Андрей Чернецов - Время выбора
Нет нужды описывать, как полк Ильтиу гнал своих противников на северо-запад, как каждый шаг, каждый метр давался неимоверной ценой. Орки и фирийские арбалетчики сражались, и сражались мужественно. Но имперцы уже почувствовали вкус победы и теперь отступить просто не могли!
Наступила ночь. Бойцы выдыхались, однако ни одна из сторон по-прежнему не желала сдаваться. Впереди показались заросли осоки, за которыми начинались водные просторы залива Одинокого Орка. Тир только успел подумать, что впереди их может поджидать очередной сюрприз, как орки и остатки фирийских арбалетчиков бросились наутек, как раз к осоковым зарослям.
«Если там еще один противник, то это может решить исход всей битвы, — успел подумать Тир. — Еще одной волны неприятеля полк Ильтиу просто не выдержит!»
И по-видимому, так же думал барон. Эрийское войско, наполовину поредевшее за этот день, но не упавшее духом, остановилось. Миран был готов ко всему, как, впрочем, и его командиры. Однако время шло, а ничего не происходило. И лишь спустя некоторое время Тир услышал нестройные, приглушенные всплески на воде — орки уходили. Уходили к своим собратьям по крови, живущим на Оркнейских островах.
— Они уйдут! — неистово закричал Сконди и ринулся в осоковые заросли. Следом за ним припустило еще два десятка эрийцев.
— Сконди, стой!
Однако гном не слушал. Он слепо рвался туда, где ускользал его противник, кровный еще с незапамятных времен враг. И Тиру ничего не оставалось, как двинуться следом.
— Узел! Передние ряды — за мной. Остальные — прикрывать, — распорядился фириец перед тем, как двинулся в прибрежные заросли.
Однако там никого не оказалось; никого, кроме гнома и эрийцев. Орки и их союзники уходили на утлых суденышках в открытое море.
Бой закончился. Закончился победой эрийцев и их союзников из Коннахта. Однако теперь следовало опасаться орков еще больше, ведь они могли набрать новую армию и вернуться. И тогда эрийские полки могли и не выдержать очередного навала зеленоко-жих.
...На бароне не было лица.
— Орки могут вернуться... — Миран начал без предисловий, и теперь его командиры стояли, словно в воду опущенные — никто не знал, что делать. — Кроме того, с ними фирийские арбалетчики. А еще, мы так и не узнали, где сейчас Ломарк...
— Зеленокожие не вернутся, — решительно заявил Тир. — Зачем? Они добились того, чего хотели!
— Интересно, — удивился барон. — А чего они, по-твоему, хотели?
— Ослабить эрийские полки, — невозмутимо ответил Тир. — И им это удалось. Союз с Фир-Болгом — лишь на время. А когда война между империей и северным королевством закончится, тогда они, может быть, вернутся... Вернутся, чтобы завоевать свою землю! А пока им и вправду надо завоевать уважение своих оркнейских родичей.
— Хм... Наверное, ты прав... — задумался Ми-ран. — Но...
— Я думаю, Тир прав, — неожиданно поддержала фирийца Рамалия.
— Ладно, — отмахнулся барон Ильтиу. — Вы все правы, оркам здесь делать нечего. Однако надо поостеречься! Береженого боги берегут... Оставить пару сотен для охраны побережья, а кроме того, отослать депешу Валлиану. Пусть собирает ополчение в прилегающих к Лиомору селах.
Тир улыбнулся. Миран воистину хороший командир. Другие бы на его месте уже отправили дерзнувшего перечить в ссылку или на рудники! Взять того же Деамеда!.. А Миран — молодец, прислушивается к мнению командиров своих узлов!
— Однако передышки я вам почти не дам. День, и мы выдвигаемся, — сухо сказал барон.
Все собравшиеся переглянулись. Даже, казалось, повидавший все и вся Остерил был ошарашен.
— Зачем?! Нам, наоборот, надо как следует укрепиться!.. Разыскать Ломарка, наконец!.. — не выдержал граф.
— Только что прибыл гонец из Зволле. Северные полки разбиты. А их остатки беспорядочно отступают к западу от Молчаливого леса. Наши худшие опасения оправдываются. — Барон сделал многозначительную паузу, обреченно вздохнул и затем продолжил: — Полк Криспина остался один. И если фирийцы не будут мешкать, то они успеют прорваться до того, как к Криспину подоспеет подмога. Я уже послал гонца к барону Раре — тот выдвигается на соединение с молодым нобилем. Однако...
— Понятно, — бесцеремонно перебил барона граф Остерил. — Нам надо выдвигаться. Пока фирийцы окончательно не укрепились вокруг Зволле.
— Попрошу тебя больше не перебивать меня, — сурово заметил Миран.
— Извини, я не...
— Да, нам надо выдвигаться. Барон Зволле просит помощи... И я не намерен отказывать ему в этом! Хоть он и болван, а также непроходимый тупица... Но это не меняет ситуации. Так что день отдыха, и выступаем.
...Полк Ильтиу, оставив две сотни для присмотра за былыми землями орков, двинулся на север. Тир стал командиром узла, а озерники и гном его сотниками. Война только начиналась. Первый бой они выиграли, но что будет дальше — ни Тир, ни Сконди, ни барон Ильтиу не знали.
Две могучие державы схлестнулись в кровавом поединке. И ничьей здесь быть не могло!
* * *
Первая часть его кампании заканчивалась. И начиналась другая, не менее трудная и опасная! Но до чего же ужасна была первая часть! Потерять почти всю свою дружину! Лучших из лучших!..
Килия на сей раз встретила то, что осталось от некогда славнейшей дружины Улада, угрюмо и молчаливо. Сам порт как будто вымер — ни тебе купеческих кораблей, ни берегового флота; да и окна домов, выходившие на небольшую набережную, были наглухо заколочены.
Кухулин, спустившись с палубы на землю, застыл как вкопанный. Это что ж получается: отец начал задуманное, так и не дождавшись его, и столица Лейтаны опустела, предчувствуя надвигающуюся с востока беду?! Хотя нет, вон один килиец все еще топчется у опустевшей припортовой казармы.
Уладский принц повернулся к находящимся позади Ульму и Иллирэну — ничего необычного. Ульм, как и следовало ожидать, тоже заметил одиноко застывшего посреди площади килийца, и взгляд его не предвещал незваному гостю ничего хорошего; эльф же, напротив, угрюмо рассматривал свои многочисленные татуировки, словно в одночасье потерял интерес ко всему происходящему.
«Неужели кто-то еще знает о задании?! Если так, то тогда ему придется также узнать крепость моего клинка! Так как больше играть в эти дурацкие игры я не намерен!..»
Рука, подчиняясь поистине могучей человеческой воле, легла на теплый эфес клинка. Заветное Копье так и осталось в тряпичном чехле за спиной. «Еще не время!»
Однако незнакомец первым двинулся навстречу. Искрящееся самой приветливой улыбкой лицо, вытянутые вперед и повернутые к небу ладони, по-видимому, должны были означать, что он без оружия, или, во всяком случае, не держит его на виду.
