Апокалипсис (СИ) - Васильева Анжелика

Я растерянно бродила, наблюдая, как придворные занимаются своими делами. Замечая меня, они кланялись, а потом продолжали работу, так и не дождавшись, что я обращусь к ним с приказом или ещё с чем-нибудь. И вдруг меня осенило. Я как будто снова заметила свою сумку, в которой были сложены записи Сэра Дардиона и мои собственные.

В одном месте в крепости я точно не буду лишней.

Свободно пройдя мимо стражников, краем глаза наблюдавших за лабораторией, я вошла внутрь и глубоко вдохнула пряный запах стерилизующего отвара. Я чувствовала, что во мне что-то сломалось, но мне не было до этого дела. Окинув взглядом холодный каменный коридор, я открыла дверь в помещение с дедрами.

По одну каменную стену с высоко расположенными узкими горизонтальными окнами стояли клетки. Некоторые с крупным мечущимся зверем внутри, другие пустые. Напротив них, на другой стене, висело оружие. Я подошла к ней и сняла тяжёлый арбалет, взяла со стола несколько бронебойных болтов к нему и зарядила один.

Ни одного из дедров мы не хоронили — всех как можно быстрее сжигали, с самого начала. Разлагаются ли они? За какое время? Почему мы не пытались это выяснить?

Зайдя за яркую известковую линию безопасности, начерченную на полу для слуг, я положила остальные болты на пол и вскинула арбалет на плече, оценивая его вес.

— Ты хочешь жить, мерзкая тварь?

Дедр метался, пытаясь протиснуться сквозь прутья клетки.

— Конечно, ты ведь даже не понимаешь меня.

Он никак не реагировал, продолжая возню.

— Или понимаешь, но твоё тело, охваченное скверной, не позволяет тебе ответить. — Я с жалостью прижала арбалет к плечу и прицелилась. — Я освобожу тебя.

Болт пробил череп дедра, откинув от переднего края клетки всю тушу, и пригвоздил его голову к каменной стене. Монстр затих, последние силы ушли из его лап, и тело мертвенно обмякло. Другие ничего не заметили, или им было плевать друг на друга. Я иногда даже сомневалась, чувствовали ли они кого-то, заражённого скверной? Почему объединялись в стаи? По какому импульсу нападали? Всё это было пока совсем непонятно.

Также мы не знаем, едят ли они друг друга. Потянув рычаг возле клетки, я стала поднимать перегородку. Живой дедр, сидевший смежной клетке, мешал мне, дёргая за створку и расшатывая её.

— Угомонись же! — вскрикнула я, резко отпустив.

Железная перегородка с грохотом обрушилась на каменный пол, прищемив конечности мечущемуся животному. Он выдернул их из-под холодного металла и продолжил биться о прутья и просовывать сквозь них когтистые окровавленные лапы. Я опустила арбалет на пол рядом с болтами, и на этот раз взявшись за рычаг двумя руками, со злостью потянула его на себя.

Когда мне всё-таки удалось поднять перегородку над клеткой, я закрепила цепь и, тяжело дыша, отошла за белую линию, наблюдая за живым и мёртвым дедрами, находящимися теперь в одной клетке. Живой неистовствовал на всём доступном ему пространстве, гремя дверцей, которая находилась возле трупа, и топча его каждый раз, когда тело попадалось на пути.

Что-ж, сразу он есть его не стал. Я вернула арбалет на место и, захватив маленькую птичью клетку с белкой, направилась в свой кабинет. Впервые за всё время маленький чёрный зверёк показался мне до отвратительного грязным: высохшая глина пятнами покрывала всю шерсть и лапки с маленькими острыми коготками, голова была в давно спёкшейся крови, а пушистая длинная шесть на хвосте свалялась.

Поставив клетку на стол Сэра Дардиона, я взяла кованное блюдо для омовения рук и зачерпнула в него отвар из бочки в углу. Белка привычно верещала тонким срывающимся голосом и царапала лапками по прутьям клетки. Я поставила блюдо возле неё, и животное стало тянуть к нему лапки, пытаясь дотянуться и зацепиться.

— Ты хочешь туда, правда?

Дедры всегда тянули лапы и зубы ко всему живому и не живому, что приближалось к их клеткам, но даже зная это, я умилилась реакции маленького зверька.

