Александр Маслов - Черная корона Иссеи
– Прости, девочка моя! Прости! – ответила Астра и побежала к пандусу, сходящему вниз.
– Это все, что я могу сделать, – мэги Глейс сотворила вокруг тульпы несколько ледяных щитов, скрепила могуществом старших знаков Го и побежала следом за друзьями.
Позади уже скрежетала дверь под напором чьей-то сокрушающей силы.
– Злая ты, госпожа Пэй, – сказала Верда, нагоняя Каррида и отягощенного сумками барда. – Ведь, она так совершенна, что у нее уже наверняка есть душа! Она умрет мучительной смертью!
– Заткнись, Глейс! Она – частица меня. И я для всех вас стараюсь, – дочь Варольда спрыгнула на последний этап лестницы, через несколько длинных шагов она миновала портал и оказалась в начале коридора, где Рэбб оставил сумки с добычей из зала джинов.
В это время сверху послышались шипящие звуки, потом по проходу прокатился испуганный крик. Голаф и Верда едва узнали в нем голос двойника Астры и содрогнулись, когда крик повторился, став тонким, душераздирающим. Сама мэги Пэй вдруг остановилась и упала на пол. Сжавшись, побелев, как фарфоровая кукла, она застонала мучимая приступами боли, терзавшими тело.
– Светлейшая, что с тобой? – Каррид с грохотом уронил сумку и приклонил колени рядом с дочерью магистра.
– Не… знаю!.. – кусая губы, ответила она. Согнулась, хватаясь за живот.
– Дура же ты! Я предупреждала, френ залим! – выругалась мэги Верда, сдержанная от злословия даже когда крепкое слово слишком просилось наружу. Ловкими пальцами она справилась с застежкой и стала перебирать баночки и пузырьки с зельями. – Тульпа действительно часть тебя! Тем более такая! Она – слишком большая часть тебя! Все, что происходит с ней, отражается на тебе, – бормотала госпожа Глейс и торопливо звенела стеклом.
– Эта Милосердная! Что же с ней?! – Голаф увидел, как выше согнутых коленей Астры появилось пятно крови на калазирисе. – Это опасно, госпожа Верда? Это опасно?! – спрашивал он.
Та не ответила, рванула ткань, которая укрывала ноги Астры. Увидев маленький комочек в кровавой слизи, резко повернулась к мужчинам, сказала:
– Отвернитесь к шетовой невесте! Выкидыш у нее! – откупорив два пузырька с какими-то снадобьями, госпожа Глейс подняла голову Астры и с настойчивостью произнесла: – Это придется выпить! Снимет боль и кровотечение остановит. Пей, давай – остальное потом!
Давясь горьким лекарством, дочь магистра сделала несколько глотков из синего пузырька. Тут же Верда поднесла другой. Потом стерла увлажненным платком кровь с ног подруги.
– Голаф, оставь сумку и Корону мне и неси Светлейшую. Мы не можем здесь задерживаться, – Верда выпрямилась, прислушиваясь к звукам за порталом – они приближались.
Рейнджер легко и осторожно положил Астру себе на плечо, побежал по коридору, воскрешая в памяти путь к нижнему ярусу. Верда, на миг задержавшись, вытащила свиток и читала заклинание уже по пути. За поворотом она освободила силу древнего пергамента, закрывая за собой проход огненной сетью – это должно было еще ненадолго задержать преследователей.
Уже на подступах к продолговатому залу, где осталось сумки с награбленным анрасцем и Леосом добром, Астра снова зашевелилась, окончательно пришла в себя, вспомнив о произошедшем, закричала и принялась яростно вырываться. Франкиец, даже обхватив ее двумя руками, не справился с отчаянным порывом мэги – она спрыгнула на пол и, трясясь, заорала:
– Проклятый Кэсэф! Проклятый! Я разорву на куски твою гнилую плоть! – с этими словами дочь магистра выхватила Корону из рук Верды и бросилась назад, готовая использовать могущество, скрытое в черном металле либийской богини.
Каррид, Верда и Леос застыли растерянно на месте. Лишь рейнджер вовремя сообразил какое безумие стоит намерением госпожи Пэй. Он догнал ее в два прыжка. Встряхнул и грубо прижал к стене. Потом заломил руку и вырвал Корону.
Сотрясаясь рыданиями, Астра осела на пол.
– Ты забыла, дорогая моя, в чем твоя цель? Сколько ты мне говорила о том, что тебя ведет богиня! Что желания твои выше, чем месть или чистая слава! – пристыдила ее мэги Глейс, наклонилась и холодно посмотрела в ее золотистые, метавшиеся глаза своими, холодными, льдисто-синими. – Вставай, иди! Или ты хочешь, чтобы мы все погибли из-за твой глупости?
– Сука! – выдохнула мэги Пэй ей в лицо. Встала, размазала слезы по щекам и, шатаясь пошла к двери, за которой ее недавно чуть не убил «прозрачный охотник».
– Скорее, моя дорогая, – попросил Голаф Брис – он слышал за спиной чьи-то тяжелые шаги и какой-то невнятный, приближающийся с каждой секундой шорох. – Пожалуйста! Или давай я тебя понесу.
– Иди ты козе в задницу! И дай сюда! – она выхватила у него Корону Иссеи, подняла одну из сумок, оставленных Рэббом, и с неожиданной прытью побежала по проходу за Леосом и Вердой.
Каррид разделил с франкийцем оставшуюся ношу и поспешил вдогонку.
До выхода из Пирамиды было еще более половины пути.
Глава семнадцатая
Гнев и милость Иссеи
Через площадь до разрушенного моста им помог пройти счастливый случай и еще жезл, который Верда прихватила в зале Кэсэфа. Какая сила упрятана в волшебной вещице, госпожа Глейс разгадала с помощью Астры во время короткой остановки у начала туннеля. В то время уже было понятно, что погоня, задержанная дважды умелыми заклинаниями Верды, отстала, и мэги смогли спокойно изучить крошечные руны на рукояти ценного трофея. Жезл скрывал в себе заклятие «Огненного дождя» – магии давно забытой и очень мощной. Единственным недостатком ее было то, что после использования она восстанавливалась весь следующий день и слишком зависела от силы самого заклинателя.
Выбравшись из туннеля в пасть каменного змея, Голаф определил: выход сторожит только трое полусонных нагов, свернувшихся кольцами в длинной тени постамента. Основные силы змеетелых людей, наверное, рассудивших, что грабители все равно погибнут в непреодолимых лабиринтах гробницы Кэсэфа, собрались под портиком возле малой пирамиды: немногие шипели друг другу на своем отвратительном языке, большинство, побросав оружие, возлежало на горячих плитах песчаника.
Франкиец, быстрый, бесшумный, как барс, спустился вниз и несколькими взмахами меча разделался со стражами. Те, даже не встрепенулись – так и остались лежать чешуйчатыми кольцами, только под их телами расплылись лужицы крови. Затем рейнджер подал условный знак Астре, и дочь магистра, кое-как убедившая госпожу Глейс, что с производными стихии Огня она справится лучше, привела в действие жезл. С последним звуком заклятия над портиком, где убивали часы ожидания наги, раздулось густое бурое облако и сразу закапало, потекло струями «огненного дождя».
