Андрей Лазарчук - Кесаревна Отрада между славой и смертью. Книга I
Четверть часа спустя по дальнему левому мосту проскакала сотня. Отчаянные крики вдали. Откуда-то взялись факелы, заметались. Шум боя стянулся туда, к дальнему краю. Потом к мостам стали спускаться – по трое, по пять, по десять – измотанные боем, падающие с коней всадники.
К мостам степняки прорваться всерьёз не пытались.
Через час стало тихо. Мосты подожгли.
Рогдая так и не дождались.
До самого утра мимо них кто-то шёл. Не всё погасло из того, что горело, и изредка на фоне подсвеченного далёкого дымного пятна возникал удлинённый силуэт…
На эту землянку, оказавшуюся на самом краю выжженного вплоть до предгорья поля, они набрели чудом или чутьём. Рядом разметало и спалило дотла маленький бревенчатый домик, и кто там прежде квартировал: отшельники, или пастухи, или лесничие, или кто-то ещё, – осталось неизвестным. Спасибо мародёрам: забрав то, что в землянке было (еда, наверное, что ещё?..), они оставили открытой дверь.
Как ни был Алексей ослеплён и оглушён за страшный минувший день, мимо такого пройти он не мог.
Последнюю версту он просто нёс Отраду на спине. Он нес бы её на руках, но рана плеча оказалась серьёзнее, чем он думал вгорячах. Стрела зацепила какую-то жилку, и поднять левую руку получалось только с предварительным хитрым вывертом.
Они повалились на лозяную плетёнку, устилающую пол, и оба вытянулись с одинаковым стоном.
– Неужели это… ещё… не конец? – тихо сказала Отрада. – Сколько же… мучиться?
Алексей промолчал.
– Я так надеялась… – она заплакала.
А у него не было ни сил, ни правоты, чтобы утешить её.
– Не знаю, – сказал он наконец. – Не очень-то я верю в судьбу, и всё же – раз мы с тобой выжили… буквально – одни из всех… может быть, это что-то значит? Может, мы ещё нужны… хотя бы друг другу?
– Нам не позволят…
– А мы – назло всему.
– Почему ты не успел меня украсть? – сказала она совсем другим голосом, голосом маленькой обиженной девочки. – Теперь уже поздно…
Она проговорила это – и вдруг заснула. Алексей даже приподнялся в тревоге, но дыхание Отрады было ровным и чистым, а рука обхватила его руку и не разжималась.
Я тебя никому не отдам, подумал он яростно. Никому. Полибий, тебе придётся ой как покрутиться, прежде чем ты её получишь – а я сделаю всё, чтобы в этом кружении ты растерял последние свои гениальные мозги, дурак.
Потому что я знаю теперь, кому ты служишь. Ты сам этого не знаешь, ты думаешь, что все служат тебе, а я вот – знаю. Знаю, кто и как тебя использует. И даже знаю, зачем.
А всего-то и надо было: увидеть белых летучих мышей под огневой тучей – и уцелеть при этом…
Он смотрел в чуть светлый квадратик окошка, прорезанного в двери. Костры и пожары погасали, наверное, но солнце всё ещё готово было начать светить, когда придёт его час.
Конец первой книгиОсновные действующие лица:
Отрада – дочь Радимира Триандофила, кесаря Мелиоры.
Светозар Триандофил, старший брат кесаря, государь-монах
Алексей Пактовий – акрит, кесарский слав-отважник (говоря современным языком, офицер спецназа)
Домнин Истукарий – чародей, учитель Алексея
Астерий Полибий – чародей, вознамерившийся изменить Божий мир
Сарвил – малый чародей; после смерти не был отпущен Астерием в мир мёртвых и некоторое время оставался его наперсником
Войдан – сын и наследник кесаря
Блажена – его жена
Мечислав Урбасиан – этериарх (начальник) стражи кесаря
Рогдай Анемподист – кесарский стратиг, командующий объединёнными войсками Мелиоры в битве при Кипени
Юно Януар – кесарский потаинник, то есть начальник тайной службы
Аэлла Саверия – ведима-целительница
Терентий Вендимиан – генарх (старейшина) южного семейства
Вандо Паригорий – генарх северного семейства
Якун Виссарион – чародей, ученик Домнина Истукария и его преемник
Конрад Астион – правая рука Юно Януара
Ларисса – мёртвая невеста Алексея
Артемон Протасий – тысячник северян, нанёсший первое существенное поражение интервентам
Аркадий Филомен – военный правитель провинции Мра южной Конкордии; ещё до вторжения в Мелиору поднял мятеж против Степи и послал свою гвардию воевать на стороне кесаря
Афанасий Виолет – сотник северян, двоюродный брат Венедима Паригория
Венедим Паригорий – сын Вандо, названный жених кесаревны Отрады
Камен Мартиан – акрит, легат, сотник конной стражи кесаря
Гроза – двоюродная племянница Венедима, лучница в его отряде; погибла, защищая Отраду в бою
Живана – лучница особой сотни, участница сражения при Кипени
Диветох – царь мускарей, народа, населяющего один из небольших миров Кузни
Дедой – богатый азах, поднявший мятеж против кесаря
Демир Иерон – архистратиг, командующий объединёнными силами Конкордии и Степи в войне против Мелиоры
Пард – боевой жрец Тёмного храма, командующий силами Степи в войне против Мелиоры
Андроник Левкой – стратиг, командующий силами Конкордии
Авенезер Третий – мёртвый царь Степи; был свергнут и изгнан далеко на север Авенезером Четвёртым. Не смирился с изгнанием, вступил в соглашение с Астерием Полибием и Мардонотавром и также вознамерился изменить мир
Мардонотавр – зверь, носитель волшебства
Краткий глоссарий:
Мелиора – "Благоустроенная" – островное государство, по площади примерно равное Украине. Отделено от материка довольно широким проливом, изобилующим островами и рифами в средней части, но вполне судоходным в северной и южной. Ранее Мелиора входила в состав Срединной Империи, или Конкордии (более позднее и привычное название), но около шестисот лет назад, воспользовавшись политической нестабильностью в метрополии (за неполные десять лет на троне сменилось четырнадцать императоров), перестала платить дань, посылать рекрутов в армию и в конце концов добилась фактической независимости. Около двухсот лет после этого мелиорский кесарь получал кесарские регалии (шитую золотом перевязь и золотую цепь с медальоном) из рук императора, то есть формально был им назначаем на должность – но потом, после начала войны Семейств, она же война Кабана и Медведя, – эта традиция забылась, и передача власти шла уже по мелиорским законам и обычаям.
В описываемое время Мелиора пребывала в состоянии раздробленности: кесарская власть действовала только в центральных частях страны, в Кесарской области. На Севере и Юге влияние кесаря ограничивалось лишь наблюдением за сбором и распределением налогов и участием кесарских легатов в особо сложных судебных процессах. Кроме того, тайные службы кесаря всячески пытались воспрепятствовать очередной вспышке незатухающей вражды южных и северных семейств.
