Саймон Хоук - Железный трон
В южной части владений восов, Кьергарде, они прошли совсем неподалеку от города Эсдена, но угрюмые жители не пожелали навязывать ануирцам сражение, хотя внимательно наблюдали за их продвижением. Они не были дружественно настроены по отношению к Ануиру, но им столетиями приходилось защищать свои земли от жестоких набегов головорезов Горгона. Они не собирались ни помогать, ни мешать Микаэлу.
Тем не менее, когда Ануирцы шли по земле восов, молчаливые крестьяне и фермеры приносили войскам провизию. Веками они страдали от бандитов Горгона, и когда они приходили подкормить солдат Микаэла, то искренне желали им удачи и призывали на них благословение своих богов.
И вот наконец армия Ануира стояла на плоскогорье возле входа в Долину Теней. Вдали зловеще вырисовывались черные башни Бэттлвэйта. Эдан быстро взглянул на Микаэла, рядом с которым он ехал, держа знамя, и увидел на его лице мрачное выражение, не покидавшее его с самого начала похода. Эдан начал тревожиться.
Карательный поход против гоблинов Туразора не продлился долго. Микаэл не желал ничего кроме мести Горгону. Вернулся Микаэл прошлых дней, одержимый и яростный, но до такой степени, до какой прежде не доходило. Казалось, самый воздух вокруг него начинает дрожать. Микаэл снова был в своей стихии, но на этот раз все было по-другому. Он был скуп на слова, за исключением тех случаев, когда надо было отдать приказ. Лорд Корвин просился участвовать в этом походе, но последнее сражение дорого ему обошлось. Старик охромел и силы оставили его. Он все еще мог сидеть верхом, но было сомнительно, чтобы он смог сражаться. Микаэл поблагодарил его, но велел оставаться дома со своей благородной женой и детьми. В этой войне Микаэл желал сам быть генералом, ничего не перекладывая на чужие плечи. Он лично следил за точным исполнением всех нюансов.
Когда они прошли часть пути через Кьергард, он остановил войско и повелел строить осадные башни. Отряды людей с топорами отправились в леса и принялись рубить деревья, подходящие для возведения деревянных укреплений, чтобы подготовиться к штурму Бэттлвэйта. Большие бревна были распилены на колеса, чтобы передвигать башни. Кроме того, были сооружены стенобитные орудия. Строились лестницы, а лучники заготавливали впрок стрелы.
Все это делалось без спешки и очень тщательно. Они не собирались использовать эффект неожиданности. Рейзен знал, что они на подходе. Они должны были встретиться на его земле в Долине Теней, неподалеку от Кал-Сафарака. Микаэл знал, что Горгон сейчас мобилизует свои отряды и готовится отражать их атаку.
И вот они стоят на высокогорье, созерцая армию неприятеля. Эдан знал, что Рейзен не станет атаковать первым. Это дало бы преимущества войскам Микаэла. Черный Принц собирался подождать их атаки.
Между ними образовалось расстояние в несколько миль, поэтому ни Эдан, ни Микаэл не могли разглядеть лица противников. Им было не видно, кто возглавляет армию Горгона, но было маловероятно, чтобы он остался в своем замке, когда случай, которого он ждал так долго, наконец представился ему с доставкой на дом. Столетиями он вынашивал в своем мстительном сердце глубочайшую ненависть к Роэлям, потомкам его сводного брата, и теперь это должно было разрешиться так или иначе.
Пока две армии стояли лицом к лицу, мысли Эдана вернулись к ранним временам, когда гораздо меньшие «армии» так же стояли на равнинах Сихарроу. Отсюда противник казался маленьким, и было несложно вообразить их детьми. На какой-то нереальный момент он снова увидел тех детей, одетых в игрушечные доспехи и вооруженных деревянными мечами и щитами, на полном серьезе собирающихся повторить Битву при горе Дейсмаар.
Теперь им снова предстояло повторить ее. Через века поэты будут воспевать их сражение как Битву при Бэттлвэйте. Или назовут ее Битвой при Венце Горгона. Они воспоют храбрость всех, кто падет сегодня, и их имена, кто бы они ни были, навеки покроются славой.
