Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – маркграф
– Быстрее, лошадка, – сказал я весело. – И запоминай дорогу обратно!..
С веселым звоном копыт по сухой земле мы влетели под легкую ажурную тень мощно раскинувших ветви древесных гигантов. Я почти сразу же остановил коня, слез на землю и похлопал по крупу.
– Можешь возвращаться, дурашка, – сказал я ласково. – Бить не буду, передумал… Сам убежишь, когда увидишь…
Он остался смотреть с недоумением, я задрал голову, небо закрывают толстые суковатые ветки, шкуру изорвут, а вон там дальше полянка как раз под мои крылья.
Солнце упало на плечи, когда я вышел на середину, день жаркий, хоть и клонится к закату. Я набрал в грудь воздуха… по нервам резко и болезненно ударило холодом. Я круто развернулся, чувствуя опасность. Сверху обрушилась мелкоячеистая сеть, из-за деревьев выбежали люди. Тяжелый удар свалил меня с ног, со всех сторон обрушились частые жестокие удары. Голову тряхнуло, в ушах раздался далекий звон, я потерял сознание.
Глава 20
Голова раскалывается, я попытался поднять веки и охнул от жгучей боли. Регенерация очнулась и пригасила боль, но во всем теле все та же непонятная изнуряющая жуткая слабость. Не открывая глаз, я хотел прикрыть ладонью глаза от режущего света, но рука не повиновалась. Вторая – тоже.
Не смог я пошевелить и ногами, а когда открыл глаза, передо мной в трех шагах стена в черной мохнатой копоти, чуть левее дверной проем, в полутьме блестит металл отполированной частым прикосновением рук.
Сам я прикован металлическими скобами к стене, а еще у меня на обеих ногах цепи. Я задержал дыхание, тихо произнес кодовое слово…
По телу пробежала едва заметная дрожь, но я остался в прежнем теле. Зато увидел, как в углу пошевелился некто, закряхтел, раздался скрипучий голос:
– Матильд, просыпайся… Я могу не удержать.
Второй голос, сонный и недовольный, прохрипел раздраженно:
– Ты, и не можешь?
– Да в нем что-то мощное.
– Сейчас, сейчас!
Дрожь утихла, я чувствовал себя так, словно меня распластывает по стене мощный ветер. Двое в темных плащах с опущенными на лица капюшонах побормотали заклятия, снова опустились на узкую лавочку и затихли.
Я сцепил зубы, что за дурак, надо было взлетать прямо с опушки, никто не смотрит мне вслед, а и смотрели бы, ничего бы не поняли. Слишком гладко все шло, расслабился, забыл, что сильные и умелые пловцы тонут чаще трусливых новичков.
С отвратительным лязгом, больно ударившим по ушам, распахнулась металлическая дверь. В коридоре колеблется свет от множества факелов, по ступенькам осторожно спустился грузный человек в яркой и пышной одежде вельможи. Несмотря на яркую одежду попугая, он показался человеком очень собранным и опасным.
С последней его свел, подав руку, еще один, помоложе. Вошли двое с факелами, последним появился обнаженный до пояса мрачный мужик, подпоясанный широким кожаным фартуком. Он сразу же начал раздувать угли в горне и деловито перебирать на стене крючья. Вельможа неспешно прошел ко мне, глядя в пол, затем резко вскинул голову.
Возможно, он ожидал, что вздрогну при виде его ужасающей хари с безумными глазами, в самом деле жутковат, как только и выжил после таких ран.
– Итак, – сказал он резко, – перед тобой барон Арнульф. В моем ведении служба охраны Его Величества. Мы знаем, ты хотел пробраться в замок, где изволит отдыхать король Сен-Мари!
Я промолчал, он постоял некоторое время, я так и не ответил, он кивнул палачу. Тот пошуровал угли, пепел с них слетел, багровость начала превращаться в оранжевость.
Второй вельможа, молодой и красивый, прошел в угол к двум закапюшоненным фигурам.
– Не спать, мерзавцы, – сказал он с угрозой, – когда мы поймали такую крупную рыбу!.. Удалось выяснить, какими чарами он пользуется?
Один из магов сказал торопливо:
– Нет еще, ваша милость!
– Почему?
– Магия… разная, ваша милость!.. Там, откуда он пришел, другие амулеты, другие талисманы…
Вельможа повысил голос:
– У него нет амулетов!.. Даже крест отобрали!
– Но магия в нем еще есть, – сказал второй маг быстро. – Однако высвободиться ей не дадим, не сомневайтесь.
– Точно?
– Мешать легче, чем потом бороться.
Вельможа покачался перед ними с носка на каблук и обратно, поморщился и повернулся к своему приятелю. Тот угрюмо кивнул, повернулся ко мне.
– Мы знаем, – сказал он кратко, – кто ты.
Он помолчал, давая мне время возразить, что я не тот, за кого меня принимают, что я вообще мимо проходил и что я вообще не здешний.
Не дождавшись реакции, он нахмурился и сказал резким голосом:
– Ты тот проходимец, который возглавил войска Брабанта и проникших на земли Сен-Мари шаек из северных земель! Мы не знаем, как тебе удалось это сделать… но здесь узнаем. Здесь узнают все!
Я снова промолчал, второй сказал равнодушно:
– В любом случае надо сперва обработать. Тогда не только заговорит, даже петь научится. Долго и протяжно.
Арнульф кивнул.
– Да, у нас для этого есть хорошие умельцы. Эй, Джон, у тебя все готово? Когда Его Величество изволит посетить этот подвал, вид преступника должен… что должен?
Палач вытянулся в струнку.
– …ласкать его взор!
– Молодец, запомнил наконец.
– Рад стараться!
– Можешь начинать, – сказал он и, бросив на меня холодный взгляд, отошел в сторону.
Палач лицом ко мне помешивал багровые угли в огромной жаровне на массивном треножнике. Накаленный воздух струится к низкому потолку, в жаровне как будто сокровищница с огромными рубинами. Сверху прибежал слуга с металлической корзинкой и, отворачивая лицо от жара, высыпал в жаровню еще пылающие рубины.
Оба вельможи обошли пыточный подвал, спокойно и жутковато рассматривали ужасные крючки и клещи для вырывания мяса, переговаривались, какое дает эффект лучше. Я слышал все достаточно отчетливо, возможно, пытка уже началась, сперва вот так, чтобы был готов и воспринимал все острее, дополняя своим воображением.
Плечи палача заблестели, покрываясь потом, теперь напоминал отвратительное животное морских глубин. На меня поглядывал изредка, всякий раз злобная ухмылка кривила толстогубый рот, показывая выбитые передние зубы.
Я сказал торопливо:
– Вы так шутите? С чего бы тот самый Ричард оказался здесь?.. Может быть, злой колдун набросил на меня его личину?
Второй вельможа остановился передо мной, раскорячив ноги, и сказал неприятным голосом:
– Голубчик, у нас здесь столько магов, никакая личина не спасет! Все видят, кто есть кто. А ты – человек приметный.
– Я здесь никогда не был!
Он усмехнулся, красивое породистое лицо стало злым, как у голодного волка.
– Зато я был в Брабанте. В свите Его Величества. Ты меня не помнишь, я не такой видный красавец, но тебя там все запомнили. Мы вообще о тебе много знаем. И о том, что ты нашел приют у герцога Ульриха, с него еще спросим за такие вольности, достойные разве что мятежника, и о твоих гнусностях здесь, когда ты предательски погубил достойнейшего барона Кристина…
