Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии
— Что? — у всех, кто стоял вокруг нас, на лицах появилось непередаваемое выражение полного обалдения. Мне стало стыдно и пришлось с виноватой миной пояснять.
— Ну, у нас обычно, если хотят девушкам приятное сделать и вину загладить, сладости в подарок приносят… Я и подумал, если Вини Ильке что-нибудь вкусное принесет, тогда и мне можно будет попробовать, а то мы только с земными сладостями чаевничаем. Любопытно же, чем у вас тут принято жизнь подслащивать.
После театральной паузы, повисшей, когда закончил виниться, слово взяла Ира:
— Я первая.
— На что? — тут же спросил слегка выбитый из колеи Вини, который даже на мое сокращение своего имени не сообразил окрыситься.
— Играю в игру под названием «Прибей психолога».
— Согласен быть вторым, — окинув меня оценивающим взглядом, поддержал старосту Барсик и глянул на Мурку.
Темный фыркнул.
— Ну, если после вас от него еще что-то останется…
— Нет, — влез Алый. — Вот скажи, ты что, раньше сказать не мог, что сладостей хочешь? Зачем надо было так извращаться?
— Намекаешь, что у Вини психика слабая и он не переживет?
— Намекаю, что от тебя повеситься можно, — пробурчал светлый в сторону. Его соотечественники, судя по всему, были с ним согласны. И тут помощь пришла оттуда, откуда не ждали.
Мне на плечо плюхнулась увесистая лапища, и коренастый темный, который был в отряде илитири кем-то вроде сержанта при Мурке, громогласно поинтересовался:
— Если этого, — он непочтительно ткнул в золотокосого светлого, — ты уже как-то обозвал, то нас почему пропускаешь?
— А с чего ты взял, что пропускаю? — ухмыльнувшись, поинтересовался я.
Темные тут же навострили уши.
Пришлось раскалываться.
— Я, конечно, всех еще не запомнил, но тебя, к примеру, уже Бобси про себя прозвал.
— Ему для этого вообще много времени не надо, — сдала меня Ира с потрохами.
— Мы уж поняли, — неожиданно широко усмехнулся Вини. — Ладно, темная, — сказал он Иле, — будет тебе, как он выразился, шоколадка. Но я хочу проверить, так ли уж ты хороша, как о тебе говорят.
— Тоже мне, проверяльщик нашелся! — беззлобно фыркнул Бобси.
— А что? — как ни странно, тоже без обид переспросил светлый. — Раз уж слух пошел, что бабы у вас круче мужиков будут…
И тут была, как я говорю, очередная картина маслом. Темный не обиделся, о нет. Он только ласково, по-отечески улыбнулся и в лоб спросил:
— Ты ведь вроде был сыном полка при Северном Затмении, когда мерцающие вразумлять вас вышли.
— Нас? — тут же зашипел в его сторону эльф. Похоже, тот инцидент, в котором отличился дедушка Ира, был для этого эльфа больной темой.
— Ладно, — примиряюще обронил темный, серьезно глянув в глаза золотокосого. — Могу понять — ты юнцом совсем был. Лет сто пятьдесят, не больше. Но неужели никто из ваших командиров не сообразил, что Ливишуле Каппеле Имре-Хачь на самом деле дочь главы дома Имре-Хачь, а не сын? И те, кто были с ней, отряд элитных воительниц клана?
— Воительниц? — слабым голосом переспросил эльф и совсем другими глазами посмотрел на Илю.
Та пожала плечами.
— То, что дочь Великой Матери Каппеле ослушалась ее приказа не связываться с вами, навлекло позор на дом Имре-Хачь. Поэтому о них постарались забыть.
От этих слов стало дурно. Мне бы смолчать, но слова вырвались помимо воли. Я ведь на самом деле и про темных когда-то фэнтезийные книжки читал.
— Ты ведь не хочешь сказать, что вы их… — У меня голос сел, когда я вспомнил однажды прочитанное мной на страницах книги. Про то, как, истребляя неугодный богине клан, темные убивали даже детей малых. Чтобы не осталось никого, кто мог бы помнить и… мстить.
Иля глянула на меня, прочитала все по глазам и отрицательно покачала головой.
— Нет, полное истребление давно не практикуется. Но клан Имре-Хачь больше никогда не станет Великим Домом и обречен на медленное вымирание. Сейчас приказ забыть означает, что им теперь запрещены смешанные браки.
— Как в случае с Каром и Машкой, они же вроде как напрямую твоему клану не принадлежат, но имеют к нему определенное отношение?
— По крови, — кивнула темная.
У собравшихся вокруг нас светлых, судя по всему, от услышанного уши в трубочку готовы были свернуться. Думаю, они еще долго станут это все переваривать.
— Мы на самом деле не заметили, — пробормотал Вини, глядя на Илю уже совсем другими глазами. — Ну, — замялся светлый, — что они…
— Женщины, — подсказал ему Мурка. И строго заявил: — Все, кончайте трепаться, лучше пойдемте тренироваться дальше, — и, как ни странно, на этот раз светлые пошли за ним с куда большей готовностью. Разумеется, на правах капитана в том же направлении ушла и Иля. Они с Вини немного отстали, и было видно, как светлый что-то у нее спросил, а темная принялась объяснять.
— Мы тоже? — поинтересовался Бобси у Барсика, который растерянно глядел в спину своим парням, ушедшим с Муркой и Илей, поглаживая Бандита, который с наглой мордой развалился у него на руках.
— Иногда мне кажется, что понять вас почти невозможно, — неожиданно проявив свою человечную сторону, обронил Барсик и повернулся к так называемой команде. Бобси, и не думая шутить, спросил, прямо глядя ему в глаза:
— Это ты про командора или вообще?
— Вообще, — криво усмехнулся светлый. — С вашим командором я готов разбираться хоть всю жизнь.
— О! — протянули темные, перемигиваясь и понимающе толкая друг друга локтями. Но светлый не смутился. Зато Алый хмыкнул и сказал:
— Понятно теперь, почему у нас Машка такой озабоченный.
— Машка — это не Машмул ли? — уточнил Филька — темный, который на футбол с темноэльфийской кошкой пришел.
— Точно! — хмыкнув, подтвердил за Алого Том.
— И где он? — заинтересовался кто-то из темных. — Да и Карунда нет. Странно.
Мои парни переглянулись и объявили:
— Они на гневотерапии.
— И что это за терапия такая?
— Вам что, уже футболотерапии мало, желаете разнообразить рацион? — встрял я.
— Нет уж, — непреклонно отрезал Барсик. — Пока не выиграем, никакого разнообразия. Только тренировки.
— Суров ты, командор, — фыркнул Бобси, и они все вместе ушли куда-то в противоположную от команды светлых сторону. Правильно, чтобы ни у кого не было даже мысли уши на чужих секретных стратегиях погреть.
Я остался в компании задумчивого гнома и подозрительно хитро улыбающейся Иры.
— Ну что, пойдем покажем тебе фронт работ? — спросил Умку.
Тот кивнул.
Так было положено начало проекта по мелиорации нашего класса. А что, на выходе все получилось просто отменно. Правда, до этого самого выхода всем еще пришлось попотеть. Но Умка у нас прижился — и это самое главное.
