Ник Перумов - Алиедора
Вот он, дхусс. Ну точно с картинки, виденной в вивлиофиках Гильдии. Широкоплеч, коренаст, шипы торчат прямо сквозь кожу. Идёт, опираясь на посох.
Рядом с ним худая девушка с коротко обрезанными волосами в куртке, знакомой до боли. Гончая Некрополиса, невесть чем тут занятая. Может даже — беглая Гончая. Хотя доньята не верила, что такое бывает.
Гном. Поперёк себя шире, но отнюдь не от жира. Тащит на плече чудовищного вида красно-золотистый меч, каким нипочём не станешь сражаться в настоящем бою, если только на самом деле это не меч, а хитроумно замаскированный артефакт.
Сидха. О ней Алиедора ничего не могла сказать — разве что позавидовать удивительной мягкости движений.
И, наконец, почтенный алхимик Ксарбирус. Этот выглядел, как ему и полагалось — сухощавый, поджарый старик, весь увешанный сумками и сумочками. Наверняка у него найдутся эликсиры не слабее тех, что у доньяты.
Пятеро. Что ж, дело сделано. Молодец, доньята Алиедора Венти. Ты совершила неисполнимое, нечто потруднее поисков пресловутой иголки в стоге сена.
Она тихо засмеялась. Кажется, впервые с того мига, как засвистели розги в руке благородного дона Байгли Деррано, Алиедора ощущала настоящий, глубокий, полный покой.
Сделала. Осилила. Превозмогла. На огромных просторах Гиалмара и окрестных земель нашла одного-единственного дхусса.
Хорошо шагаешь, безымянный. Есть в тебе и сила, и стать. И… что-то эта непонятная Гончая как-то уж слишком к тебе липнет. Близковато идёт, неудобно же, и, случись чего, можно потерять мгновение.
Алиедора следила за пятёркой путников долго, не шевелясь, словно змея в засаде. Она совершенно не боялась их «упустить». Нет. Теперь-то никуда они не денутся. Доньята уронила голову на сгиб локтя и тихо засмеялась.
Теперь доньята пошлёт ещё одну птицу, вторую. Пусть в Некрополисе знают, что она выполнила задание.
И да, она счастлива. Правда, очень хочется спать — эликсиры, которыми она поддерживала силы, вдруг, как-то все сразу, словно прекратили действовать. Что ж, Гончая, немного поспать теперь не грех. След дхусса она не потеряет.
Веки смежились. Обо всём важном она подумает завтра, завтра, завтра…
Нет!
Волна ядовитого, кисло-металлического запаха. Гниль. Совсем рядом. И очень, очень сильная.
Алиедору подбросило, словно сама земля оттолкнула от себя.
Это что ещё за чудо?
О дхуссе и его спутниках она почти сразу забыла.
…Это явно шло по их же следу, как и сама Алиедора. Невысокая нескладная фигурка, девчонка в сером поношенном платьице, ноги босые. Но, конечно, девочкой это существо только казалось.
Ходячий сосуд с Гнилью. Её вместилище, её лоно. И тащится за дхуссом. Интересно знать, зачем?
Доньята подавила первое желание преградить незнакомке дорогу. Нет, пусть идёт. Гончая двинется следом, невидимая, словно тень во мраке. Откуда девчонка взялась — узнаем. Своевременно или немного позже.
…В своём убежище Алиедора досидела до темноты. И лишь после этого осторожно, не торопясь, ведя гайто в поводу, двинулась в путь — по свежему следу.
Где-то впереди трепетала кожистыми крыльями мёртвая и сожжённая птичка, отправленная доньятой со вторым, самым важным донесением в Некрополис.
Гончей предстояло взять достойную добычу.
Глава 16
— Кхе, кхе, тьфу, тьфу, да когда уже доберёмся-то? — пыхтел алхимик Ксарбирус. Близкое море не приносило прохлады — откуда-то с юга примчался незваный и нежданный суховей.
— Не хнычь, господин хороший, скоро на месте будем, — фыркнул Брабер, непринуждённо перекидывая с плеча на плечо красно-золотой меч. — Задуло и впрямь знатно, не припомню такой жары…
— Горы, вот они, — заметил и Тёрн, останавливаясь возле запыхавшегося алхимика. — Скоро вверх двинемся. Станет прохладнее. А там леса. Да и осень… не запоздает.
Всю дорогу от храма Феникса, ставшего вратами домой для демона Кройона, пятеро спутников разговаривали мало, и по большей части всё сводилось к пикировкам между гномом и алхимиком разной степени забавности. Гончая Стайни откровенно жалась к Тёрну и бросала на него порой такие взгляды, что смущался и отворачивался даже во всех щёлоках мытый Брабер. Нэисс молчала, наглухо замкнувшись в себе; Тёрн несколько раз подступался, но, натолкнувшись на несокрушимую стену, не стал ломиться силой.
План отряда был прост и понятен: проводить мэтра Ксарбируса до его родного Семме, оттуда же повернуть к северу и, обогнув Таэнгский хребет, трактом, нанизавшим на себя десять Свободных королевств, добраться до охваченного войной Меодора.
О том, что он собирается делать дальше, Тёрн предпочитал не распространяться.
Лето уходило, истаивало, на прощание дохнув испепеляющей, достойной южных пустынь жарой. Без ушедшего Кройона керван казался сейчас такой же пустыней.
— Ты всё молчишь, — упрекнула дхусса Стайни, после того как стенания Ксарбируса и наигранно-бодрые шуточки Брабера понемногу стихли. — Идём на войну, а как воевать станем? И с кем? С Некрополисом, с Гильдией моей бывшей? С Навсинаем? Со всеми ними и ещё с кем-нибудь в придачу? А эту самую Мелли, что так за нами и волочится, станем на големов и зомби натаскивать?
— Ты всё шутишь, Стайни. Мелли ни на кого натаскать не удастся.
— Не удастся? А рыцари?
— Им только казалось. Она делала что хотела, к чему её подталкивала природа и Гниль вдобавок. Нет, оставим её, она несчастное, больное существо, чью жизнь, право же, более милосердно было б пресечь сразу после рождения, как ни дико мне произносить такие слова…
— Ага, вот и ты про «меньшее зло» вспомнил!
— Я о нём никогда не забываю. — Дхусс глядел прямо в глаза бывшей Гончей. — Только это не меньшее зло. Душа её осталась бы чиста. Не замарана Гнилью.
— Душа, душа… — Гончая отвернулась. — А что же у меня тогда, а, Тёрн? Скажи, не томи!
— Разве я один из Семи, чтобы на такое отвечать? — Дхусс печально улыбнулся.
Мгновение Стайни молчала, словно не в силах решиться; а потом резко тряхнула головой.
— Спасибо на добром слове, — Тёрн развел руками. — Хотел бы я им оказаться, этим Зверем, честное слово.
— И что бы тогда случилось, мой добрый дхусс? — медовым голосом осведомился Ксарбирус. — Окажись ты и впрямь со властью и могуществом Зверя? Погнал бы всех, так сказать, к счастью жезлом железным?
— Какие жезлы, о чём ты, мэтр… — Тёрн укоризненно покачал головой. — Нет, конечно. Оставил бы всё идти своим чередом. Только… убирал бы излишнее. И ещё дал бы цель. Великую цель — и каждому.
