспеши с ополчением. И выдвигай его к Заречью. Хруст, помоги Серду и догоняй. Пересмысл, за хлеб, соль спасибо А если что не так было, не посетуй. Гости мы беспокойные. Леша, прощайся и догоняй…
— А я не останусь!
Леха смутился, а Стас помрачнел.
Это становится уже хорошей традицией.
— Я с тобой!
— Изобью и ногой под лавку! — Пригрозил Леха, смущенно оборачиваясь к Стасу. — И доставать не велю!
— Поеду!
— Разбирайтесь сами. Только не опоздать бы к раздаче подарков. Войтик, пару человек вперед.
— Уже, командир…
Глава 26
Никогда он еще не передвигался в этом мире с такой быстротой и поспешностью. Войтик вел отряд напрямую неизвестными, а вернее только ему одному известными, дорогами и тропами. И все равно Стасу казалось, что они ползут еле-еле. И день ото дня он становился все мрачнее и мрачнее.
— Столько времени ухлопали в пустую. — С плохо сдерживаемой злостью бросил как-то Алексей. — В области дипломатии потерпели полное фиаско. Надо было проверенным и надежным способом.
— Если бы был запас времени…
— Ну не так уж все плохо. Предславскую дружину увели. И от братков себя обезопасили на какое то время.
— С братками было, Леха, проще. Пацаны конкретные и в реалиях разбираются. А здесь не закона, не реалий…
В Заречье въезжали на падающих от усталости конях. Стас погладил своего Серого по, мокрой и липкой от пота, шее.
— Прости, дружок. — Сказал он, отдавая повод. — Поводите, пока не остынет. И не поить! Леша, дальше поведешь отряд сам.
— А ты?
Отвечать не стал. Поймал ногой стремя и сел в седло свежего коня.
— Войтик, проводи…
Ринулась к нему Купава, но наткнулась на жесткий взгляд и остановилась.
А Стас нещадно настегивая коня, уже летел через город к восточным воротам. Прогрохотали подковы по подъемному мосту и вниз по склону. Ворвался в низкий кустарник, движением руки остановил Войтика и хлопнул коня ладонью по крупу. И скрылся в кустах.
Мгновенье спустя могучий матерый волк огромным прыжком выпрыгнул из-за кустов. Замер, повернув тяжелую голову в сторону Войтика. Мрачно светились немигающие глаза. Низкий грозный рык вырвался из горла.
Войтик кивнул головой и повернул коня к городу.
Где то далеко за спиной послышался ответный волчий голос.
Вернулся в город.
На немой вопрос Алексея, пожал плечами и, нехотя, ответил.
— Ушел пешком. Сказал, быстрее надо…
Прошло чуть больше суток и мимо Волчка пронеслась волчья стая. Впереди, низко опустив голову, тяжелым размеренным скоком, бежал матерый красавец — волк.
Повернул голову на негнущейся шее, остановил угрюмый взгляд на страже, что-то сдержанно проворчал. И побежал дальше, увлекая за собой стаю.
— Вождь родичей собирает! — Подумал стражник, провожая взглядом стаю.
Еще сутки и потянуло речной свежестью.
Стая отставала все дальше и дальше. Стас и сам сбил себе ноги в кровь, но продолжал бежать. Лишь однажды остановился, проворчал что-то и снова заторопился. А стая свернула в ближайший лесок.
Верста… еще верста.
На траве, на земле, на камнях остаются капли крови.
Дрогнуло ухо.
Люди…
В несколько прыжков вломился в кустарник. Перекинулся через голову, лежал и равнодушно следил за тем как ломается и корежится в судорогах волчье тело. На боль и страдания сил уже не было. Зато есть возможность несколько минут отдохнуть.
Вышел и пошел на голоса.
— Эй, малый! Коня!
— А ты кто такой?
Во взгляде подозрение. Но увидел волчовку на плечах. Смутился. Стас назидательно поднял палец.
— Начальство надо знать в лицо. Где воевода Груздень?
— Где-то на берегу. — Ответил воин и неопределенно махнул рукой.
— Служи дальше, боец!
Впереди войска. Лежат, сидят, ходят. Костры, шалаши. Реже шатры и палатки. Лошади привязанные, стреноженные и пасущиеся в табунах.
Понять можно. До реки еще не близко. Можно сказать глубокий тыл.
Загнул от берега. В обход быстрее.
Чем ближе к Груздню, тем порядка больше.
Ага, узнавать начали.
И сам заметил знакомые лица.
Груздень на краю высокого обрывистого берега.
Ему бы еще цейсовский бинокль на грудь повесить! И готов народный герой. Хоть картину с него пиши. Хоть памятник ваяй. На голову выше всех.
— Командир!
Глазастый черт.
Оглянуться не успел, как выдернул из седла, сжал своими руками.
— Как? Один?
— Чартерным рейсом. — Отшутился Стас, совсем не рассчитывая, что шутка будет понята.
Но воеводе было не до шуток. Пропустил мимо ушей.
— Показывай…
Отступил в сторону, открывая противоположный берег.
От горизонта до горизонта черная шевелящаяся масса движется к берегу, скрываясь под пологом Сумерек. Наползает медленно и неотвратимо. Злобой и ненавистью ударило в мозг.
— Отдаешь без боя? — Спросил и смутился. — Прости, Груздень. Устал…
— Не с кем драться, командир. Даже на выстрел подойти не можем. Ребята по земле катаются, от боли воют так, что сердце заходится. Меня самого мордой по земле тащило несколько раз. Сутки есть не мог. Рвало так, что кишки из горла вываливались.
— Да не извиняйся ты! — Устало прервал его Стас. — Сболтнул по глупости, а ты зациклился. А что на флангах?
— Разводят. Выпрямляются в линию. Кто-то за спиной очень умело подталкивает эти чурки.
— Ну, этих «кто-то» мы знаем. Сколько дней им понадобится, чтобы добежать до реки?
— Если бегом не побегут, то несколько дней…
— На подходе Свист и Хмурый. За ними полки Алексея. Кстати, хочу тебя порадовать. Вскоре встретишь старого знакомого.
Выждал паузу.
— Нет. Промолчу. А то радость не та будет. Сам увидишь. А где Толян? Почему, скажи на милость, он не бросается на шею своему другу и начальнику?
— Там он! — Груздень кивком головы указал на противоположный берег. — Со своим полком. Несколько раз уже задерживал доргов. Вот и сегодня снова пытается остановить их.
— Как? Или черноглазые его не достают?
— Достают. Но он к ним близко не подходит. Смотри, командир, началось…
В воздух взлетели, раздувая пламя стрелы. Зависли в воздухе и с воем упали вниз. Еще… Сотни горящих факелов упали на землю.
И вверх взметнулось пламя.
Огонь сразу захватил сотни метров. Но ему было тесно и он начал распространятся во все стороны. В огне исчезла шевелящаяся масса, ни на что не похожих, монстров.
