Андрей Буторин - Кошмары города кошек. Кошмар первый: Реквием города кошек
Вера Михайловна, не раздевшись, сходу подлетела к Сергею и прижала его к себе.
— Сынок, сыночка! — запричитала она. — Да как же так? За что же нам такие напасти?..
— Мам, ты чего? — покраснев как рак, стал отдирать от себя руки матери парень. — Ничего ж не случилось со мной! Вот же я — жив-здоров!..
— Вер, ты и правда, того… — забубнил Игорь Аркадьевич, виновато оглядывая окружающих.
— Вот что, дамы и господа! — вернул себе роль хозяина Ирин отец. Он поднялся с табурета и вновь стал медведем — огромным, сильным, внушающим доверие и надежность. — Давайте-ка прекращать истерику. Для начала познакомимся, а потом это знакомство отметим.
— Придумал!.. — замахала на мужа руками Валентина Ивановна. — Какое еще отмечание?..
— Самое обычное, — пожал крутыми плечами человек-медведь. — К нам гости пришли, а мы сидим, как пришибленные! Тебе не стыдно? Ну-ка, накидай чего-нибудь на стол!..
Сам же он подошел к Игорю Аркадьевичу и протянул тому огромную лапищу. Серегин отец осторожно вложил в нее свою ладонь.
— Сашка, — представился великан. — А это супруга моя, Валентина, — кивнул он в сторону жены, — и дочь, Ирина, — последовал кивок на девушку.
— Игорь, — ответно представился Игорь Аркадьевич. Перевел взгляд на жену, которая продолжала бороться с Сергеем за право обнять того покрепче, хотел представить и ее, но Александр Михайлович сам уже шагнул к заплаканной светловолосой женщиной и осторожно коснулся ладонью ее плеча:
— Я извиняюсь, вы бы разделись, — добродушно пробасил он, — жарко у нас…
— Что? — подняла на великана мокрое красное лицо Валентина Ивановна. И отпрянула в испуге, перестав наконец хвататься за сына.
— Ну-ну, не бойтесь, — заулыбался гигант. Улыбка у него оказалась такой добродушной и обезоруживающей, что Серегина мама невольно перестала всхлипывать и тоже улыбнулась в ответ.
— Ну, вот и хорошо, — еще шире улыбнулся Александр Михайлович и снова представил себя и членов своей семьи.
Пока Серегины родители раздевались и приводили себя в порядок, Валентина Ивановна успела расставить на столе нехитрые закуски, а отец Ирины достал из настенного шкафчика и водрузил по центру столешницы бутылку армянского коньяка.
— Детям не наливайте, — забеспокоилась Вера Михайловна.
— Никто и не собирается, — добродушно улыбнулся Александр Михайлович. — Для них у нас морс есть, клюквенный. Сильная вещь! Сам бы пил.
— Не такие уж мы и дети, — буркнул под нос Серега, но услышал его, похоже, только один Артем. Впрочем, самому Артему морсу хотелось куда сильнее, чем коньяку. Да и Сереге, как он подозревал, тоже. Друг просто обиделся на «детей».
Расселись, чокнулись, молча выпили. Вера Михайловна, Серегина мама, сразу раскраснелась, глаза ее заблестели. Позже других узнав о несчастье, свалившемся на их семьи, она и отходила от шока последней. И коньяк явно ей в этом помог.
— О-ох! — протяжно вздохнула она. — Неужели все это правда?
Игорь Аркадьевич успокаивающе положил руку на сцепленные ладони супруги.
— Успокойся, Вера, — тихо сказал он. — Видишь, мы уже не одни. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем.
Сидящие за столом, включая молодежь, разом закивали головами.
— Ну, ладно… — снова вздохнула женщина. Но в этом вздохе слышалось уже больше облегчения, чем беспросветной тревоги. Вера Михайловна обвела всех взглядом, остановилась на Артеме. — Тема, а твоя мама не будет волноваться?
— Мы ей позвонили, — успокоил Серегину маму Александр Михайлович. — Я потом провожу его.
— Да зачем? — вспыхнул Артем. — Мне скоро шестнадцать, а со мной, как с маленьким…
— Цыть! — погрозил пальцем великан. — Здесь я хозяин.
— Ладно, друзья, — подобрался Игорь Аркадьевич, — давайте все же поговорим о деле, а то и правда поздно.
— О деле, так о деле, — взял в руку бутылку Александр Михайлович. — Только сначала еще по одной…
Когда с трапезой было покончено, взгляды собравшихся подобрели, лица обрели привычные выражения, разве что были чуть более напряженными. Даже обе женщины успокоились, видя рядом с собой мужчин, на которых можно без сомнений во всем положиться. Последним же доставляло явное удовольствие ощущать себя надежной опорой и защитой в глазах женщин.
Артем, Ирина и Сергей, наблюдая за преображением взрослых, невольно запереглядывались и заулыбались.
— Чего лыбитесь? — подмигнул Александр Михайлович. — Не страшно уже?
— А нам и не было страшно, — фыркнула Ирина. — Эту вы тут панику устроили.
— Ну, панику — не панику, а дело-то все же серьезное, — нахмурился Игорь Аркадьевич. — Начать хотя бы с того, что кольца я так и не нашел.
— Как?! — подпрыгнул Артем. Серега тоже уставился на отца с изумлением.
— А вот так. Не видел я его нигде. У… Мишки на пальце его не было. На видном месте тоже нигде не валялось. А у Тамары, сами понимаете, я спрашивать не стал, не до того ей сейчас. — На лоб Игоря Аркадьевича снова легла угрюмая тень, смерть друга вновь затуманила его сознание.
— Игорь, не надо, — погладила плечо мужа Вера Михайловна. — Потом…
Игорь Аркадьевич мрачно кивнул, а затем поднял голову и окинул присутствующих извиняющимся взглядом: — Друг у меня сегодня погиб…
— Мы знаем, — тихо сказала Валентина Ивановна. — Сочувствуем вам.
— Давайте помянем… — потянулся за коньяком Александр Михайлович.
— Может хватит, Саша? — шепнула супруга.
— Нет, — твердо ответил тот. — Это не оспаривается. Надо. — Он разлил остатки коньяка по рюмкам, плеснул дочери с приятелями морса.
Выпили молча, не чокаясь. Потом Валентина Ивановна поднялась и стала наливать воду в чайник. Остальные продолжили прерванный разговор.
— Пап, так что же теперь делать? — спросил Сергей. — А если кольцо еще к кому-нибудь попало?
— Я об этом как раз и волнуюсь, — ответил отец. — Но важнее понять, кто — или что — за всем этим стоит…
— Как это «что»? — изумленно воскликнул Александр Михайлович. — Какое тут может быть «что»? Разумеется, это человек. Сволочь и мразь, убивающая невинных людей!
— Убивающий? — подняла брови мама Сереги. — Но ведь все… погибшие сделали это сами…
— Сами? — фыркнул великан, перестав казаться добродушным. — Как бы не так! Это внушение, гипноз. Это же очевидно!
— А кольцо? — посмотрел в глаза гиганту Игорь Аркадьевич.
— Ну-у… не знаю!.. — развел тот руками. — Может, в этом кольце некий приемник. Преступник настроен на его волну и передает посылку на самоубийство.
— Зачем?