Эдан задумался, не будет ли Вэзил автором одной из таких баллад, если только он еще жив. Странно, но впервые Эдан не испытывал страха. Лишь нервозность ожидания. Может, это было недобрым знаком. Вэзил наверняка не упустил бы возможность поиронизировать над этим, подумал он. Если бы ему была известна вся история целиком, он несомненно включил бы ее в свое сочинение о двух мальчиках, которые играли в войну все детство и выросли, чтобы воплотить все это в реальной жизни. Только в этот раз не было споров, кому играть Рейзена. Теперь Рейзен сам представлял себя, только теперь он был еще опаснее, чем прежде. И в этой битве будут настоящие гоблины вместо детей, изображающих боевые вопли. Будут настоящие ноллы, с волчьим оскалом и острыми зубами, вместо мальчишек, изображающих тварей, которых к счастью не встречали во время своего счастливого детства. Единственно, кого не будет в этой битве, так это эльфов, способных в критический момент изменить ход всего сражения.
Вернулось прошлое, снова темные силы принца-предателя противостояли прямым потомкам Роэля. Только на этот раз боги не вмешались, сотрясая землю. Эта битва будет не на жизнь, а насмерть для всех смертных, слишком смертных солдат.
Солдаты ждали, когда же Микаэл обратится к ним с обычной речью, как бывало всегда перед каждой битвой, но Микаэл застыл прямо и неподвижно созерцая армию противника. В его глазах появилось странное выражение, как будто он видел что-то, недоступное взорам посторонних. Может, он тоже видел мальчишек, выстроившихся в ряд перед битвой.
— Государь, — сказал Эдан.
— Государь?
Микаэл повернулся к нему со странным выражением на лице. Казалось, мыслями он где-то далеко-далеко отсюда. Его глаза, в прошлом загоравшиеся гневным огнем, сейчас были спокойны.
— Государь, солдаты ждут вашего обращения.
— Ах, — тихо вздохнул Микаэл. Он выехал вперед и настала тишина. Все ждали.
Сперва он просто молча оглядел их. Все глаза были устремлены на него. Он произнес самую короткую из всех своих речей.
— Все кончается здесь! — произнес он, и его голос отчетливо прозвучал в чистом воздухе. Он выхватил меч и занес его над головой, разворачивая жеребца.
— Вперед!
Эдан рысью скакал рядом с ним, неся знамя, а пехота двинулась вслед за ними. Напротив них неподвижно стояла армия Горгона. Они застыли словно статуи в черных доспехах, лишь флажки трепетали на ветру. Не было слышно ни звука кроме топота пехоты, бряцания оружия о доспехи. Они были непреклонны. Расстояние все сокращалось.
Микаэл ехал молча. Глядя прямо вперед, его пристальный взгляд был устремлен в поисках Рейзена. Когда они почти достигли подножья косогора, Эдан заметил, как Микаэл напрягся и взгляд его стал жестким. Эдан взглянул в том же направлении. Сперва он ничего не мог разобрать, а затем присмотрелся внимательнее и удивился, как это он сразу не заметил. Он впервые увидел принца Рейзена, и стало ясно, что легенды не преувеличивали в описаниях его внешности и размеров. Он сидел на самом громадном боевом скакуне, какого Эдан когда-либо видел. Это был вороной першерон с массивными копытами и длинной черной гривой. Но как ни был огромен конь, по сравнению с седоком он казался карликом. Тот был более чем в три раза выше любого нормального человека, на редкость громоздкий и массивный, закованный в черные доспехи, как у всех его солдат, но с красным драконом на нагрудных латах. Рядом с ним стоял его знаменосец, держа черные и красные цвета Рейзена — красный дракон на черном поле, увенчанный молнией. То, что Эдан вначале принял за шлем, оказалось головой Горгона. Горгон выехал на поле боя с непокрытой головой, на которой выступали два больших рога на висках и роговые отростки на темени. Он был еще слишком далеко, чтобы можно было разглядеть его черты, но Эдан этому только порадовался. Он подумал, правда ли, что Горгон обладал способностью убивать взглядом. А если это правда, насколько реально сразиться с подобным существом?
