Андрей Гудков - Сезон охоты
- Хорошо, поговорим потом.
Мы вместе спустились к порталу и вернулись в наш отдел.
Сергей отвел меня в свой кабинет и распорядился принести обед. Перекусив, я подробно пересказал все, что было на суде.
- Клио? Она член Верховного трибунала? - неподдельно удивился Сергей, когда я дошел это этого момента.
- Ты её знаешь? Кто она?
- Я встречался с ней, - коротко ответил он.
Я понял, что ничего больше он мне не скажет и закончил рассказ. А потом задал свой вопрос:
- Почему мной так заинтересовался Верховный трибунал? Почему меня пытались перетянуть на свою сторону немцы и что означают слова француза?
- С чего ты решил, что тот человек француз?
- Его акцент похож на акцент Вайлет.
- У тебя хороший слух, - задумчиво произнес Сергей
- Ты ответишь мне?
Он долго задумчиво смотрел на меня, словно размышляя говорить или не говорить мне, а потом ограничился очень коротким ответом:
- Игорь, этот тот самый случай, когда поговорка "Меньше знаешь - крепче спишь" верна на все сто процентов.
- Ясно. Значит, я не рядовой сотрудник Ордена и в моем деле есть что-то, что даже я не вправе знать. А еще ради меня отделы грызутся друг с другом, как собаки из-за кости. Одни организовали трибунал ради меня, другие помогли мне его выиграть.
- Молодец. Ты умный парень и, надеюсь, понимаешь, когда можно и даже нужно задавать вопросы, а когда следует молчать.
Я хорошо знал Сергея и понимал, что он ничего мне не скажет. Для меня и раньше не было секретом то, что я непростой человек. Слишком много вокруг меня странностей. Но, похоже, что все гораздо серьезней, чем мне казалось...
Перед тем, как отправиться обратно в Артан, я позвонил родителям. Разговор как всегда получился непростым:
- Я в командировке, вас же должны были предупредить! Что значит, почему сам не позвонил?! Мне всего полчаса на сборы дали! Да ничего особенного я там не делаю, сплю, ем и в нарядах по лагерю стою. Не знаю я, когда вернусь, может через неделю, а может и через две. Все, до свидания.
Я выключил телефон и устало вздохнул.
- Опять врал? - неодобрительно заметила Наниэль.
- Ну а что, я должен был сказать маме, что едва не погиб, а потом еще меня едва не приговорили к расстрелу?
- Да кто бы тебя расстреливал? - отмахнулась эльфийка. - Так, припугнули бы, чтобы боялся и лучше начальство слушался.
- Ну да, я ведь не рядовой опер, чтобы меня расстрелять, - поддакнул я.
- Вот-вот, - кивнула она, с головой погрузившись в мою медицинскую карточку.
- А чем я отличаюсь от других?! Почему вдруг к моей особе такое внимание, что мне в качестве личного врача дали лучшую целительницу Ордена?!
Наниэль медленно положила ручку, повернулась и холодно посмотрела на меня:
- Какая муха тебя укусила? Все еще на нервах после трибунала?
- Ответь, пожалуйста, на мой вопрос.
- Не мни себя непонятно кем, я работаю в этом отделе семьдесят лет. Ты всего лишь берсерк и все. Очень сильный и выносливый солдат с уникальной для обычного человека регенерацией. Не более того.
- Да? Сергей мне сказал совсем другое.
- Да не мог он тебе ничего другого сказать, - усмехнулась она. - Уж поверь, я лучше тебя его знаю. Просто тумана нагнал.
- А ты знаешь кто такая Клио?
- Клио? Стыдно не знать, это муза из свиты Аполлона, покровительница истории.
- Значит, не знаешь. Но почему тогда устроили надо мной такой суд? И почему немцы мной интересовались?
- Как почему? Потому что ты берсерк. У немцев еще с войны голова на место не встала, все еще бредят величием германской нации... а тут единственный в мире берсерк и тот русский! Вот они и захотели тебя не мытьем, так катаньем к себе перетащить. Чтобы демонстрировать всем как достояние нации.
- И все так просто? - недоверчиво спросил я.
- Да. Все очень просто. Или ты уже себя избранным вообразил? - насмешливо поинтересовалась Наниэль.
- Да нет, просто... - я смутился и попытался оправдаться. - Как-то уж все странно все это. Слишком много внимания к обычному оперативнику.
- Так ты же не обычный оперативник, а в чем-то уникальный. Вот с тобой и носятся все, как с сильмариллами. А будь таких как ты хотя б два десятка - получил бы ты сегодня от обычного трибунала без всякого снисхождения или смягчающих обстоятельств.
В отделе меня встретили как героя. Все тут же забросили свои дела, окружили меня и начали расспрашивать. От искреннего участия и неподдельной радости товарищей как говорится, на душе потеплело. Я не стал огорчать ребят своими проблемами и вместо этого рассказал пару забавных случаев, несколько баек из лагеря ну и в целом как мы там живем.
Они в свою очередь рассказали, что в городе произошло несколько жестоких убийств. На этот раз ничего загадочного и странного не было - оборотни постарались. Разумеется, сначала за шкирку взяли всех местных волков блохастых, но они оказались не причем. Тогда начали искать залетных и довольно быстро нашли их. Одного с удовольствием сдали вампиры, а остальные попытались сбежать из города, и за ними еще пришлось гнаться на трассе. Говорят, прямо голливудская погоня получилась.
Узнав, что я через час отправляюсь обратно, мне быстро и, не слушая моих возражений, собрали целый рюкзак с деликатесами: копченая колбаса, сало, несколько бутылок коньяка и пару килограммов конфет для Феникс.
Перед отъездом обратно меня вызвал к себе шеф. Зайдя в его кабинет, я сел за стол, Валерий Алексеевич подвинул ко мне поднос с чаем и печеньем в вазочке.
- Угощайся. Как самочувствие?
- Не жалуюсь, - пожал я плечами. - Могу хоть сейчас в бой или опять на трибунал.
- Хорошо. Тогда расскажи, что произошло на самом деле.
- Во время трибунала?
- Нет, во время боя.
Я равнодушно кивнул и в очередной раз пересказал одно и тоже. Но на этот раз меня хоть не перебивали.
- Вот, в общем, и все, - закончил я свой рассказ.
- Ясно. Феникс не справилась со своей силой?
По спине прошел мороз. Шеф задал вопрос спокойным, будничным тоном, но взглядом сказал мне больше, чем словами. За пару мгновений я вдруг осознал две важные вещи. Первое - я никогда не оказывался на разносе у начальника нашего отделения и понятия не имею как себя с ним вести. А второе - настоящий суд надо мной и Феникс состоится прямо сейчас и прямо здесь, в уютном кабинете, а не в полном пустого пафоса каменном зале Верховного трибунала.
- Если бы это было так - никто бы не выжил, - судорожно проглотив печенье, ответил я.
