Gedzerath - Стальные крылья
– «Учитесь у профи, детки!» – самодовольно заявил тем временем Моу, несколькими болезненными пинками заставляя меня трусливо поджать ноги, спасая свой круп от лезущего под общее одеяло земнопони – «С этим и ребенок справился, а не то, что настоящий гангста! Дураки опять уперли нашу заначку, но как всегда, решили заховать ее не где-нибудь, а в амбаре! В амбаре, прикиньте? Каждый раз одно и то же. Вот и пускай теперь сидят голодными!».
– «Значит, остановимся на привал. Бегать по лесу ночью, да еще и без еды было не слишком умно, но, как видно, нам улыбнулась удача» – резюмировал его болтовню Стив, откидывая полог и глядя на светлеющее небо – «Разводите костер – скоро рассвет».
Бурча и переругиваясь, пони полезли прочь из фургона, причем Моу не преминул вновь как следует пнуть мою не успевшую убраться с его дороги тушку. Оставшись без одежды, я возблагодарил всех новых и старых богов, что в спешке, похитители забыли свернуть одеяла, спеша как можно быстрее приготовить себе еду, и с облегчением зарылся по самые брови в пахнувшую сыростью и потом, но все же теплую материю.
– «Никому не позволено красть у знающих себе цену гангста, мэн! Никому!» – витийствовал[92] Моу, зажав под бабкой ложку чего-то белого рассыпчатого, и несомненно, очень вкусного.
– «Надеюсь, все прошло гладко и за нами не тянется ненужный след?» – поинтересовался Стив, неторопливо обкусывая большой кусок деревенского сыра – «ОН запретил немотивированное насилие, способное довести местных до крайности».
– «О чем речь, Стиви-мэн? Ты ж меня знаешь – все прошло гладко и без смазки!» – возмутился серый, доедая свою порцию и протягивая копыта за добавкой. Кажется, это была пшенная каша… Да, определенно, пшенная каша с сухофруктами. Я почувствовал, как мой желудок издал сладострастное урчание, вообразив в себе приятную тяжесть разваренной крупы, сдобренной хорошей порцией сливочного масла. Мои ребра еще ныли и саднили от перенесенных побоев, но, похоже, ублюдочный «гангста» не повредил мне ничего особенно важного и теперь, мой желудок буквально бросался на ребра, словно оголодавший цепной пес, прося и даже требуя своей доли внимания.
– «Кажется, мы забыли еще кое-кого» – покосившись в мою сторону, проговорил синий земнопони. Черт, похоже, он заметил, что мой живот слишком явно рвался приобщиться к их пиршеству, несмотря на мою демонстративное молчание. Хотя, с таким кляпом, какой соорудила добрейшая Ромалла, не то что говорить – дышать получалось с трудом…
– «Да ты че, партнер, совсем охренел? Она ж нажратая была, когда я ее нашел!» – возмущенно завопил Моу, вызывая у меня непроизвольный возмущенный хрип, впрочем, надежно заглушенный веревкой.
– «Она больше напоминает мне отощавшую от голода» – заметил Стив, выуживая из мешка что-то, что я сначала принял за пару засохших какашек и протягивая это Ромалле – «На вот, скорми ей. La nourrir! Но не больше – что-то мне не нравиться, как эта резвушка уделала нас в прошлый раз».
Коричневое биологическое нечто оказалось парой высохших до состояния мумий овощей, хотя неверный свет костра и время, прошедшее с момента гибели, а затем и мумификации, не позволили мне точно определить, с какими же представителями эквестрийской флоры мне придется иметь дело. Похоже, синий земнопони, сначала клевавший носом, а затем и уснувший в кругу тепла, расходящегося от злобно шипевшего костра, нашел для себя способ предотвратить мои дальнейшие поползновения к свободе, просто добившись, что бы небольшая кобылка просто обессилила от голода. Подогретых на протянутой над костром острой палочке овощей было явно мало моей изголодавшейся и отощавшей тушке, но просить о чем-либо этих мерзавцев было выше моих сил.
«Кабачки? А может, огурец?» – думал я, аккуратно протягивая разбитые губы за очередным кусочком, которые красная кобыла до странности аккуратно подносила к моему рту – «Или гибрид тыквы с баклажаном? Эххх, а как хочется каши!». Я смаковал каждый кусочек этой скудной еды, стараясь подольше растянуть это невинное удовольствие, но, похоже, у кого-то свыше каждый раз под рукой находилось достаточно испытаний для этого маленького тельца вообще, и для меня в частности, и стоило лишь мне подумать, что жизнь хоть чуть-чуть налаживается, как всем моим надеждам и планам тотчас же приходил маленький пушной зверек.
– «Какого хера ты торчишь там так долго, а?» – проорал от костра никак не желавший угомониться Моу, выудивший откуда-то очередную глиняную бутылку – «Вы че там, разогреваете друг друга, че ли?».
Злобно всхрапнув, он поднялся, и, перешагивая через ноги беспокойно дернувшегося во сне синего земнопони, поперся ко мне, странно подпрыгивая на трех ногах.
– «Че, жрачка дрянь, да? Не хочет тебя кормить наш лютый биг босс, правда? Я б на его месте тебя только теплым йогуртом и большим хот-догом баловал – вникаешь, сучка? Но пока он не видит, я тут решил тебя покормить, сестренка. Ты ведь ку-ушать хочешь, правда?».
Расширившимися глазами я в упор смотрел на пьяно балаболящего Моу, стараясь потихоньку отодвинуться так, что бы сидевшая возле меня Ромалла не закрывала своим крупом мои задние ноги, которые я уже приготовил к отчаянному удару, если этот ублюдок сделает ко мне хотя бы один шаг. Но двигаться не понадобилось – серый земнопони по-своему расценил мои попытки отодвинуться, и это распалило его злость еще больше.
– «А ну, с дороги, дура!» – рявкнул он, отшвыривая с дороги покорно откатившуюся красную кобылу и одним прыжком оказываясь рядом со мной. Жесткие, холодные копыта сдавили мою челюсть, и через мгновение, в моем рту оказалось что-то жесткое, длинное и очень колючее.
– «Давай, давай! Жри, сучка!» – покрикивал Моу, изо всех сил пытаясь протолкнуть мне в рот пучок чего-то, напоминающего жесткую, скрученную в тугой пучок траву – «Ты ж жрякать хотела, пизда? Вот и жри то, что все вы, лошади, хаваете!».
Жесткая, колючая трава больно царапала мой рот, в кровь раздирая небо и заставляя меня изо всех сил запрокидывать голову, что бы не задохнуться. Я громко застонал, чувствуя, как разбитые губы снова начинают кровоточить, изодранные жесткими травинками, и изогнувшись, резко взмахнул задними ногами, стараясь если и не повредить, то хотя бы повалить на снег нависшего надо мной ублюдка.
Мне повезло – удар пришелся точно по крупу, заставив серого земнопони отлететь далеко в сторону, сбивая на своем пути сидевшую неподалеку Ромаллу. Не удержавшись, она повалилась на снег, образовав вместе со своим приятелем занятную композицию из переплетенных тел и ног.
