Михаил Пузанов - Перекресток: недопущенные ошибки
А теперь еще Владыка нарисовался — будто без него поводов тревожиться не хватало! Хоть бы намекнул, чего добиться хочет, так ведь только таинственно молчит и «наивными» зелеными глазами моргает. Кому ведомо, как он отреагирует на просьбу помочь со временными искажениями и какую цену запросит? Вообще, согласится ли что-то сделать, зная, что успех эксперимента, равно как и неожиданные его исходы, грозят непредсказуемым разделением миров во времени и пространстве? Правда, шутник еще тот, но взгляд цепкий, насквозь пробивает — из него правды и клещами не вытянешь, разве что сам сболтнет… Только надеяться на это все равно, что в ее Радужном мире Пещеру страхов просить выпустить до "завершения сеанса". Тем более невероятным представлялось добиться от Владыки помощи в проекте с непредсказуемыми последствиями…
Но ныне Светлую больше занимали «мутные» Архары, нежели «мутноватый» Владыка. Вполне возможно, они и сейчас о чем-то бессловесно общаются между собой. В зале Совета вопрос решили, только благодаря напору самой Лазурит, пригрозившей Архарам силой своей второй, огненной сущности. Подспорьем оказалась и неожиданная единодушная поддержка Риджи и Тора, вставших на защиту ее требований. Таким образом, хотя Риджи и не являлся одним из Архаров, перевес сил остался на стороне озлобившееся до крайности Лазурит, и Тог с Зертом неохотно дали карт-бланш на все ее действия. Правда, они позволили забрать с верфей Кош'Лосса лишь один меркаб, заявив, что и его будет достаточно для "предсказуемых катастрофических последствий необдуманного вмешательства в структуру мироздания". И где только Тог набрался таких академических фраз?!
Однако же, несмотря на формальное согласие Архаров, сама Эллиона ни на йоту не поверила в столь скорое смирение старейшин. Особенно, после того, как она имела наглость угрожать им испепелением… Старшие Архары, явно, задумали нечто, но что именно — понять не получалось. Скорее всего, собирались уничтожить меркаб при достижении пункта назначения, а затем быстро удалиться восвояси вместе с флотом — вроде "добирайся, как знаешь, раз ты такая темпераментная и огнистая". Казалось бы, версия правдоподобная и обоснованная: в конечном счете, про Владыку они знали крайне мало, если вообще о нем самом знали — Арн свои тайны хранить умел. Так что и о существовании запасного варианта вряд ли подозревали. Могли и уверовать сдуру в провал эксперимента на начальном этапе. Но все же интуиция не успокаивалась и продолжала посылать несильные тычки куда-то в район груди, прямо над сердцем. Хотя камень на этот раз молчал, будто затаился в тревожном ожидании. Вот бы выяснить, на что он все-таки способен! Вдруг, чего на свете не бывает, работает как компактный меркаб — зачем тогда все эти вар-шравские церемонии?!
— Будь что будет, все — к лучшему, — тихонько прошептала Лазурит как раз в тот момент, когда корабли достигли пункта назначения. Небольшая звездная система, состоящая некогда из десяти планет, однако третья была уничтожена вследствие неизвестной глобальной катастрофы. Как раз поверх ее «скелета» Эллиона и собиралась воссоздать наполовину одушевленный, наполовину одухотворенный шар. Этакий замкнутый мирок внутри огромного мира.
Вообще-то для обычного Творца важно было продумать все пропорции, характеристики, распределение высот и гравитационных полей — десятки тысяч параметров, можно годами формулы писать! Но кто сказал, что Лазурит являлась обычным Творцом? Ей не хватало терпения для такого пошагового планирования — она создавала образ, целостный, нефантазируемый, а уже будто существующий. Не расщепляла целое на части, а видела его целиком, полностью, пусть и не в мельчайших деталях. Сама Элли подозревала, что эта способность обоснована ее особенно крепкой связью с Огнистым миром, лежащим вне времени и привычного пространства. Вполне возможно, что время в ее разуме завязывалось петлей и выдавало образ, который она еще только начинала создавать, но который уже существовал где-то дальше, в глубине будущих или давно прошедших времен. Как такое могло происходить она, правда, не понимала, но прецеденты уже бывали и не раз.
В первой «живой» вселенной как-то напутано обстояло дело со стихийными силами. Эллионе казалось, что здесь от них любые магические датчики зашкалило бы, но расположены они оказались бессистемно. Видимо, Ра-Торг-Ресаи в свое время подменил здесь стихию хаоса хаотическим плетением стихий — совершенно безумный ход, но в итоге родился очень красивый сверхмир. Такого чудесного, богатого ночного неба, как на планетах первой вселенной, нигде больше не найти!
Ну а энергии Эллионе хватит и собственной. В конце концов, Творец — это все-таки наполовину существо-колодец, несущее в себе немалый запас изначального огня и сопутствующих стихий. Она не сомневалась, что сможет призвать эти силы и осуществить задуманное даже здесь, в ледяной пустыне космоса.
— Вы начинаете? — Пронесся в разуме вопрос одного из Архаров. Точно, не Тора, потому что голос прозвучал раздраженно и нервно. "И они еще обвиняют обитателей иных миров в излишней эмоциональности!" — поспешно экранируя мысль, подумала Лазурит. Ее совершенно не устраивала обстановка, когда двое озлобленных Архаров сосредоточенно следят за каждым ее действием, но выбирать не приходилось — время было слишком дорого, чтобы тратить его на пустое раздражение.
Эллиона подошла к иллюминатору и сосредоточилась на одиноком обугленном шарике в глубине космоса. Где-то на краю обзорной площадки можно было различить блики звезды системы, такой красивой и сильной, сияющей первозданной мощью. "Вот, во всех нынешних мирах светила всегда желтые или белые, в крайнем случае — оранжевые, а Огнистый освещает, кажется, черно-красное, а то и вовсе пурпурное. Но там тоже красиво… Если, конечно, осколки прежней памяти не врут", — на секунду Творец отвлеклась на сравнительно недавно начавшие восстанавливаться воспоминания. Когда-то, безмерно давно, до начала отсчета времен, и она, и Тарведаш были всего лишь обитателями несозданной Бездны. И имена, самые первые, у них, конечно, звучали по-иному. Кажется, Т'Хар и Эльза'Хара… Ох, как же ей они не нравились! Но, наверняка, именно тогда их с бродягой пути сплелись в общий, а не в нынешние времена, после всех этих глупых историй с затворничеством и бродяжничеством… "Интересно, Тар догадывается, сколько у нас на самом деле дочерей?" — Вдруг весело подумала Эллиона. Все никак не осмеливалась «порадовать» супруга откровениями — последнее время они погрязли в делах, времени на личные разговоры вовсе не осталось. Придется исправить такое досадное упущение: вот только сотворит планету, подождет его несколько дней и расскажет. "Лишь бы ставка оправдалась!" — хрустальные замки перед глазами рухнули: он ведь отнюдь не неуязвим, не бессмертен. Но эту мысль женщина отогнала в самый дальний угол своего обширного сознания, спеша приняться за вверенное дело.
