Constance_Ice - Гарри Поттер и келья алхимика. Главы 1-8.
"Не верю своим ушам", – сухой каркающий смешок. – "Ты начал экономить?"
"Золото падало слишком быстро, надеюсь, ситуация сейчас начнет меняться".
"До открытого столкновения – нет".
"Да и тогда возможны сильные скачки на рынках".
"Опыт?" – почти с интересом.
"Нет", – легкое пожатие плеч. – "Лоа".
В зеркале я вижу прикушенную губу Валери Эвергрин. Чего она опасается?
"Молодой человек, пока мы еще не припарковались, я хотел бы знать, что за письмо вы получили сегодня".
Еле заметный кивок в зеркале. Я немного расслабляюсь.
"Авроры?"
"Да. Итак?"
Огонь. Алые знаки, точно татуированные пламенем на гладкой угольно-черной поверхности. Как сказать об этом?
"Очень просто".
"Вы читаете мысли?" – еще один специалист.
"Это несложно. А в моей работе еще и необходимо. Закройте глаза и постарайтесь вспомнить в подробностях, как это было".
Закрыть глаза. А если в памяти возникают не горящие буквы, а спугнутый светом лондонских огней непонятный сон, четкий, словно навсегда вгрызающийся в память. Вызывающий странное ощущение тревоги от невольной сопричастности тому, что я только что видел. Опять предчувствие?
Будущее.
"Вы чем-то встревожены? Расслабьтесь".
Я расслабляюсь, и маленькие клочки информации начинают течь к высокому чернокожему колдуну совершенно без малейшего моего усилия. Он, как мне почему-то кажется, воспринимает их не зрительно, а на слух, чуть склонив голову, как это обычно делают люди, сидящие возле радиоприемника.
"Борегар, ты встречал раньше что-то подобное?"
Мистер, вернее, профессор (еще один, о Мерлин!) Моллумба чуть касается розовыми кончиками пальцев широкой негроидной губы. На его щеках я внезапно замечаю сеть мелких полосок-шрамов. Слишком симметричных, чтобы быть остатками проклятия. Точно чувствуя и эти, последние мысли, он неожиданно наклоняется вперед и, прежде чем я успеваю отшатнуться, нащупывает у меня на лбу молнию Черного Лорда. Его печать.
"Бо?"
"Я много лет призывал богов, чтобы быть хранителем их голосов", – говорит он медленно, глухо, и впервые я обращаю внимание на то, что в его речи едва заметно шевелится шелестящий привкус какого-то незнакомого акцента. – "Я слышал их волю, но никогда не видел их. Не видел их так близко".
Я не понимаю, о чем он говорит, но по спине у меня пробегает нехороший холодок. Машина останавливается перед пестрой россыпью золотистых огней на уступах лестницы, покрытой малиновым ковром. Солидный швейцар, похожий на генерала в отставке, с неторопливым достоинством начинает спускаться к нам с очевидным намерением открыть дверь машины.
"Гарри Поттер".
"Да?" – я внутренне подбираюсь. Мне почему-то кажется, что этот странный человек сейчас скажет что-то очень важное.
"Вы умеете молиться, Гарри Поттер?"
Сердце разочарованно падает куда-то вниз.
"Что?!"
"Наши боги – совершенно разные существа. И говорим мы с ними по-разному. Я прошу их сделать что-то для меня и подношу им дары в благодарность за помощь. Вам же надо долго искать своего бога, чтобы задать ему самый главный вопрос. И я вам здесь не помощник".
К чему все это?! Краем глаза я вижу, как высоко и удивленно подскакивают брови у мисс Вэл.
"Но я знаю, что вы найдете его. Вы избраны, молодой человек. И когда это случится, пусть Данбала сохранит вашу душу от искушения".
Мистер Моллумба неторопливо поднимает стекло со своей стороны и с максимальным достоинством выдвигает наружу огромные ноги в ботинках от "Доктор Мартенс". А я словно продолжаю плавать где-то посреди моего сна и непонятной, странной яви, которая сейчас мне кажется более безумной, чем сон.
"Ваш багаж, сэр?" – уважительно обращается к нему швейцар.
"Борегар, подожди! Ты не сказал…"
Огромный черный мужчина наклоняется над машиной и печально покачивает крупной гладко выбритой головой.
"Это – вне слов, Северус. Думаю, он уже понимает это".
***
Пройдя на цыпочках в свою комнату, я долго смотрю в окно, пока Сьюзен тихо дышит под одеялом. Странные слова Борегара Моллумбы не идут из головы, а сон продолжает держать меня в петле непривычной реальности, поэтому я не сразу осознаю, что в комнате начинает знакомо пахнуть серой и горелой бумагой. Я не оборачиваюсь, пока очередное письмо не начинает нетерпеливо потрескивать раскаленными уголками. На нем медленно догорают строки:
"Цепь из цветов труднее порвать, чем цепь из железа".
"Тише", – негромко говорю я и киваю на кровать. – "Она спит".
Точно понимая меня, письмо медленно и аккуратно сворачивается в пылающий комок и бесшумно испаряется, осыпая ковер искрами жидкого огня.
А я все стою, смотрю на то, как уличный фонарь раскачивается в темноте на ветру, и думаю о том, как завтра посмотрит на меня Джейсон МакТаггарт, когда я, маг, попрошу его преподать мне урок магловской физики.
Но, в конце концов, все мы сделаны из звезд, не так ли?
Глава 7. В желтом.
На следующее утро Гермиона позвонила ни свет, ни заря и раздраженно сказала, что безнадежно увязла в переводе свитка. Зная Гермиону, я понял, что ей это кажется почти вселенской катастрофой. Поэтому я не удивился, что Сьюки, готовая прийти на выручку всем и каждому, вызвалась ей помочь.
На улице раздражающе сыпал мелкий холодный дождь. Мисс Вэл прямо с утра привезла Гермиону из Брикстона и, оставляя на лестнице лужицы воды, стекавшей с бесформенного пальто, понеслась прочь, сбивчиво пояснив, что ей срочно нужно в Йоркшир.
"Что-то случилось с традиционными способами связи", – она нервно кусала губы. – "Все последние записки, посланные с совами, сегодня ночью были отслежены Упивающимися. Несколько членов Ордена были арестованы. Даже Моуди впал в панику: подумать только, его неусыпная бдительность не сработала! Я еще никогда не слышала, чтобы он так ужасно ругался".
"Они следили за нашими совами?" – быстро спросил я, спускаясь по лестнице следом за ней.
"По всей видимости, государственная система совиной почты с сегодняшнего дня прикрыта целым комплексом следящих заклятий. Частные птицы пока летают бесперебойно, ястреб Дикоглаза регулярно доставляет донесения. Но далеко не у всех есть почтовые голуби или вороны", — мисс Вэл раздраженно встряхнула зонт над кадкой с одиноким фикусом. – "Эти консерваторы даже слышать не хотят о сотовых телефонах и электронной почте!" – прорычала она и, перед тем, как снова исчезнуть за стеной мокрого тумана, добавила. – "В самом крайнем случае пошлешь голубя Сьюзен. Ты же понимаешь, нужно быть осторожнее, пока мы не придумаем какой-нибудь новый способ связи. Но ни шагу на улицу! У тебя сейчас появились серьезные проблемы – вот, держи. Прочитай и сам все поймешь", — она сунула мне в руки помятый ворох колдовской прессы с боязливо шевелящимися на фотографиях фигурами и, запахнув полы пальто, побежала вниз по лестнице.
