Лежавший представлял собой душераздирающее зрелище: низкорослый, неестественно худой, с рахитичным животом и непропорционально большой дынеобразной головой. Редкие волосы едва покрывали темя, на лице же растительность и вовсе отсутствовала напрочь - ни бровей, ни ресниц. При всем при этом он имел неправдоподобно огромные ступни и широчайшие ладони-лопаты. Единственно, чем он мог похвастать при жизни - также неправдоподобно большой детородный орган.
- Это что, труп? - спросил я Посланника.
- Ну, почти...- замялся тот.
- А что он здесь делает?
- Дык... это... тебя дожидается...
- Не понял,- совершенно искренне сказал я.
- Дык... чего уж тут и не понимать-то... Я это... был...
- Чев-во?! Ты что, хочешь сказать, что вот это прекрасное, полное жизненных сил и энергии тело предназначено для того, чтобы я с его помощью свершал судьбоносные дела?! А ну-ка, быстренько признавайся, что это прикол!
- Какой такой прикол?
- Ну, розыгрыш, шутка. Пошутил, да?
- Не шутковал я. Это я и есть... был, то бишь.
- Постой-постой! Что-то не стыкуется. Я вот сейчас внешне точно такой же, как и в момент смерти. Значит, и ты...
- Ништо не значит! - нервно перебил он.- Ты ведь нежданно помер. А я долгонько готовился: всё представлял, каким я опосля смертушки стану молодцем-раскрасавцем. Вот оно по-моему и вышло. Да и то сказать: будь я таким при жизни- согласился б тебе тело-то уступить? Так что принимай наследство какое уж есть.
- Не-е, мужик! Так дело не пойдет! Не согласен я таким уродом жить!
- А вот это уж твоё дело! Не хочешь - не надо! Видишь, вон тама, в темноте, тени маячат? Местные пустоцветы. Они и о таком вместилище не первую вечность мечтают. Только скажи громко: "Отрекаюсь от тела!" - увидишь, какой тарарам здесь начнется. Так что, хочешь- выполняй Предназначение, а не хочешь - зарабатывай Вечный Схлоп. Аясвоё Предназначение выполнил, посему свободен. Токмо напоследок должон ещё объяснить тебе, как в мир выйти. Это просто: ляжешь вовнутрь тела, мысли свои словно в кулак сожмёшь и скажешь: "Яздесь!" Ну, вот и всё. Прощевай! - с этими словами Посланник развернулся и, бодро и весело шагая, исчез в темноте за границей освещённого пространства, оставив меня один на один с этим полутрупом. Я лишь успел заметить, как многочисленные тени, прячущиеся во тьме, шарахнулись от него в стороны, как бабки-приживалки от царя-батюшки.
