Юлия Бажова - Сети
«Идиоты!» – чуть не выкрикнул Морган. Он бы допросил Императора. С пристрастием. Впрочем, ребят можно понять. Они выполнили свою работу – уничтожили источник опасности, и справились блестяще. Каналы – вот новая беда. С дикарями Асуры объединяются, друг с другом или с Сурами-предателями – охота начнется на всех, кто с каналом, но не является осведомителем. Кто-то будет выяснять, чей канал, подключит мастеров, а большинство – тупо убивать, как Майюра. Война неминуема…
– А сообщники?
– Не было никаких сообщников. Ребята просмотрели всех в Димене и Арианде. Ни одного околдованного и ни одного с каналом. Ты бы слышал, какой вой подняли дикари! Целая толпа сбежалась. Черные колдуны убили священника, чтобы присвоить себе его бессмертную душу, закусить водку его мозгом, а скальп натянуть на башку и…
– Угомонись! – прикрикнула Хара, хлопнув Имандру по макушке. – И хватит у меня тут мусорить. Что за дрянная привычка! Как являетесь из похода, так все поголовно ходите и щелкаете.
– Я не мусорю, я складываю в кулачок. Кто-то схватил булыжник, но Майюра припугнула, что камнеметов отстреливаем без предупреждения, и ребята натянули луки. Еще дикарей нервирует, что наши женщины носят штаны в обтяжку. Место, откуда начинаются ноги… Ай! Тетя Хара! Командир, прикажи ей отпустить меня, а то я намусорю еще больше!
Морган слабо улыбнулся, глядя на борющихся женщин.
«Все не так плохо».
– Има, сходи за ребятами. Я хочу послушать всех. – «И попросить прощения у Рава и Токо».
– Они в рейде, – ответили женщины хором. Хара выпустила запястья Имандры и стала сосредоточенно поправлять растрепавшийся узел волос на затылке.
Морган поднял брови:
– Так скоро?
– Не так уж и скоро, если учесть, что ты здесь восьмые сутки, – сказала Имандра. – В рейде Токо и Рав. Керн дома. Наш отряд отбыл позавчера. Меня Тайнер оставил дожидаться, когда ты очухаешься, а Керну разрешил отдохнуть – в награду за то, что он всех спас. Керн же у нас спаситель мира! Хочешь, приведу? Если он еще не лопнул от гордости.
– Спаситель мира? Керн? – Морган фыркнул и закашлялся. Прижал руку к забинтованной груди, сдерживая смех. Смеяться больно. – Мы же еще должны рапорт.
– Ах ты, бедненький! – Имандра погладила его по голове. – Даже сейчас тебя преследуют мысли о службе. Я пошутила. Конечно же мы отчитались. Я исписала восемь листов. Но Иллас уверен, что ты знаешь что-то, чего не знаем мы, поэтому сам придет к тебе, когда вернется. Он уехал на несколько дней, на похороны какого-то родственника.
Скрывшуюся за шторкой Имандру сменила подмастерье Хары, рыжая веснушчатая толстушка с мальчишеской прической. Вид у нее был менее печальный, чем у ее наставницы. Морган улыбнулся в ответ на приветливый кивок. Хара приняла у нее кружку с пахучим варевом.
– Викки, овсяный отвар, – распорядилась она, просовывая руку под его плечи, чтобы приподнять его.
Морган протестующе замычал в кружку. Картина, как его кормят с ложки, подтирают, подсовывают под задницу тазик, вызвала чувство гадливости к самому себе.
– Будешь есть и пить, что следует, – осадила его Хара. – Твой мир – в лесу, здесь – мои правила. Не устраивает – перенесем домой. Там есть желающие за тобой ухаживать, вполне компетентные в этом деле.
«Меткий выстрел, тетя Хара».
Худший кошмар, чем забота Долмы, представить трудно. Когда скрипящие мозги снова начнут работать, надо подумать, как поделикатнее отделаться от девчонки. На данный момент в голову не приходит ничего, кроме «удрать обратно на тот свет». С покорностью осеннего листка Морган выпил полкружки сладковатого снадобья, позволил Харе уложить себя обратно, промокнуть полотенцем рот и подбородок. Столько вопросов… И кое-какие из них желательно прояснить без свидетелей.
– Не напомнишь, что было после того, как меня вытащили из болота? – пробормотал он делано-равнодушным тоном. – Я подзабыл.
– Из болота? – Тонкие брови Хары взлетели вверх. – Тебя выкопали из завала в пещере.
У Моргана потемнело в глазах. Значит, то была галлюцинация или сон. Когда он сжимал Марго в объятиях, его тело покоилось под грудой камней? Или, напичканное наркотиками, пускало слюни под руками Гионов?
«Нет! Это ошибка, ошибка, ошибка!»
Он почти закричал, пытаясь удержать милый образ, который стремительно исчезал, как рисунок на прибрежном песке. А может, галлюцинация или сон – то, что происходит сейчас? Морган глубоко подышал, пытаясь успокоиться, прочистил перехваченное судорогой горло.
– Нет-нет. Я хорошо помню, как выбрался из пещеры. Там было болото. Я угодил в трясину и утонул. А потом Арр… – Он сморгнул слезы. «Не было никакого Арра».
– Это, должно быть, видения. – Хара наклонилась и обтерла полотенцем его взмокший лоб. – О них рассказывают многие, кто побывал на грани. Мозг в предсмертной агонии выплескивает содержимое, а человек принимает это за реальность. Обычно видят то, во что верят, что хотели бы, чтобы с ними происходило.
Она замолчала, и стало слышно, как Викки напевает мантру над каким-то снадобьем. «Теперь, – с содроганием вспомнил Морган, – когда я слеп и прозрачен, как дикарь, мною можно вертеть, как… дикарем. Меня могут напичкать чем угодно, узнать обо мне что угодно, внушить любую мысль. Как долго это продлится?» Он вопросительно взглянул на Хару.
– Едва ты очнулся, ты начал кричать и хватать за руки, сначала меня, потом Викки. – Она отвернула рукав рубашки и показала синяки на запястье.
– И что я кричал? – произнес Морган срывающимся голосом.
– Сначала ты кричал от боли. А потом, когда тебе дали наркотики… много чего. Что Иштван Краусхоффер – это Вананд Заар в теле священника Кристиана Вольфа из Димены. Что он околдовал Тойву и заставил ее отравить воду в каком-то озере. Что он разжигает войну: руками дикарей убивает наших воинов, а убийцам вкладывает в голову намерение самоуничтожения, чтобы дикари думали, что их убиваем мы. Что Повешенные в Браголлаке завербованы им и отзываются на два якоря – на наш и на его, и в ответ на его прочитывают тебя насквозь. И что ты хочешь жить. Больше я не услышала ничего, что бы меня удивило, поэтому оставила свои личные доводы при себе. – Хара многозначительно помолчала, глядя ему в глаза. – Кроме Гионов, здесь были только Викки, Ирия и Имандра. Иллас ходил взад-вперед, скрипел половицами, откашливался. Гионов это нервировало, и они его выгнали. Так что слушателей у тебя было немного. – Ее губы изогнулись в мягкой улыбке.
Морган благодарно прикрыл глаза. Целители умеют хранить тайны и быть деликатными. Одна половина сердца ныть перестала. А вторая…
