Алла Рут - Темный день
– Еще один такой рывок – и ты оторвешь себе голову, – издевательски-спокойно заметил король-демон.
Дарин покосился на Дюфа.
– Часть плана? Какого?
Тот пожал плечами и с размаху нахлобучил шляпу.
– Не верю! – категорически заявил Дарин. – У него только один план и я его хорошо знаю: “Когда я верну свое могущество, я всех уничтожу”!
Овражные гномы под кустом зашушукались и тут же притихли.
Басиянда бочком-бочком пододвинулся к Дарину и потянул его за рукав.
– Хочу спросить, – шепотом проговорил раб. – Похоже, господин демон не боится чудовища?
– Господин демон его не боится, потому что опять бессмертным себя возомнил, – сердито ответил Дарин, сжимая нож и наблюдая за схваткой. – Никак до него не дойдет, что эта тварь его разорвать может! А еще господин демон, похоже, задался целью довести драконида до ручки…
Басиянда покивал с глубокомысленным видом.
– Господин Кехелус в этом занятии весьма преуспел, – заявил раб. – Потому что у господина драконида уже дым из ушей идет от ярости!
Овражники переглянулись и горделиво приосанились. Взобравшись на небольшую кочку, они наблюдали, как их обожаемый господин продолжает оскорблять противника.
– А впрочем, вы, жалкие твари, не особо умны, – говорил Кехелус, легко ускользая от удара. – С головой ли, без головы – никакой разницы! Жалкое племя трусливых летучих мышей! В битве при Черных ущельях вы не способны были даже оказать сопротивление армии грифонам, которые рвали вас на клочки!
Басиянда откашлялся.
– До того, как стать рабом у купца, я служил у очень образованного человека – торговца древними книгами. Многое почерпнул из книг и свитков! Читал, что дракониды в этой битве потерпели полный разгром! Кстати, ты заметил, господин, какой образованный у тебя раб? Большая редкость по нынешним временам!
Овражник Дюф кивнул.
– После этого наш повелитель изгнал их из Волшебных земель! Потому-то дракониды про это сражение и слышать не могут! Да ты, мастер Дарин, можешь сам спросить обо всем у нашего господина!
– Ваш господин немного занят, – сообщил “мастер Дарин” наблюдая, как тот отбивается от обезумевшего от злости чудовища.
Услыхав о битве при Черных ущельях, драконид взревел и ринулся вперед, Кехелус отскочил, но недостаточно быстро: лапа чудовища метнулась вперед, кривые когти распороли рубаху и, точно острые лезвия, скользнули по телу.
Ткань мгновенно намокла от крови. Король-демон с досадой тряхнул головой.
– Проклятое смертное тело!
– Летучая мышь?! – прорычал драконид, быстрее молнии метнувшись к повелителю Волшебных земель. – Жалкое племя?!
Но на пути чудовища внезапно оказался Кёртис. Он схватил факел и ткнул им прямо в морду дракониду. Чудовище, с ревом отпрянул и в ту же секунду Кёртис изо всех сил ударил факелом снизу вверх и выбил меч из лапы драконида. Клинок взлетел высоко в воздух, тускло блеснул на солнце и полетел вниз. Драконид кинулся вперед, но Кехелус опередил его. В мгновение ока он перекатился по траве, вскочил на ноги, поймал меч и с размаху вогнал меч в землю, пришпилив перепончатое крыло драконида.
Чудовище взревело так, что у Дарина зазвенело в ушах. Он потряс головой, наблюдал, как драконид изворачивается, шипя и рыча от ярости, пытаясь дотянуться до рукояти короткими лапами, дергает крыло, однако меч удерживал его надежно.
– Ого, – потрясенно выдохнул Дарин. – Здорово у вас получилось… вы что же, заранее договорились?
Кёртис пожал плечами.
– Он сказал, что попытается разозлить драконида, чтоб тот потерял голову от ярости. А когда противник вне себя от злости, он совершает ошибки. Так и получилось.
Король-демон вернул Кёртису меч и, не обращая внимания на суетившихся вокруг него овражников, обошел драконида, проверяя, не сможет ли тот освободиться.
– Ты жалкая летающая ящерица, – сообщил он, остановившись напротив него и глядя пярмо в глаза чудовища. – Вздумал сражаться со мной? День, когда я верну свое могущество, будет последним днем вашего племени на этой земле!
– Наконец-то что-то новенькое, – пробурчал Дарин. – Хоть какое-то разнообразие в угрозах! Кстати, – он оглянулся на гномов. – У вашего господина весь бок в крови, первую помощь оказывать будете?
– Я не нуждаюсь в помощи, – процедил владыка Волшебных земель, морщась от боли. – Я исцелюсь, стоит мне снова обрести силу.
Овражные гномы, стоя в сторонке, взирали на своего повелителя с немым обожанием, а тот хладнокровно наблюдал, как беснуется и ревет драконид, царапая когтями землю.
– Что дальше? – беспокойно спросил Дарин. – В грот все равно не войти, драконид прямо-таки взбесился от злости! Или он врал насчет того, что второго входа нет?
Кёртис убрал оружие и поправил ремень.
– Ты видел, как он лизнул меч?
– Видел. И что?
– У господина драконида ядовитая слюна, – влез в разговор Басиянда, подобострастно глядя на Кёртиса снизу вверх. – Господин, думаешь, он отравится?
– Нет, жалкий раб, и не надейся на это, – снисходительно бросил Кехелус. – Дракониду не страшен его собственный яд.
– Тогда…
– Он не отравится, – ответил Кёртис. – Он сейчас заснет.
– Заснет?!
– Надолго, господин?
Кёртис пожал плечами.
– Не знаю. Но на всякий случай надо торопиться. Я лично там, – он кивнул на грот. – Долго задерживаться не собираюсь.
Яд действовал. Движения драконида, вначале резкие и быстрее, становились все медленней. Вот он замер, зевнул… желтые глаза его затуманились. Чудовище потрясло головой, отгоняя сон, рыкнуло и пошатнулся, стараясь удержаться на подгибающихся лапах. Еще минута – и драконид тяжело рухнул на бок.
Короткие лапы дернулись, изогнутые когти поскребли по земле, выдирая траву и оставляя борозды в рыхлой земле. Драконид заснул.
Кехелус мгновение внимательно наблюдал за ним, но чудовище не шевелилось.
– Живей, смертные, – повелительно скомандовал он и первым направился к входу.
Проскальзывая мимо спящего драконида, Басиянда не утерпел и осторожно прикоснулся пальцем к боку чудовища. Овальные пластины чешуи были плотно пригнаны одна к другой, и на ощупь оказалась прохладными и сухими. На всякий случай Басиянда почтительно поклонился чудовищу:
– Прощайте, господин драконид, – пробормотал он и вспомнив выражение Дарина, добавил: – Желаю, блин, процветания!
…Выщербленные каменные ступени вели вниз, в большую пещеру с низкими сводами, освещенную горевшими на стене факелами. Откуда-то сверху лился дневной свет, тусклый, слабый, будто солнечные лучи пробивались через пыльное оконное стекло. В конце пещеры виднелось два выхода, ведущие еще куда-то и там не было видно ничего, кроме сгустившейся тьмы.
