Вениамин Шехтман - Мэджик юзеры
Дима отбросил фуражку, отвернул от турели два еще сохранивших заряды посоха и, зажав их подмышками, взлетел вверх. Сверху, он расстрелял полдюжины огненных зарядов, похоронив в пламени свой корабль и всех, кто был поблизости. В небе не осталось никого, кроме Димы и пары не успевших или не решившихся напасть на яхту червей. Маккулах, злобно погрозил им посохом, но твари не пожелали сражаться и отлетели подальше. Дима отвернулся от них и полетел к лесу, где скрывался Яша. Летя, Дима ругался и ворчал. Ему было очень жалко свою яхту и почти также — запаса злых сюрпризов, хранившихся в трюме. Он рассчитывал от души побомбить замок, а теперь — увы.
***
Приземлившись, Дима сунул руку в карман, достал из него замшевый кошелек, а из кошелька, к удивлению любого наблюдателя, буде таковой оказался бы поблизости, пару посохов. Один был изящным изделием из черного дерева и слоновой кости, с навершием в виде женской головки. Второй — толстая рябиновая палка, украшенная шлифованной яшмой и малахитом. Венчал этот посох, нефритовый карп с глазками — жемчужинами. Приложив посохи друг к другу, Дима склонил голову набок, прищурился и выбрал рябиновый с карпом. Не глянувшийся ему посох, Дима бережно убрал обратно в кошелек.
Прогулочным шагом он вошел в лесок, но тут же насторожился и прислушался к доносящемуся рыку и противным звукам, таким, будто кто-то скреб ногтями по стеклу. Очень большими ногтями. Тяжелой трусцой, признавая про себя абсолютную правильность совета "избавиться от живота", Дима добежал до прогалины, совсем недавно заросшей чахлой малиной и волчьим лыком. Сейчас, от и без того далеких от процветания кустиков, оставались ошметки, втоптанные в землю. Потому что на прогалине сидел Яша. А вокруг него, с рыком бродил недобитый дракон, периодически пытавшийся зубами или когтями до Яши добраться. Препятствовало этому толстенное, в драконью лапу толщиной стекло прозрачного колокола, под которым Яша укрывался. Сидя в легком кресле, Яша с большим интересом наблюдал за беснующимся драконом. Даже делал какие-то пометки в блокноте.
— Эй! — надсаживаясь, чтобы Яша его услышал, закричал Дима, — Помочь что ли надо?
Яша помотал головой, показал Диме рацию и кивнул на нее.
— Помочь, говорю, надо? — заорал уже в рацию Дима и отпустил кнопку.
"Нет." — сказала рация Яшиным голосом. "Пока не надо. Он интересный просто. Ты сам-то, того, осторожнее!"
Дима поднял глаза и увидел, что дракон, так и не добравшийся до Яши, через его стеклянный колпак, недобро смотрит на второго, ничем таким не накрытого человека.
— Э, ящер, ты меня не признал? Только что ведь виделись!
Кто знает, узнал ли дракон Диму или нет. Во всяком случае, он зашипел, выгнул шею и выпучил глаза.
"Плюнет сейчас." — подумал Дима и направил на дракона посох. Но сделать ничего не успел, потому что на дракона свалилась сплетенная из просмоленных канатов сеть с тяжелыми грузами. Чудовище, забыв об плеваться, дернулось, попробовало стряхнуть сеть, но вместо этого наступило на нее, запуталось и повалилось на бок.
— Помоги мне отсюда выкопаться! — раздался из рации Яшин голос. Сам он, уже втыкал лопату в землю, по свою сторону колпака. Прямо перед Димой, на земле возникла вторая лопата и ему не оставалось ничего иного, как начать копать против того места, где вел земляные работы Яша. Колпак на треть высоты уходил в землю, но прошло не так много времени и Яша, пролезши через подкоп, оказался на свободе.
— Ты ничего попроще придумать не мог? Блиндаж там, с дверью или клетку от акул? — спросил вспотевший и запыхавшийся Дима, давно отвыкший от упражнений с лопатой и прочих подвижных игр.
— Не жалуйся. Не вредно размяться. Что придумал, то и сделал. Хороший колпак: прочный и все видно. Даже бросать жалко.
— С чего такая внезапная тяга к натурализму? Что ты в нем изучал такое? Даже записывал.
— Ну, хотел недавно такого сделать, только поменьше. Такой корявый вышел, страшное дело. А этот очень так, знаешь, грациозно двигался. Плавно, текуче… Неважно в общем, так, наброски.
— Ясно. — Дима подобрал с земли плащ, который копая сбросил, и спросил: — А где наш Борисыч?
— Внутри уже. Пошли поближе, поможем чем.
***
Спланировав над самым рвом, Иггерн едва удержался от того, чтобы зажать пальцами нос. Ров не был заполнен нечистотами. Когда-то. Чистая и прозрачная вода была тогда налита в него, но скоро зацвела и подернулась ряской. А еще позже, в ров поселили тех, кто там обитал по сию пору, превратив воду, пусть и мутную, в зловонную жижу затянутую пленкой желтоватой слизи. Слизь стекала с тел обитателей рва, сочилась из пор их ноздреватой кожи.
— Расступись, уроды! — крикнул Иггерн подлетая.
Но уроды, длинношеие буровато-желтые создания с морщинистыми мордами и гладкими, веретенообразными телами, вовсе не торопились убраться с его пути. Напротив, они сплывались со всех сторон, как галеры веслами, хлопая шишковатыми ластами по воде. Вытягивая шеи, они утробно гудели и переглядывались, словно советуясь, как им лучше расположиться, чтобы уж наверняка схватить летящего. При том, что пасти у них были как автомобильные капоты, да еще и с редкими нечистыми зубами, Иггерн решил не выяснять, как оно ему будет схваченному. Летя в "позе супермена", он закрутился как истребитель выполняющий "бочку", только много-много быстрее любого самолета. От его плеч отделился и понесся впереди штопор магических струй цвета сливовой мякоти. Он вспорол жижу заполнявшую ров, погнал перед собой волну, подхватывавшую и расшвыривавшую обитателей рва. Вскоре, Иггерн уже летел по туннелю между напряженными стенами зловонной гущи и видел под собой дно, вымощенное валунами с которых стекал густой ил. Одновременно с тем, как Иггерн приземлился на дальней стороне рва, иссякла сила "штопора" и жидкость заполнявшая ров, плюхнулась обратно, вместе со всеми обитателями. Чуть запоздало выставив на пути брызг радужный вращающийся щит, Иггерн с отвращением стер с лица клочья вонючей слизи и прикрикнул на ошарашенных длинношеих:
— Кто разрешал соплями потеть!? Ужо вам!
В принципе, он все еще был в пределах досягаемости редкозубых пастей, но их обладатели были слишком шокированы для активных действий. Они вяло крутились на месте и обиженно гудели.
Иггерн задрал голову и осмотрел стену замка. Высоченная, но шершавая, с какими-то трещинами и провалами. Можно обойтись и без магии. Иггерн скинул сапоги и, связав, повесил их на шею. Ловко поднимаясь по стене, он старался не держаться обеими руками сразу — свободная рука пригодится, если придется пустить в ход магию. Но никто его не атаковал и Иггерн, добравшись до верху, из чистого озорства сделал сальто и приземлился на высокий зубец. Сев на корточки и опершись на руку, как в комиксах, он осмотрелся.
