Анастасия Калямина - Волшебство на грани 2
- Как видишь, - я одарил его искренней, счастливой улыбкой, и оперся спиной на дверь, деловито скрестив руки.
Димка непонимающе сверлил меня взглядом. Он думал, почему я вдруг перестал носить черное, почему мое лицо светится таким радушием и жизнерадостностью. Наверное, он не мог поверить в такую метаморфозу.
- Я жалею, что не отправился с вами на поиски, - сказал он, отходя от стола, - Вижу, ты там развеялся, перестал депрессовать. Я так понимаю, тело Карси нашли? Хотя, если бы это было так, то ты не был бы таким довольным.
Димка потер лоб кулаком. Интересно, он догадается?
- Тогда, вы её не нашли.... Но ты бы тоже не был таким довольным! - Морквинов встряхнул волосами так, что клетчатая кепка, покоившаяся на его голове, чуть не упала.
- И к какому же выводу ты пришел? - поинтересовался я, не меняя положения.
- Ну... - протянул Димка, пристально в меня вглядываясь. - Тут может быть только одно объяснение.
Я вопросительно уставился на него, тот почесал свой подбородок, и выдал:
- Ты наконец-то забыл Карси и влюбился в кого-то! А ты её с собой из того мира взял, или там оставил, и будешь к ней путешествовать? - тут же поспешил Морквинов развить придуманную догадку.
- Стой, стой, не так быстро! - поспешил остановить его я. - Еще варианты?
- Да что ты меня допытываешь! - Димка зажмурился, затем, открыл глаза, бросил на меня подозрительный взгляд и обиженно проговорил: - У тебя такой вид глупо-счастливый, словно Карси жива, но это ведь не...
Он осёкся, увидев, что я подмигнул, и поднял большой палец вверх. С таким интеллектом Морквинов далеко пойдет. Затем, глаза Димки расширились, губы скривились в плоской улыбке:
- Не, ну не может такого быть!
Я промолчал, наблюдая за тем, как меняется его выражение лица. От ошарашено-непонимающего, до восторженно-удивленного.
- Да, ладно? Ты серьезно?
Он даже настороженно подбежал вплотную и взялся за мои плечи, словно я был умственно-отсталым маленьким мальчиком, не умеющим говорить элементарные слова, вглядывался мне в глаза, надеясь увидеть в моем лице хоть каплю сумасшествия. Но, я не был похож на душевнобольного или шизофреника.
Я кивнул, и отвел взгляд, смотря сквозь него, а Морквинов с жаром встряхнул меня, видимо, все-таки поверил:
- Где она сейчас?
На его, скрытом козырьком кепки лбу, выскочили мелкие капельки пота. Димка знал, что поверить мне - граничит с безумием, но хотел верить, ибо я выглядел таким счастливым, а знать, что я сам себе придумал иллюзию, в которой поселился, чтобы забыться, моему другу казалось слишком больно. Лучше пусть будет правдой то, что Карсилина жива. Чудеса нужны, ведь он давно не видел меня таким радостным.
- В столовой, я тебя позвать пришел, заодно, сообщить, что миссия выполнена успешно на все двести процентов, - проговорил я, улыбаясь от всей души. Затем, заставил его отцепиться от меня.
***
Оказавшись на пороге столовой и увидев Карси, Альфред застыл на месте, уставившись на неё и думая, что, наверное, ему мерещится.
- Сестрёнка!
Вот он уже хотел кинуться, заключить старшую сестру в своих объятиях, но Мартина, хватая ртом воздух, как рыба, оказавшаяся на суше, прошептав "Карси", побелела, словно полотно, смотря на сестру, как на призрак, и упала в обморок, прямо рядом со столом, чудом не ударившись головой.
Когда мы с Альфредом и Димкой усадили Мартину на стул и привели в чувства, она, не понимая, смотрела на свою сестру и, казалось, сейчас расплачется. Карси же, стояла возле окна, совершенно смущенная, и чувствовала себя неловко, теребя рукой край занавески.
- Почему, - всхлипнула Мартина, дрожа, как лист на ветру, - почему я вижу тебя?
- Меня вернули к жизни, - ответила Карсилина, словно извинялась. Она размышляла, стоило ли ей подходить к сестре, с одной стороны которой стоял я, с другой - Альфред, и - Димка чуть поодаль.
Альфред не снимал своей ладони с плеча сестры, не сводя с Карсилины удивленный и радостный взгляд янтарных глаз. Он хотел дотронуться до своей старшей сестры и убедиться, что она настоящая, что воображение не разыгрывает всех, присутствующих здесь, но боялся отойти от Мартины.
Мартина не ответила, вместо этого, она спрятала лицо в ладонях и расплакалась. Плечи её содрогались, слёзы капали на подол платья. Альфред присел возле неё на корточки и пытался успокоить, поглаживая по голове и шепча, что все хорошо. Димка переминался с ноги на ногу, не зная, чем может утешить Мартину.
Да, близнецам было тяжело переживать смерть своей сестры. Мартина замкнулась в себе, редко с кем разговаривала, а после того, как Гадритта пыталась её убить, часто просыпалась по ночам, ловя приступы неконтролируемого страха, и плача в подушку. Она боялась смерти, ведь эта дама может прийти в любой момент, и ей не важно, молод ты или стар. Альфред никому не показывал того, что переживает из-за гибели старшей сестры, но даже он, оказавшись один на один со своими мыслями, давал волю эмоциям, злостно ударяя кулаком в стену комнаты.
Мартина уже плакала навзрыд, раздражаясь тому, что не может успокоиться, потирая кулачками красные от слёз глаза, размазывая по лицу тушь:
- Почему я плачу, я н... не должна...
Карси все-таки обошла стол, встала рядом с Альфредом и, склонившись над Мартиной, взяла её замёрзшую мокрую от слёз руку в свою. Она не знала, что можно было сказать сестре, и это Карсилине не нравилось. Плохо, что Мартина плачет из-за неё. Хотя, на что Карси рассчитывала, объявившись из мёртвых? Тут уж и понять сложно, как на это отреагируют.
Прикосновение старшей сестры подействовало на Мартину, как успокоительное, она посмотрела на Карси, всхлипнула и прошептала:
- Хорошо, что ты вернулась, - шмыгнула и вытерла нос ладонью. - Мы скучали.
- Конечно, скучали! Видишь, как мы тебе рады! - воскликнул Альфред, резко вскакивая на ноги, и, наконец, решившись обнять Карсилину. Тёплая, живая! А, главное, дышит до сестрёнки можно дотронуться. А сердце так и колотится взволнованно: тук-тук, тук-тук, тук-тук.
- Я тоже скучала, - улыбнулась Карси, чувствуя неловкость уже в целом, от ситуации.
Затем, он отпустил её и пожал мне руку, сказав:
- Не знаю, Семён, что ты там сделал, чтобы вернуть её с того света, но, ты крут! - голос его был полон уважения и одобрения.
- Ничего особенного, просто, обстоятельства оказались на нашей стороне, - ответил я с глупой улыбкой.
И вот я уже попал в его дружеские объятия, Альфред сказал:
- Ты правильно делал, что не смирялся! - и похлопал меня по спине. - Ты настолько крут, что даже можешь спорить со смертью!
Затем он похлопал мне, словно был ведущим какой-то церемонии.
