Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ
что клиенты еще и лапают вас.
— Предполагается, что мы защищаем тебя, Мередит, — сказал Дойл, — не
наоборот.
— Поэтому ты и Холод вернулись только к моей охране?
— Видишь, — сказал Баринтус, — ты тоже это сделал.
— Но мы помогаем Мередит в расследованиях. Мы не просто прекратили
работать и прятаться в море, — сказал Дойл.
— Проблема в том, хотя бы частично, что ты не выбрал напарника, — сказал
Рис.
— Я не знаю, что имеешь под этим в виду.
— Я работаю с Галеном, и мы прикрываем спины друг другу, и мы уверены,
что единственные руки, которые дотрагиваются до нас, это руки друг
друга. Напарник прикрывает твою спину не только в бою, Баринтус.
После слов Холода, привычное высокомерие вернулось на лицо
Баринтуса, но я поняла, что для него это не просто версия пустого лица.
— Ты действительно думаешь, что среди мужчин никто не достоин быть
твоим напарником? — Спросила я.
Он просто смотрел на меня, и это было достаточным ответом. Он
посмотрел на Дойла.
— Я был бы счастлив работать с Мраком.
— Но не теперь, я напарник Холода, — сказал он.
— Ты выбрал своего друга.
Мгновение я думала, что или Баринтус был поклонником Дойла, или же
его слова означают только то, что он сказал. Тот факт, что я никогда не
думала о нем больше, чем друг моего отца, сейчас вызывал у меня много
вопросов и мыслей.
— Хорошо, — сказал Рис. — Ты и я никогда не работали вместе.
— Это не имеет значения, — сказала я. — Старые новости. Если ты хочешь
остаться здесь, то ты должен реально нам помочь, Баринтус. Начни с того,
что объяснишь Джереми и хорошим полицейским волшебникам, почему
это не волшебство сидхе. — Я впилась в него глазами, насколько могла
грозно для разницы в росте в два фута. С трехдюймовыми каблуками это
было немного меньше, но мне все еще нужно было тянуть шею, чтобы
посмотреть ему в глаза. Всегда трудно выглядеть жестким, когда ты
смотришь на кого-то снизу вверх.
Его волосы разлились вокруг него, как будто это было под водой, хотя я
знала, что коснись их, они будут сухими. Это была очередная
демонстрация растущей силы, но я уже заметила, что это, казалось, была
для него эмоциональная реакция.
— Это нет или да? — Уточнила я.
— Я попытаюсь объяснить, — сказал он.
— Хорошо, давайте сделаем это, потом мы сможем вернуться домой.
— Ты устала? — спросил Холод.
— Да.
— Я дурак. Это еще не видно, но ты носишь детей. Я должен заботиться о
тебе. Вместо этого я только делаю все сложнее для тебя. — Сказал Баринтус.
Я кивнула.
— Это то, о чем я думала. — Я прошла вперед к полицейским и Джереми. Мы
все снова собрались вокруг палочки. Баринтус не принес извинений, но он
действительно стал объяснять.
— Если бы это действительно было мастерство сидхе, то у него не было бы
вспышек силы. Если я правильно понимаю, то это похоже на
электрические заряды, то это они и есть. Вспыхивающие точки
показывают слабые места в волшебстве, как будто у человека, который
колдовал над этим, было недостаточно силы, чтобы сделать волшебство
гладким. А еще точки вспыхивают, как говори волшебник Уилсон, в
моменты, когда магия становится сильней. Думаю, что одна из этих
вспышек силы и повредила полицейскому, которого сначала ранило.
— Так, если бы это сделал ты или другой сидхе, то волшебные символы
были бы гладкими, как и магия, — уточнил Уилсон.
Баринтус кивнул.
— Не хочу быть грубыми, — сказала Кармайкл, — но разве сидхе, не потеряли
в силе, по сравнению с тем, кем были когда-то?
Это был один из моментов, когда кто-то вспоминал о том, что все знают,
но о чем молчат. Ему ответил Рис:
— Это правда.
— Извините, но если это правда, то, почему это не мог сделать сидхе с
меньшим контролем магии? Может быть это лучшее, что мог сделать
волшебник?
Баринтус вновь покачал головой.
— Нет.
— Ее логика нормальна, — сказал Дойл.
— Ты видишь символы и ты знаешь, что они означают, Мрак. У нас такая
магия под запретом уже многие столетия.
— Эти символы слишком старые, потому что я с ними явно не знакома, -
сказала я.
— Палочка предназначена забирать магию, — сказал Рис.
Я, нахмурившись, глядела на него.
— Вы можете сделать свою собственную магию сильнее?
— Нет.
Я нахмурилась сильнее.
— Это предназначено, чтобы красть силу у других людей, — сказал Дойл.
— Но мы этого сделать не можем, — сказала я. — Не то, чтобы нам запрещалось