— Сейчас мы тебя вымоем, — ласково проговорила я и подняла клетку за цепь.

Белка на мгновение затихла, когда я стала опускать её в воду, а потом с новой силой, в панике, пытаясь забраться наверх и скользя лапками по прутьям, стала метаться и пронзительно кричать.

— Тебе не может быть больно, — строго сказала я, морщась от брызг, которые неизбежно попадали мне на лицо и одежду. — Все проповеди о том, что дедры боятся святой воды — вымысел церковников, чтобы успокаивать беззащитных деревенщин!

Отголосками разума я осознавала, что несчастное животное и в здоровом-то состоянии меня не понимало, а так — и подавно, но не могла сдержать раздражение и злость на весь мир. Клетка помещалась в блюдо наполовину, и выходило, что маленький дедр никак не мог оставаться сухим, но и не захлёбывался. Поняв, что её не топят, белка перестала пронзительно кричать, вернувшись к монотонному неровному сипению и попискиванию. Мутила и расплёскивала воду, в которой медленно размокала грязь.

Я нашла старое длинное перо, которым нельзя уже было писать, и просунула его между прутьев клетки. Белка сначала не заметила его, а потом стала цепляться за кончик и пытаться подтянуть упругие растрёпанные волокна к своей зубастой пасти. Это забавляло меня, но брызги, которые уже замочили мне всю одежду и волосы, всё ещё раздражали. Я вытащила клетку из блюда и переставила на свой стол. Села рядом и продолжила увлечённо щекотать белку, хотя сомневалась, что ей было щекотно. Именно за этим занятием меня и застала Карин.

— Фел… — Её голос осел от ужаса и удивления. — Что ты делаешь?

Я повернулась к двери, отложив перо. Маленький дедр продолжал тянуть к нему лапки сквозь прутья, но теперь не мог достать. Девушка с аккуратно заплетёнными рубиновыми волосами стояла в дверном проёме и настороженно смотрела на нас с белкой. Мне казалось, Карин сейчас обдумывает, стоит ли ей хвататься за оружие, или нет. И сможет ли она убить меня, если придётся. На воительнице была бесформенная зелёная накидка из шерсти и тёмные тренировочные шаровары. Наверное, заходила в мои покои, чтобы пригласить на тренировку, и не нашла меня там.

— Ответь мне! — Её голос звенел от напряжения.

— Я искала место, где мне будет спокойно, — негромко сказала я, и Карин выдохнула с облегчением. — Я настолько отвратительно выгляжу, что ты подумала, что я заразилась? — спросила я и оглядела свою забрызганную одежду и руки.

— Мы искали тебя, опасаясь самого страшного. — Девушка осторожно подошла ко мне, смотря на дедра в клетке возле моего плеча. — Эти столбы у входа и не поняли, что переполох был из-за тебя. Молчали, пока я с твоими служанками и стражей пробегала мимо. После кухарок никто не говорил с тобой.

— Я не думала, что все будут так беспокоиться.

— Ты можешь заткнуть эту тварь? — раздражённо вскрикнула Карин, и я вдруг снова стала слышать шум от белки, который давно стал для меня фоном.

— Я могу её унести, — почти обиженно ответила я и встала.

Карин с подозрением смотрела на меня, пока я проносила клетку с миниатюрным чудовищем мимо неё. Когда я вернулась, девушка оглядывала комнату. Её недоумённый взгляд упал на мокрый стол Сэра Дардиона и блюдо с мутным раствором на нём.

— Ты так и не ответила, чем ты тут занималась? — требовательно спросила Карин.

— Думала, — ответила я. — Знаешь, мы и понятия не имеем, разлагаются ли они, сколько живут без скверны… — Я вздохнула не договорив. Подруга не понимает меня.

— И поэтому ты мыла белку?

— Мы знаем только, что они отказываются от нормальной еды и никогда не едят тех, кого убивают, — проигнорировав её вопрос, продолжила я.

— Вы кормили их? — Карин явно была удивлена.

— Да, — ответила я, заправляя за ухо выбившуюся прядь. — Они едят только если пропитать пищу скверной в соотношении один к трём.

Мне казалось, всё это не может уложиться в голове воительницы. С кем мне теперь обсуждать нашу работу, Сэр Дардион?

— Она была грязной, — развела руками я.