Юрий Валин - Хвост судьбы
Шагать в ритме не получалось — под ногой неуклюжей дуры-гианы опять брякнул камень. Клэ-Р беспомощно оглянулась — Рататоск глянула ей в лицо, милорд Жозеф ободряюще улыбнулся. Все-таки благородный человек, учтивый. И сейчас постарше выглядит.
Клэ-Р вновь шагала, думала, что настоящему мужчине доспехи всегда к лицу. В кожаном панцире капитан «Квадро» выглядел истинным воином. По виду тяжелый панцирь, но двигается милорд легко. Меч у пояса, два кинжала, пристегнутый шлем покачивается у бедра. На плече хитрый заплечный мешок: с двумя лямками и нашитыми по бокам карманами-отделениями, явно увесистый, но движения не стесняющий. Такие же мешки за плечами у всех, включая саму Клэ-Р. У проводницы-гианы мешок почти пустой, у моряков полнее, а самый большой у Раты. Обсуждали, готовились, план имеют. Рататоск хмурится, но спокойна, как будто всю жизнь по прибрежным камням шпионкой гуляла.
Ничего, зато дура-гиана время на обсуждение планов экономит. Не с кем советоваться. Одна, и особого смысла за жизнь цепляться нет, и не будет.
Если на кухонника хороший доспех надеть, он на лорда похож будет. Да, глупая мысль, непонятно с чего в голову забредшая.
Лелг вскинул руку, призывая остановиться. Из-за скал показалась громада далекого величественного утеса — справа обзор закрывали прибрежные склоны, но вон он — Шепот. Отсюда, с дальних южных подходов Клэ-Р его никогда не видела. Ох, спаси Добрый бог, как же огромен верхний замок! И даже отсюда страх морозит…
Спутники смотрели на вознесшийся на головокружительную высоту скалистый обрыв, на башни с чуть различимыми арками и провалами окон.
— Дрянь что за место, — сказала Рататоск и смешно, по-детски осуждая, выпятила нижнюю губу.
* * *Поднимались от берега в обход. Тропу нашел Лелг — гиана этих мест, естественно, не знала. Взобрались на кручу. Над обрывом плыли серые предвечерние облака. На их фоне замерли во всем своем безумном величии башни Шепота, а уж за их массивными, и все равно словно полупрозрачными вертикалями, угадывались и стены человечьего Хомпа. Но ни на них, ни на простор залива, катящего белые траурные гребешки волн, моряки уже не смотрели. Группа целеустремленно двигалась между скальных разломов. Лелг уверенно вел, забирая все правее.
Стало жарко, Клэ-Р расстегнула еще одну пуговицу на куртке.
… — Сторожа точно нет? — спросил милорд Жозеф, разглядывая невысокую ограду в складную дальнозоркую трубу.
— Не знаю, — прошептала Клэ-Р, — я там всего дважды была. Давно.
За приземистой каменной оградой уже сгустился вечерний сумрак. Кладбище Хомпа теснилось на отшибе — с дороги к Рассеченной горе его не видно, с Горной стены лишь ворота разглядишь. Западный склон лощины — могилы исконных, но незнатных обитателей замка скромно держались, пусть и не на виду, но по соседству с родными стенами. Прославленные ветераны и десятники королевской стражи, повара и ключники, конюхи и оружейники. Достойное кладбище. Не столь славное, как погребенья у родовых курганов кланов, но честь лежать здесь — истинное признание заслуг перед Короной и королем.
— Там, у ворот, что за курятник? Не помнишь, что ли? — сердито спросила Рататоск. — Или ты через забор лезла?
— Там где кустарник, стена обвалилась, там мы и прошли, — пояснила Клэ-Р.
Слава богам, уточнять не стали. Бывала на кладбище гиана теплым летним вечером. Тот выдумщик из Угрей хотел полной темноты дождаться, да терпения не хватило. Ничего особенного — плащ он с собой прихватил, жестковато, но камни и есть камни. Клэ-Р полагала, что покойники не обиделись. У живых живые радости, у мертвых иные…
Вспоминала гиана времена, когда истинной гианой была, задумалась, потому, увидев, что спутники мешки снимают, глупо ляпнула:
— Что вы? Разве…
— Подождете здесь, отдохнете, — пробормотал милорд, отстегивая от пояса шлем. — Лелг, присматривай. И не маячьте.
Рататоск, поправляя надетую через плечо замшевую сумку, уже шла к ограде. Муж догнал ее широкими шагами…
Клэ-Р в страхе глянула на морского разведчика.
— Ничего, оглядятся, да вернутся, — промямлил Лелг. — Давай-ка, груз возьмем, да устроимся поудобнее.
Клэ-Р подхватила за лямки мешок черноволосой девушки — с виду объемный он оказался не так уж тяжел.
— Давай ближе к ограде, — прошептал Лелг. — Прикроет и от ветра, и от глаз.
Действительно, от ветра каменная стена защищала, сидеть было удобно — Клэ-Р облокотилась о мешки, поправила ворот куртки. Тихо пел ветер, стелились под ним, пытались улететь по склону бурые метелки оркова вереска. Всегда здесь так: ветер, весна где-то далеко, стороной идет. И улететь отсюда никому не суждено.
Лелг сидел молча, гиана прикрыла глаза и старалась думать о чем-то далеком. О вантах, о том, как доски палубы, только что с силой продраенные, пахнут. О рачках, чтоб пута их все разом заглотила. О чем угодно думай, дарк ночная, с руками облезлыми. Только о нынешнем не думай. Амулет на груди щипал так, что Клэ-Р его поверх рубашки сдвинула.
…Сходится. Как ни крути, все сходится. Ведьма она. Да и понятно — с таким именем только ведьмой и быть. Рататоск — разве это честное имя? Разве привлекательное? И улыбка чарующая, и этот взгляд старой бабы. Ей, может, уже и все пятьдесят исполнилось. Сильная, видимо, ведьма…
Ой, ой! Только не об этом. Догадается, куда против нее хитрить?! С ведьмой, у кладбища… Ох, Добрый бог куда уж добрее с гианой обошелся, чтоб тебя…
Клэ-Р жутко захотелось врезать себе по губам. Чтоб до крови. Гейсы нарушенные пора тщательно припоминать. Если не на Доброго бога сейчас надеяться, то уж и совсем…
… ведьма пошла на кладбище. Тьма сгущается, а она… Пальцы покойника добудет? Ногти повешенного? Муж ей могилу разроет, а она заговор прочтет и возьмет у покойника… Что там еще колдуньи добывают? Мошонку девственника? Да кому сейчас, в жопу стурворьмию, средство усиляющее понадобилось? А если она не ведьма, а вообще колдунья?
Изо всех сил стараясь не прислушиваться, Клэ-Р вслушивалась изо всех сил. Лишь заунывный шорох ветра: ни стука лопаты, ни скрипа земли. Наверное, подальше роют, у свежих могил. Девственника или повешенного пока найдешь…
… ай, что за дурь в голове?! Ну какие здесь повешенные? Их же с Горной стены, без всяких премудростей, сбрасывают. Да и девственник в Хомпе это уж такое редкостное сокровище. Не ведьма она. Ведьмы, они… Другие, в общем. Тьфу, завороти им ноги. Колдунья? Что колдуньям на кладбище делать?
Страх подкатывал все сильнее. Из-за стены напирал. На миг Клэ-Р показалось, что древняя ограда пошатнулась. Нет, тихо. Но ведь прет оттуда, прет. Спина уже как лед, и куртка не спасает, и даже мешок под локтем, вроде бы, вздрагивает…
