Валерий Вайнин - Убить Змея
Глава вторая
После бурной ночи, во время которой они, можно сказать, выпили друг друга до капли, Глеб готов был спать и спать (благо занятий в школе по четвергам у него не было). Однако телефон, адская эта машина, взорвал его сновидения. Мягко выбравшись из объятий Даши, Глеб взял трубку и закрылся на кухне.
Звонил барон Мак-Грегор.
— Майкл, я буду краток, — сухо произнес он. — Сенатор согласен принять тебя завтра в шесть вечера. — И барон назвал номер люкса в отеле „Метрополь“.
— Спасибо, Ричард, — сказал Глеб. — У меня два условия. Первое…
— Майкл, ты сумасшедший! — возопил шотландец. — Какие условия, когда жизнь твоя висит на волоске!
— Первое, — невозмутимо повторил Глеб, — сенатор должен быть один. Без вашей нечисти, видимой и невидимой.
— Сенатор ничего вам не должен, лорд Грин! Он лишь любезно согласился выполнить мою просьбу…
— Ричард, не будь дубиной. Сенатор Колмен на днях лишился глаза, не так ли? Сказать, как это произошло?
Барон растерянно примолк, затем пролепетал:
— Майкл, не станешь же ты утверждать, что…
— Да, старина: моих рук дело, — подтвердил Глеб. — Я не тот, за кого себя выдаю. Впрочем, думаю, об этом даже ты догадался. Устрой, чтобы сенатор был один в номере, и убирайся из России в 24 часа. Вот второе мое условие.
Ошеломленный барон пытался протестовать:
— Что за чепуха? Могу ли я уехать, когда обстановка так накалилась…
— Беги, Ричард, спасай свою задницу, — посоветовал Глеб. — Не пройдет и недели, как поганое ваше братство я сотру в порошок. Смотрите в оба, господин барон. Как бы не получилось так, что вы поставили не на ту лошадь. Не говорите потом, будто я вас не предупреждал.
После продолжительного молчания Мак-Грегор произнес:
— Я выполню ваши условия, лорд Грин. Если удастся.
Из трубки послышались короткие гудки. Сидя на табурете, Глеб задумчиво почесал трубкой ухо. В этот момент на кухню ворвалась голая растрепанная Даша.
— Я придумала, — объявила она, — как мы будем отмечать мое двухсотлетие.
— Не опоздать бы, — обеспокоился Глеб. Прыснув, Даша скользнула к нему на колени.
— Прямо сейчас и начнем.
Глеб хотел было обсудить заманчивое это предложение, однако в руке его зазвонил телефон.
— Здорово, телохранитель! — произнес из трубки голос Толяна. — Видать, бутылку мою ты зажал. Ну, Бог с тобой.
От недоброго предчувствия у Глеба ёкнуло сердце. Глядя на его лицо, Даша побледнела и прижала ухо к трубке.
— Чего надо? — буркнул Глеб. Толян фыркнул.
— Кому, мне? Мне-то ничего, это тебе надо. Рыжуля да япошка твой в подвале на цепях подвешены. Вызволять будешь?
Даша тихо ахнула.
Глеб показал ей прижатый к губам палец.
— Они живы? — осведомился он ледяным тоном.
— Живы пока, — подчеркнул последнее слово Толян. — Ну, помяли мы их малость, ножками по ним прошлись… Слышь, телохранитель, мы ихметелим, а рыжий бормочет: „Друзья узнают, друзья придут…“ Умора просто!
Даша отпрянула от трубки и, зажав рот ладонью, выбежала из кухни.
Тем же ледяным тоном Глеб произнес:
— Вы не смогли бы с ними справиться даже с оружием. Как вы их взяли?
Толян гоготнул:
— Даже с оружием, во как! Такие они у тебя бэтманы, да?.. Ну, вообще-то пьяные они были в дупель. Устраивает объяснение?
Глеб чертыхнулся про себя.
— Ясно, — процедил он сквозь зубы. — Какие твои условия?
Толян откровенно перевел дух.
— Деловой разговор. Приезжай — скажу условия. Только без глупостей. Они в надежном месте, я звоню туда каждые четверть часа. Если со мной что случится и звонка не последует, их обоих сразу кончат. Усек?
— Говори, где встречаемся, — буркнул Глеб.
Толян объяснил, куда ехать, после чего оба дали отбой.
На кухню стремительно вошла Даша. Она была в джинсах, в свитере и в сапогах. В руке она сжимала деревянную скалку для раскатки теста. Где она ее откопала?.. Вероятно, от прежних жильцов осталась.
— Одевайся, поехали! — тряхнула Даша „конским хвостом“.
— Остроумно, — похвалил Глеб, огибая ее по направлению к прихожей.
Даша проследовала за ним.
— Я еду с тобой!
Глеб с невероятной быстротой натянул на себя джинсы и рубашку.
— В мыслях, Даш! Только в мыслях! — пробормотал он.
— Глеб, ну пожалуйста!
Он взял ее за плечи и заглянул в глаза.
— Дашка, ты дура. Самая красивая и самая любимая дура на свете.
С этими словами он сдернул куртку с вешалки и выбежал за дверь.
Даша прошлась по комнате и несколько раз от души рубанула скалкой по воздуху. Потом отнесла скалку на кухню, взяла телефон и набрала номер Ильи.
— Наконец-то! — обрадовался Илья. — Все так горят на оперативной работе, что обо мне просто-напросто забыли! Ты проинформируешь меня о ходе операции, или я размечтался?
— Гольдберг, не ворчи, — потребовала Даша. — Прямо как дед старый. Я ж тебе для чего звоню?
И она поведала ему о визите режиссера Павла Цветкова и его оператора к французской актрисе Элен Вилье. Даша умела весьма красочно рассказывать даже о том, чего сама не видела. Особенно ярко у нее прозвучал эпизод с двойниками. Илья так и покатился.
— Неплохо, — похвалил он, — очень неплохо. Завтра мой выход. Если, конечно, меня опять не задвинут некоторые антисемиты.
— Спокуха, — ответила Даша, — всё идет по плану.
Илья насторожился.
— Дуська, что случилось? Какой-то у тебя голос…
— Голос как голос. — Даша не стала рассказывать о том, что Стаса и Такэру захватили бандиты, и, чтобы уйти от вопроса, бодро осведомилась: — Что бы ты сделал, если б узнал, что жить тебе еще двести лет?
— Повесился бы, — брякнул Илья.
— Гольдберг, я серьезно!
— На подобные глупости серьезно я не отвечаю.
— Почему глупости?
— Потому что, пока я буду над этим размышлять, моя короткая жизнь уже закончится.
Даша начала злиться.
— Гольдберг, если тебе отпущено двести лет, вешаться тебе не придется. Тебя затопчут Алкины дистрибьюторы.
И Даша положила трубку.
Глеб был не то что зол, он был в такой ярости, какой не помнил в себе уже многие годы. Когда „жигуленок“ его притормозил возле двух черных „мерсов“, он выскочил из него, едва не сорвав дверцу с петель.
Коренастый Толян, расставив крепкие ножки, ухмылялся всем своим румянцем с автоматом „узи“ в руках. С таким же автоматом и в такой же позе с ним рядом стоял Толян Большой, только не улыбался и выглядел растерянным. За их спинами еще шесть мрачных типов ощетинились различными видами стрелкового оружия.
