Ольга Романовская - Песочные часы
Когда дочка подрастёт, попытаюсь устроиться нянькой в какой-нибудь богатый дом. Надеюсь, не запретят со своей девочкой приходить? Она ведь у меня хорошая, теперь напрасно не плачет. Видимо, раньше во мне дело было: я плакала, и она со мной. А теперь спокойнее стала, только разговаривать не любит. Рагнар в её возрасте вовсю агукал, а эта нет. Лежит и смотрит своими большими глазками. И взгляд — как у отца. Даже странно, у младенца — и такое серьёзное выражение. Спокойное, сосредоточенное, внимательное.
Интересно, как он? Судя по тому, что меня никто не искал, прекрасно. Растит сына, завёл себе новую торху.
Через неполных два месяца день рождения Рагнара справят — два годика. Пышно, детей друзей пригласят. Норина Ангелина, наверняка уже писаная красавица, встанет на возвышение (или няня поднимет) и, стесняясь, прочитает короткое поздравление. Сын задует свечи на торте, а потом бросится открывать подарки. А виконт с супругой будут смотреть на него и улыбаться.
С утра мы с дочкой сходили на рынок. Коляска мне не по карману, поэтому носила Согару на перевязи. Прикупила немного нужных вещей в хозяйстве, отдала в починку башмаки, присмотрела обувь для дочурки. Пока не купила: денег нет. Вот продам жемчужное ожерелье, тогда и обновлю гардероб своей принцессы: летом нам постепенно учиться ходить, не в распашонке же! Да и мне не помешали бы новые туфли — с такими башмаками меня на порог приличного дома не пустят.
Жаль, что гувернанткой без рекомендаций не возьмут. Образование-то есть, для обучения маленьких детишек хватит.
Вернувшись домой, покормила и уложила дочку спать, а сама занялась стиркой и готовкой. Потом снова возилась с Сагарой. Так незаметно наступил вечер.
Зашла соседка, а я отправилась в «Сломанную подкову» — поужинать, помочь Нойтре. Заодно и последние новости узнаю: не хочу, чтобы как в прошлый раз, на меня неожиданно обрушилась война.
Темнело.
На улице было слякотно, но постепенно подмораживало. Это днём на солнце обманчиво тепло, а так ещё зимние вещи носишь.
Повсюду — медленно тающий под ярким мартовским солнцем снег, сероватый, грязный.
Пахло помоями и прокисшим элем. Если принюхаться, можно различить ещё табак. Что поделаешь, весна! Ничего, я привыкла, даже от запаха мочи нос не зажимала.
Лёгкий морозец, лёгкий ветерок, веющий прохладой.
Вроде бы уже и холода позади, но и до лета далеко.
Шла осторожно, подобрав юбки: в нашем квартале тротуаров нет, а сточные канавы забиты. Можно и крысу встретить. Живую, разумеется. Но я не боюсь — она сама людей боится. А, в случае чего, подниму камень и кину.
Небо затянуто низкими облаками, сквозь которые изредка проглядывала щербатая луна.
Постепенно зажигались огни домов. Вот и хозяин вышел, чтобы затеплить лампу над вывеской. Помахал мне, спросил, как поживает дочка. Мы разговорились, не обращая внимания на постепенно собирающихся посетителей. Потом пришёл кто-то из постоянных клиентов и отвлёк хозяина.
Я тоже собралась войти и, стоя у крыльца, отряхивала полуботинки от снега и налипшей грязи. Её на нашей улице хватает, впору свиней заводить.
Какой-то мужчина галантно протянул мне руку, предлагая помочь подняться по ступенькам. Я отказалась, поблагодарив улыбкой, самостоятельно преодолев разделявшее меня до двери расстояние.
Сегодня многолюдно и шумно. Это хорошо — большая выручка. Пожалуй, Нойтре нелегко придётся, не до бесед будет.
Посетителей развлекала приглашённая певица. Внешность у неё невзрачная, зато голос хороший.
Непроизвольно слегка притопывая в такт мелодии, прошла на кухню, не обращая внимания на окрики. Они ничего не стоят, пустые пьяные комплименты. Не найдёшь среди этих людей ни мужа, ни друга. А любовник нам с Сагарой не нужен.
Мечтала, конечно, что когда-то заведу полноценную семью, что мы будем жить в большом доме, пить по утрам кофе, выезжать на выходных за город…
Вспомнив, что забыла вернуть кухарке образец вязания, спешно вернулась домой. Нашла, что хотела, обещала соседке придти через час-полтора, чтобы уложить дочку, и снова окунулась в сумерки уходящего дня.
По дороге меня задержали — владелец табачной лавки, вышедший с семейством на прогулку. Обсудили новые налоги и будущий праздник весеннего равноденствия: табачник обещал нас сопровождать, чтобы не затолкали.
— Удачного вечера, Арона, — попрощался он и направился в сторону центра Сорры. Наверное, отведёт детишек смотреть на богатые выезды дворян.
— Иалей?
Я вздрогнула и покачнулась. Ноги онемели, не позволяя сдвинуться с места, а во рту стало так сухо, будто не пила неделю.
Медленно обернулась, готовая увидеть Раша, снэрру Джованну и дюжину солдат, взявших меня на прицел.
Моё прошлое… Оно снова здесь. Тогда, когда я и не ждала его повстречать.
Он был один. Стоял на противоположной стороне улицы и смотрел на меня. Пеший, вооружённый только холодным оружием. Не в форме коннетабля, не в своём меховом пальто, а в какой-то неприметной куртке. Не знай я его в лицо, никогда бы не подумала, что передо мной виконт альг Тиадей, деалы в Арарге одеваются лучше.
То, что араргец, скрывает — иначе бы сзади осталась прядь двуцветных волос. А так они заколоты и убраны под такую же невразумительную, как и куртку, шапку.
Виконт сделал шаг ко мне, и фонарь у вывески «Сломанной подковы» осветил его лицо. Осунувшееся, небритое, с глубокими складками возле губ. Я ещё никогда не видела норна таким.
Очнувшись от оцепенения, попыталась бежать. Просто бежать, а потом через чёрный ход пробраться в «Сломанную подкову» и спрятаться.
— Иалей, постой! — его голос, вернее, его интонация, заставил остановиться. Не приказ, а просьба, даже мольба. — Клянусь, я не причиню тебе вреда. Я просто хочу поговорить. Если боишься, то при свидетелях.
Я остановилась и медленно подошла, оставив между нами расстояние в несколько шагов.
Виконт не сводил с меня воспалённого взгляда и не шевелился. Мне даже показалось, что не дышал. Будто не хотел спугнуть. А потом едва заметно улыбнулся.
Такой незнакомый, потерянный, раздавленный. И, судя по всему, долгие дни пробывший в дороге: на одежде — пыль и грязь. Лицо обветренное…
— Не беспокойся, я не взял в Дортаг ни слуг, ни солдат, ни магов — никого. Тебе нечего опасаться. Целый год, целый год я искал тебя… Как полоумный, Змейка, не жалея денег и средств, никого не слушая. И всё надеялся, что однажды найду. И нашёл. Только, видимо, напрасно, — упавшим голосом добавил норн.
— Разве сеньор Мигель и военные маги не могли определить, куда вёл портал? — недоверчиво спросила я.
