Алена Даркина - Растущая луна: зверь во мне
Минарс быстро сжал пальцы, выстреливая накопившейся силой, выжимая себя до капли. В портале невидимая на Гоште энергия приобретала красный цвет. Если кто-то сейчас посмотрит на вершину из долины, он разглядит алые молнии, замершие в пространстве.
Когда магия в нем иссякла, Загфуран рухнул на колени, а после этого и вовсе плашмя на площадку. Не было сил посмотреть, удалось ли то, ради чего он рисковал жизнью. В глазах потемнело, желудок свело от голода. Кажется, он перестарался. Вот будет усмешка судьбы, если он не только убьет Варуха, но и сам умрет на этой скале, потому что не сможет спуститься вниз для охоты. Но голод был не последним испытанием: тут же его скрутило от невероятного зуда. Он чесался так, что сначала разорвал на себе одежду, а затем и собственную кожу, оставляя глубокие кровавые раны. Когда его терзал голод, тело начинало непроизвольно меняться, превращаясь в вампира, отрастали когти. Он убивал себя, но не мог остановиться. Минарс катался по земле, размазывая кровь по камням, и кричал так, что, кажется, порвались голосовые связки. Горы разносили его полный безумия вопль, а позже хрипы.
В судорогах он бился о землю. И стукнулся неудачно: под голову попал камень, его накрыла темнота, принеся облечение.
Когда Загфуран очнулся вновь, тело болело. Раны уже запеклись, лишь несколько самых глубоких еще кровоточили. Зуд утих, но страшно болела голова, а когда он встал, ноги подкосились от слабости. Почему он не захватил с собой хоть немного крови, ведь следовало ожидать, что использование такого количества магии вызовет подобную реакцию. Превозмогая боль в желудке, он добрался до края площадки. Будь что будет: если он не сможет спуститься вниз, то хотя бы умрет быстро, разбившись о камни. Загфуран буквально сполз в пропасть.
Он летел кувырком, ударяясь о камни, не соображая где небо, а где земля. Но потом крылья расправились, и уже у земли хоть и не понесли его, но чуть-чуть смягчили падение. На этот раз удар не лишил сознания, только вышиб воздух из легких. Лежа лицом в землю, Загфуран не мог пошевелиться и проклинал крылья вампира. Зачем раскрылись? Он опять не умер, а будет лежать здесь долго, пока не загниют раны, пока не высохнут от жажды внутренности.
— Ты это видел? — голос звучал глухо, будто из подземелья.
— Не подходи к нему, Савта!
— Да он сдох. С такой высоты упал, ты же видел.
— Кто его знает… а вдруг не сдох.
— А я проверю. Дай-ка мне вон ту палку на всякий случай. Слушай, если мы такое чудище графу притащим, он, гляди, серебряный за него даст. Уж если он за лису бурую медяк отвалил, за такую диковину точно серебряный даст.
В него ткнули палкой несколько раз, а потом цепкие пальцы ухватили за плечо, переворачивая на спину. Загфуран не понимал смысла сказанного, но когда перед глазами появилось небо, тело отреагировало быстрее, чем он успел сообразить. Зубы впились в запястье, прокусывая вену. Кровь живительной влагой брызнула в рот, и он услышал, как орет виллан, дергая руку. Ударов палки он не чувствовал, но то, что жертва вырывалась, страшно мешало, поэтому он дернул мужика на себя и сломал ему шею.
Высушив его полностью, он не утолил жажду, лишь раззадорил ее. Зато теперь к нему вернулся острый слух и возможность летать.
Вилланов было двое. Уйти не должен ни один.
Загфуран нагнал второго уже на околице деревни. В следующий час все смешалось: вопли мужчин, женщин, детей, кровь, сломанные шеи, оторванные конечности. Лишь убив последнего свидетеля, он сообразил, что находится в Кашшафе, а наводить ужас на эту страну он не собирался.
Раны на нем затянулись, а вот одежда полностью пришла в негодность. В ближайшем доме он отыскал рубаху и штаны, переоделся. Затем использовал немного магии, чтобы поджечь деревню. Пусть лучше здесь найдут пепелище, чем пиршество неведомого монстра.
Убедившись, что сгорело все, Загфуран снял рубаху и на крыльях вампира вернулся на площадку рядом с порталом. Настало время проверить, получилось ли у него задуманное. Его снова переполняла сила, теперь он сможет отследить, прибыл ли Варух на Гошту или погиб в портале.
На вершине он нашел несколько обугленных костей. Это мог быть только Варух. Загфуран облегченно перевел дух: ему все удалось, Эль-Элион на его стороне. Он видит, что минарс делает все необходимое для продвижения дела Света и вновь защитил его жизнь.
Маг спустился вниз и пока мог, летел, скрываясь в ветвях деревьев, подбираясь ближе к Беерофу. Когда людей вокруг стало слишком много, он использовал магию, чтобы переместиться в домик. Там еще раз переоделся, одежду виллана на всякий случай спрятал в сундук — еще пригодится. Затем отправился во дворец.
Загфуран рассчитывал, что смерть Варуха должна остаться тайной для храма. Он вошел в портал при всех, но никто не узнает, что его встретило на Гоште. Интересно, когда этот помощничек должен был сообщить о благополучном прибытии. Если повезет, то его не хватятся еще с недельку. А на то время, когда его начнут разыскивать, у него есть еще одна идея.
16 ухгустуса, эйманы
Алет проснулся, потому что в спальню кто-то постучал. Он вернулся к себе, когда Ранели уснула, но сказалась бессонная ночь, и он проспал завтрак. На ходу натягивая брюки, распахнул дверь. Как он и ожидал, на пороге стоял брат. Удаган весело подмигнул, увидев растрепанного Алета.
— Я, конечно, все понимаю, но отец хочет с вами поговорить.
— Что, уже весь дом знает? — он натянул рубашку.
— А то! Я золотой заработал, — Удаган повертел монетку, наблюдая, как брат приглаживает светлые волосы.
— За что это? — настороженно поинтересовался Алет, выходя в коридор.
— А я поспорил, что твоя горячая невеста больше двух недель без тебя не выдержит, а отец надеялся, что месяц вы протянете.
— Да, очень приятно, — Льву удалось его смутить. Сокол шумно втянул воздух. — На нас принимали ставки.
Когда Алет хотел свернуть в столовую, он придержал брата.
— За невестой сходи сначала, отец хочет с вами обоими увидеться, — Алет сообразил, что девушка тоже проспала, но прежде чем он свернул на соседнюю лестницу, брат задал еще один вопрос. — Ранели так и не сказала, о чем с ней говорил Охотник?
— Нет, — горько покачал головой Сокол. — Я не могу спрашивать — Запрет! А она молчит, может, считает, что не нужно мне знать.
— Хочешь, я спрошу? — Удаган смотрел на брата сверху вниз. — Пока у меня нет такого Запрета, могу спросить.
— Попробуй, — пожал плечами Алет. — Но боюсь, он наложит на тебя другой Запрет: ты не сможешь никому рассказать о том, что узнаешь.
— Все может быть, но надо попробовать. Ладно, беги.
