Алена Даркина - Убывающая луна: распутье судьбы
При воспоминании об их встречах, у нее вспыхнули щеки. Если бы Полад не отправил Герарда с братом по каким-то надуманным делам, он бы уже тут был. Девушка нахмурилась. Полад полагает, что никто не догадался, почему Сорота отправили из столицы. Но лорд сразу ей сказал: "Нас хотят разлучить: Ллойда с горничной, меня с тобой". Она не хотела верить, а он оказался прав. Но это же смешно! Полад сам знает, что сердцу не прикажешь. Она любит Герарда и будет сражаться за него. Мама вот знает, что такое любовь, поэтому не вмешивается. "Перед Герардом не устоять, он такой…" — Лин вздохнула. Но что толку мечтать об этом сейчас?
Представив пару диалогов с Поладом, как она спокойно и веско докажет ему, что Энгарн может только мечтать о таком короле, как Сорот, она успокоилась. Сон не шел, и она вернулась мыслями к манускрипту, с которым так долго мучилась.
Песчаный монастырь, если он еще сохранился, был удивительным местом. Из короткого отрывка, перевод которого она прочла, следовало две вещи: во-первых, он похож на школу, а не на монастырь. Послушников тщательно отбирали, и они оставались там для того, чтобы получить новые знания. Причем — для Энгарна это необычно — там обучались и мужчины, и женщины. Может, женщин было меньше, но главное они были. И еще они имели право носить мужскую одежду и если желали, могли учиться драться.
В монастыре всюду присутствовала магия. Ученый Чард писал, что монастырь находится среди песков, но там прохладно, в каждой комнате есть кран, из которого течет вода, в пищу монахи употребляют много фруктов и овощей, но никто не знает, откуда эти продукты берутся…
А еще он так смешно называет монастырь — "Вечное блаженство ученого". Там находится самая большая библиотека на Гоште, и собирают туда книги, которые содержат точные сведения. Поэтому о монастыре говорят, что там можно найти ответ на любой вопрос. Если бы туда попал Ллойд, ему бы тоже там понравилось — он любит читать и делать открытия. Хотя ведь у него теперь есть Илкер — еще одна читательница. Ну, тогда бы они отправились туда вдвоем. Принцесса рассмеялась, представив двоих влюбленных в монастыре. Это же настоящая пытка!
Ей хотелось увидеть кельи песчаного цвета, необычную одежду монахов, широкие лестницы, трапезную с обилием фруктов… Если бы Лин ненадолго оказалась там, она бы обязательно придумала для женщин особенную одежду. Она была бы похожа на мужскую, и все же отличалась. Лин представила себе коридоры монастыря, как она идет по ним…
…Она шла по коридорам светло-коричневого цвета, похожего на песок, трогала чуть шершавую поверхность стен, заглядывала в пустые кельи: ни в одной не сделали дверей, лишь иногда легкая занавеска такого же песочного цвета колыхалась в проеме, — это значило, что монах совершает омовение. Она шла дальше, пока не столкнулась с высоким, почти таким же, как Герард, блондином с черными глазами. Одежда лишь чуть отличалась от цвета стен — она смутно светлела в темноте. Просторная рубаха не давала разглядеть строен он или уже располнел. Блондин загородил ей проход и грустно улыбнулся:
— Здесь даже гости носят одежду монахов, потому что, пока они в монастыре, живут по общим правилам. Если хочешь остаться — переоденься.
Лин с сожалением посмотрела на красивое, красное с золотом платье, похожее на свадебное, и хотела спросить, где можно переодеться, но незнакомца уже не было, так же как и монастыря.
Она очутилась в незнакомом доме, на постели в темном углу кто-то возился. Подойдя ближе, она поняла, что это обнаженный Герард, трахавший — другое слово на ум не пришло — какую-то девку.
Принцесса возмущенно вскрикнула, но двоим не помешала — они были слишком увлечены. Брызнули слезы, Лин выбежала из избы, и попала в лес. Долго блуждала там, ища дорогу домой. Платье изорвалось, она испачкалась и устала. В отчаянии опустившись на землю, девушка прислонилась к стволу дерева и уснула.
8 ухгустуса, Лейн
Обратный путь в Лейн занял почти неделю — маги не напрягались. Рекем сблизился с графом Авиданом Щиллемом, они даже стали называть друг друга по имени. Хамство, которое он видел до сих пор, оказалось напускным. Граф будто намеренно держал дистанцию, но когда Рекем прошел испытание и оказался надежным человеком, защитный панцирь раскололся, и появился настоящий Щиллем: веселый, открытый.
Занятий на корабле особенно не находилось. Они попробовали играть в чаккув, но вскоре отказались от этого занятия. Оба были не сильны в хитроумной игре, и это почему-то укрепило их дружбу. Авидан заразительно рассмеялся, смахнув фигурки с доски, потом они вместе собрали их и вернули игру священникам. Вернулся Авидан с картами и костями.
— У моряков купил. Сыграем?
— На деньги? — Рекем в уме уже пересчитал медяки — играть на них смешно. Проиграть — умереть с голода.
— Давай на деньги. Карты или кости?
— У меня с деньгами не густо.
— Ерунда, — отмахнулся Авидан. — Это чтобы время убить, а не чтобы тебя обобрать, — он скинул камзол, оставаясь в льняной рубахе. С завязанными в хвост волосами он походил на корсара, а не на купца или графа. — Так карты или кости?
— Карты, — рискнул Рекем.
— Надеюсь, перевертыш трогать не будем? — лукаво улыбнулся граф.
Играть в перевертыш — это все равно, что играть в чаккув, но без доски, Рекем согласно кивнул.
Авидан сдал. Бернту не повезло: выше полуполковника карт не было, вскоре пришло два генерала и адмирал, но это уже решающей роли не играло. Поэтому, когда противник неожиданно проиграл и сдвинул в его сторону медяки, Рекем посмотрел на них хмуро, оттолкнул карты и собрался выйти из каюты, но граф схватил его за одежду.
— Эй, ты чего? — удивился он.
— Не думал, что ты будешь унижать меня игрой в поддавки, да еще для этого карты сбрасывать! — процедил сквозь зубы Бернт. — Пусти.
— Все-все, больше не буду. Извини и не дуйся. Хотел как лучше. Ладно, давай без денег играть, чтобы уж все по-честному.
Они играли сначала в карты, затем в кости. Смеялись, шутливо толкали друг друга. Рекем быстро перенял у Авидана привычку открыто выражать эмоции — что-то было в этом от подлинной свободы. Когда игры надоедали, они рассказывали друг другу смешные истории из жизни. Позже вспоминали какую-нибудь карточную игру, вновь садились за стол…
Когда показался берег Лейна, Рекема словно из дворцов Эль-Элиона бросили в подземелье Шереша. Спокойное время закончилось. Что он будет делать в чужой стране? Хорошо, если Тештер возьмет на службу, — тогда у него будет еда. Но быть наемником, да еще у какого-то купца… Кто мог знать, что так повернется жизнь графа Бернта?
