Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны
Предавшись напряженным размышлениям и прокручивая в очередной раз в голове сложившуюся ситуацию, Юнь не сразу заметил одного из своих денщиков, появившегося на площадке за спиной у главнокомандующего. Лишь спустя какое–то время оруженосец осмелился привлечь к себе внимание полководца тихим покашливанием.
— Высокочтимый, к южным воротам только что прибыл посланник придворного военного совета и ожидает встречи.
— Очередной высокородный и надменный щенок с бессмысленной грамотой? — устало вздохнул генерал. — Это становится утомительным.
— Осмелюсь развеять ваши опасения, величайший, — робко ответил денщик, хотя вопрос Манчи был явно риторическим. — В этот раз посланник, несомненно, обличен армейским достоинством и обладает полным правом принимать ответственные решения. Это сам генерал Фанг.
— Наконец–то, — лицо Манчи растянулось в довольной улыбке. — Я боялся, что он так и не появится до первой капели. Приготовьте лучшие покои для генерала и его свиты, я приму его через час в большом кабинете.
— Будет исполнено, — послушно склонился солдат.
Время, оставшееся до встречи, Юнь посвятил быстрому изучению последних донесений, скопившихся за ночь, и выслушиванию отчетов тысячников. В глазах старших офицеров явно читалось любопытство, связанное с визитом начальника разведки, но сегодня главнокомандующий не был настроен удовлетворять интерес своих подчиненных. К тому же, Юнь и сам не был до конца уверен, чего следует ждать от предстоящей беседы.
В большой натопленной приемной был накрыт в меру роскошный стол и зажжены ароматические курильницы, должные вместе с приглушенным светом напоминать о привычном уюте чайных беседок в темных садах Ляоляна. Шестеро телохранителей заняли привычные места вдоль стен помещения, еще четверо замерли с другой стороны дверей вместе с двумя охранниками, сопровождавшими Фанга. Столичный гость вошел в кабинет, склоняя голову в приветствии, и Юнь поднялся ему навстречу.
Начальник царской разведки был чуть выше среднего роста и заметно стройнее Манчи, хотя последнее легко можно было списать на возраст. Сей Янь Фанг был моложе командующего на четверть века, и если бы не блестящий ум, остроту которого Юнь давно сумел оценить, то трудно было бы представить, что столь высокого положения он достиг исключительно благодаря своим усилиям и без протекции знатных семей, либо иных покровителей. Те выдающиеся способности, которые генерал проявлял в порученной ему сфере армейских хитростей, говорили сами за себя, и начальник царского войска не раз благодарил Судьбу, за то, что она ниспослал ему именно такого товарища. На скуластом лице Сей Янь, украшенном тонкими усами — «стрелками» и крохотным белым шрамом, рассекавшим левую бровь, отразилась ответная улыбка, но в темных глазах было что–то, заставившее Юнь внутреннее подобраться.
— Рад видеть вас в моей ставке, всезнающий, — сказал хозяин гостю, сделав это заметно прохладнее, чем собирался поначалу.
— Долг повелел мне быть здесь, чтобы исполнить возложенное поручение, — Фанг так и остался стоять у самого порога, засунув большие пальцы за широкий пояс, расшитый серебряными нитями.
— Вы говорите о послании военного совета? — решил уточнить Манчи.
— О нем, — кивнул Сей Янь. — Хотя оно лишь основание для моих действий. Это приказ, заверенный печатью и тремя подписями правящего дома, генерал.
— Приказ о моем отстранении, — хмыкнул Юнь, уже прекрасно понимая, о чем ведет речь его собеседник. — Позвольте полюбопытствовать, кто подавал само прощение?
— Я.
— Вот как, — скрытая ярость невольно прорвалась в голосе главнокомандующего, но он сумел быстро взять себя в руки. — И чем же я вам помешал, мне всегда казалось, что мы достигли вполне дружественного сотрудничества и преследуем единую цель?
— Это так, и это так и поныне, — с грустью ответил Фанг, и Юнь не сумел заметить лжи или притворства в этих словах. — Но размах проблем, с которым столкнулось наше царство, требует прибегнуть к иным методам. В том числе и к вашему уходу, генерал.
— И вы займете мое место, — догадался Манчи.
— Да, после чего приступлю ко второй части своего поручения. Уже завтра я начну прямые переговоры с Империей. Таково повеление совета.
— Это глупо, вы не понимаете…
— Нет, генерал, это вы не понимаете, — перебил пожилого полководца Сей Янь. — Сейчас у нас еще есть шанс выбить из северян мирный договор и разобраться с вторжением сиртаков. Да, нам точно известно, что деятельность раджи Ранджана была оплачена золотом из казны Хэйан–кё, но это означает лишь то, что они переиграли нас и не стоит усугублять свое поражение. Ополчение, которое вы затребовали, губительно скажется на всей стране, треть которой лежит в разорении. По весне на поля не выйдет и половины мужчин, а уже летом в городах разразиться голод. Войну пора заканчивать, генерал. Мы и понятия не имели, с чем именно столкнемся, когда выступили на север. Тысячник Нуен сумел вырваться из морских пределов Империи, и то, что он привез в столицу в качестве трофеев, открыло глаза многим сомневавшимся.
Как ни приятно было Манчи услышать, что юному Басо все же удалось ускользнуть из имперского капкана, но сейчас всего его положительные эмоции мгновенно вытесняла буря горького негодования. Случилось именно то, чего генерал боялся больше всего — придворный совет попросту перетрусил, не понимая, что загоняет себя в куда более страшную ситуацию, чем даже та, что привиделась им сейчас.
— Сей, ты не из этих дворцовых жеманниц, ты ведь прекрасно должен меня понять, — Юнь сделал несколько шагов вперед, но Фанг предостерегающе положил руку на рукоять своего даканя. Телохранители генерала отреагировали на это тем же движением, но главнокомандующий остановил их взмахом руки. — Сей, мы лишь дадим Империи время зализать раны и накопить сил. Они не простят нам того, что уже случилось, мы лишь отсрочим свое поражение и сделаем его неотвратимым, а так у нас еще есть шанс. Подумай сам, хоть на мгновение представь последствия этих переговоров?
— Ранджан идет на Тай–Тунг, — отрезал Фанг.
— Сямынь уже пал? — несколько удивился Манчи.
— Еще месяц назад, мы намеренно не стали распространять вести в действующей армии.
— В первой армии не меньше трети уроженцев побережья Авадзи, — кивнул генерал все еще потрясенный известием. — Как случилось, что они зашли так далеко?
— Мы просто недооценили их, и теперь сиртаки идут на Тай–Тунг, город моего детства, а я намерен спасти его любой ценой, — подвел итог Сей Янь. — Стать главнокомандующим для этого, еще не самое радикальное решение.
— Так вот в чем дело, — удрученно вздохнул Манчи. — Знаешь, Сей, чем мне всегда по–настоящему нравились имперские тайпэны? За несколько тысяч лет истории даже в самых неожиданных ситуациях, несмотря на угрозу жизни и благоденствию, несмотря ни на какие душевные мотивы, в ситуации подобной нашей только самые последние мерзавцы из их числа пытались дорваться до власти или использовать свои возможности в личных целях. Офицерам Юнь еще не понять этого, для этого нужно быть по–иному воспитанным, по–иному смотреть на вещи и по–иному оценивать важность тех или иных событий. И наверно, поэтому мы и проиграем в итоге. Но приближать этот момент я не намерен!
