Андрей Круз - У Великой реки. Поход
Присмотревшись, обнаружил перед собой аборигенку из Армира, темноволосую, хрупкого сложения, с чуть узковатыми глазами и чуть необычными чертами нежного лица. На высокой тонкой шее многониточные деревянные и костяные бусы с немалой магией, в них заложенной. Простое вышитое по вороту и рукавам платье из льняного холста, но не крестьянское, а нечто вроде одеяний друидов. Деревянные же браслеты с выжженными на них рунами на запястьях. Никакого металла вообще. Друидка? Лет тридцать с виду.
Не зря все же про армирцев говорят, что они с эльфами путались. У всех что-то эдакое в лице и телосложении проскакивает. А у этой так особенно ― чистая эльфийка была бы, если не уши и не зубы. У эльфов зубы мельче, нежели у нас, и к тому же их больше: тридцать шесть против наших тридцати двух.
― Чем могу? ― улыбнувшись, спросила она.
― Я за противоядием к вам, ― тоже улыбнулся я в ответ. ― Покупал у вас раньше.
Они кивнула, сказала:
― Ничего проще нет. Пригодилось?
― Пригодилось, к сожалению.
― Против кого?
Примерно шесть месяцев назад меня хапнула бурая сколопендра, легко прохватив насквозь своими изогнутыми острыми жвалами голенище ботинка. И впустила мне в ногу весь яд, которого у нее, видят боги, очень немало. Мне едва хватило времени после того, как я разнес тварь в клочки тремя выстрелами из «тарана», достать шприц из нагрудного кармана разгрузки, чтобы с маху через штанину всадить его себе в бедро. За эти несколько секунд у меня успело потемнеть в глазах, а почти все тело потеряло чувствительность. Затем я провалялся не меньше двух часов на прелых листьях, не в силах пошевелиться, молясь всем богам о том, чтобы не подоспели товарки убитой твари или на меня, беспомощного, не набрел хищник.
― Против сколопендры, ― ответил я на вопрос армирки.
― Бурой?
― Бурой, разумеется. Другие в тамошних местах не водятся.
Женщина слегка поморщилась, затем сказала:
― Вот уж дрянь так дрянь. Хорошо, что успели. Вы сами себе кололи?
― Сам.
― Тем более повезло.
Она протянула вперед изящную руку, пахнущую какими-то травами, зацепила пальцем шнурок у меня на шее и вытащила из-под свитера серебряную бляху с пробитой мечом головой виверны.
– Охотник? ― спросила она, но сразу продолжила, не дожидаясь ответа: ― Нельзя одному охотиться, даже ребенку это должно быть понятно. Если бы такое случилось южнее и укусила вас угольная сколопендра,[88] то вы даже уколоться не успели бы. Лежали бы и ждали смерти, а вас бы уже начали есть. А был бы напарник, то он успел бы вас уколоть не меньше тысячи раз: смерть не мгновенная ведь.
― Я уже один не охочусь, ― успокоил я женщину с темными волосами, слегка приврав.
Тут она права, конечно. Для меня самого и раньше никогда секретом не было, что охотник-одиночка подвергается рискам несоизмеримо большим, чем тот, кто с напарником или в группе. Но все как-то не удавалось найти себе подходящего товарища. Эх, если бы удалось на будущее Машу себе в постоянные напарники… В стрельбе поднатаскал бы ее, зато магия… У кого еще сильная волшебница в напарниках? А вот насчет Лари… не знаю, не знаю. Демонесса наша такой персонаж, что и не знаешь, чего от нее больше было бы ― пользы или проблем?
― Вот и не надо, ― сказала женщина.
Обернувшись, она открыла один, из шкафчиков у себя за спиной, достала крошечный пузырек из толстого зеленого стекла, размером не больше ружейного патрона.
― Вот, на два укола. ― Пузырек со стуком встал на прилавок. ― От любого немагического яда, неважно, каким способом попавшего к вам в тело. Достаточно?
― Думаю, что нет, ― задумчиво сказал я. ― У меня еще на один укол осталось, но я не один. Сколько они у вас стоят?
― По шестьдесят за флакончик. Возьмете три ― по пятьдесят пять.
― Нет, три не возьму. Дорого, ― отрицательно помотал я головой. ― Два смогу купить.
Деньги-то у меня были, но кто знает, сколько нам еще предстоит путешествовать и какие ожидают затраты?
― Сто двадцать тогда. Что-то еще?
Она достала из шкафчика еще один флакончик, дубликат первого, и со стуком поставила его рядом на деревянный прилавок.
― У меня с собой наличных не хватит. Если примете чек Торгового банка, то тогда еще кое-что посмотрю.
― Приму, конечно. У нас есть отделение Торгового в городе.
― Их в любом банке принимают, ― удивился я ее заявлению.
― С удержанием пяти процентов. Я бы их к цене прибавила. А так без удержания. Что вы еще хотели бы?
― Амулет связи. Простенький, с дрожалкой.
― Посмотрим… ― с оттенком задумчивости сказала женщина и повернулась к своим шкафчикам.
Связь в Великоречье на дальние расстояния работала телефонами и телеграфом на магической основе. Канал между станциями был астральный, независимый от рельефа местности и помех. Один амулет на вышке пересылал сигнал на другой, а вот уже потом сигнал превращался в обычный электрический и выползал из телеграфного аппарата в виде серой ленты с неровными буквами.
Были в городах мощные вещательные радиостанции, устроенные таким же образом. А вот связь полевую забрала на себя магия уже целиком ― посредством амулетов. Самыми сложными и дорогими были амулеты телепатические, но мне это было не по карману. Были со световой и звуковой сигнализацией, даже дешевле «дрожалок», но такие могли здорово демаскировать, случись тебе сидеть в засаде, например. А были такие, которые просто начинали часто колотиться тебе в грудь, если ты носишь их на шее, и именно такие были лучше всего. Как ни странно, передача голоса у изготовителей амулетов никак не получалась. Или телепатия, или вот так ― чуть не семафор. А чтобы голос был, нужно все это с нормальным телефоном соединять, да еще через преобразователь сигнала. О мобильности тогда и речи не будет идти ― преобразователи тяжелые.
Пока работал один ― нужды не было, а теперь понадобился. О том, что у нас связи нет, я еще в Березняках пожалеть успел, когда на кабатчика-бхута охотились.
Женщина открыла еще один ящик и достала оттуда кружок из розового дерева, в который были вделаны лепестками три перламутровые пластинки разных оттенков.
― Вот, смотрите, ― положила она амулет на прилавок. ― То, что вам нужно, самое недорогое из того, что у нас есть. И любой волшебник за пять минут сумеет зарядить.
Я взял легкий, словно из пробки, кружочек, покрутил в пальцах, чувствуя исходящее от него легкое излучение Силы.
― Какой легкий. Что это? ― удивился.
― Бальса. Дерево такое, растет на Южных островах. Если на шею вешать, то не слишком оттягивает, амулет крупный. А некоторые по нескольку амулетов носят, вот и стараются их полегче делать.
