Геннадий Ищенко - Выброшенный в другой мир (СИ)
— Так это же здорово! — обрадовалась Лани. — Я о таком всю жизнь мечтала! И ребенок есть, и самой рожать не надо!
Идущая в свою комнату Леора вышла из‑за поворота коридора и остолбенела, увидев растерянную Лани и сползающую по стенке от смеха Альду.
— Я пропустила что‑то интересное? — справившись с замешательством, спросила она. — Извините, что встреваю в разговор, просто интересно.
— Я за нее порадовалась, а она ржет! — возмущенно сказала забывшая об этикете герцогиня.
Это оказалось последней каплей, и Альду накрыл то ли смех, то ли истерика.
— Что ты с ней сделала? — требовательно спросила Леора, переходя на ты. — Я такое видела только один раз с женой дядиного конюха, так он сказал, что это нервное и как стукнул ее по морде, что все сразу прошло.
— Может, и эту стукнуть? — неуверенно предположила Лани, глядя на скорчившуюся Альду.
— Прекратите, пожалуйста, — взмолилась девушка, — а то я сейчас сдохну! Помогите лучше добраться до комнаты.
Девушки помогли ей подняться и довели до комнаты. С третьего раза попав ключом в замочную скважину, Альда с трудом освободилась от обуви и ничком упала на кровать.
— Дайте мне немного прийти в себя, — попросила она. — Со мной такого вообще никогда не было, столько всего навалилось. А тут еще…
Она замолчала, чтобы еще больше не обидеть Лани.
— Может быть, нам уйти? — спросила Леора. — Или позвать Расмуса?
— Ничего не надо, я уже почти в норме. Извините за эту истерику, просто не удержалась.
— Мы же договорились не выкать, — буркнула все еще недовольная Лани. — Леоры можешь не стесняться, она свой человек.
— Так вы подруги? — догадалась Альда.
— Конечно. А с кем здесь еще дружить? Со служанками нельзя, с Беллой скучно, а Лас — мальчишка. Одна нормальная девушка подходящего возраста и остается.
— Спасибо за нормальную, — поблагодарила Леора. — Можете быть с нами проще, Альда. Все мы здесь расшаркиваемся только по необходимости. С чужими иначе нельзя, потому что не поймут, и вы мигом потеряете все уважение. Наш герцог точно такой же и этикетом пользуется только в силу необходимости. Расскажешь, из‑за чего ты собирала на платье пыль в коридоре?
— Давай позже, — предложила Альда, показав Леоре глазами на Лани, — а то как бы не повторилось.
— Позже, так позже, — согласилась Леора. — Когда я шла к себе, узнала, что прибыл гонец от герцога. Сказали, что он должен прибыть завтра к обеду. Тебя это, кажется, интересовало.
— Значит, завтра со мной все и решится, — сказала Альда. — Надеюсь, что герцог будет слушать не Джолина, а Лишнея.
— А что, Джолин? — с подозрением спросила Лани. — Опять сказал какую‑нибудь гадость? Он к тебе не приставал?
— Не приставал. Он не хотел, чтобы лечили моего отца, из‑за ложных обвинений какого‑то графа.
— Он когда‑нибудь доиграется, — хмуро сказала Лани. — Подумаешь, человек принцессы! Еще недавно сам был слугой на побегушках, а сейчас возомнил себя важным барином. Пусть бы себе тешился, но ведь он унижает других. На Ласа тоже наезжал.
— О боги, ну и словечки! И это говорит герцогиня! — всплеснула руками Леора.
— Злая ты, — делая вид, что сердится, сказала Лани. — Вот скажу брату, чтобы он тебя отдал в жены Джолину!
Если бы кто‑нибудь в этот момент зашел в комнату, он бы увидел трех смеющихся до слез девушек.
До самого обеда новые подруги знакомились друг с другом. Лани и Леора рассказали о себе, после чего стали расспрашивать Альду о ее похождениях. Рассказ о путешествии в цирке и ее выступлениях привел их в восторг.
— Только, девушки, об этом нельзя никому говорить! — спохватилась Альда. — Если дойдет до графа, он может на них отыграться.
— Какая ты необыкновенная! — с завистью сказала Лани.
— Вы обе здесь то ли необыкновенные, то ли ненормальные, — засмеялась Леора.
— Это еще почему? — не поняла Лани.
— Разве не ясно? Вот взять тебя. Сестра герцога, а по утрам такое вытворяешь в комнате для занятий! Ну, а об Альде мы уже говорили.
— Мне больше нравится слово «необыкновенные»! — засмеялась Альда.
— Красивая ты, Альда, — с грустью сказала Леора, — а вот я самая обыкновенная. У тебя и грудь раза в два больше моей.
— Ты тоже славная. А большая грудь, к твоему сведению, только мешает.
— Мужчины думают иначе, — вздохнула Леора. — Такой красивой надо быть королевой.
— Решено, — засмеялась Альда. — Ты выйдешь замуж за герцога, я — за короля…
— А я? — закричала Лани.
— А тебе еще рано, — сказали обе в один голос и, переглянувшись, расхохотались.
— Если я стану королевой, — продолжала Альда, — все мои теперешние проблемы исчезнут.
— Одни исчезнут, другие появятся, — назидательно сказала Лани, вызвав новый взрыв смеха.
Они еще долго веселились, пока во дворе раздался затихающий звук била.
— Хорошо посидели, — вздохнула Лани, поднимаясь. — Пора на обед.
Обед во всем повторял завтрак, за исключением того, что Альду никто не просил ничего рассказать, и она после его окончания отправилась к себе решать, что делать с костюмом. Ее единственный костюм для верховой езды, исправно послуживший в последнем путешествии, стал тесен, сильно потерся и так изгваздался в зелени, что слугам не удалось его полностью очистить. А в одном месте на колене замша даже немного продралась. Поймав пришедшую после обеда Солу, Альда начала расспрашивать ее о местных швеях. Во дворце были женщины, которые чинили и шили одежду, но делали они это без изысков, а с замшей вообще никто не работал.
— Вам, госпожа, надо обратиться к мастеру, — посоветовала ей служанка. — Мастера любую одежду пошьют.
— Придется это пока отложить, — с сожалением сказала Альда.
— Так вам сейчас костюм и не нужен, — высказалась служанка. — Какая сейчас охота? Разве что зимой, как похолодает, у нас охотятся на оленей. Да и для конных прогулок погода не самая лучшая.
Альда побыстрее выпроводила Солу, чтобы не слушать ее болтовню. Не станешь же объяснять служанке, что костюм нужен не для охоты. Ученная жизнью девушка хотела иметь подходящую одежду, в которой можно было бы в любой момент собраться в дорогу. Это сейчас все вроде потихоньку налаживается, что может случиться завтра, не скажут и боги. Отложив решение вопроса с одеждой, она отправилась в лазарет.
Отец спал, а Алексу опять стало хуже, и с ним рядом была сиделка. Альда отпустила ее и провела с мальчиком два часа, меняя ему компрессы. Один раз он пришел в себя, узнал ее и сильно обрадовался.
«Что же это такое, — в смятении думала девушка. — Ведь он же меня по–настоящему любит! Да и для меня он уже не чужой мальчишка. Ничем хорошим это не кончится».
