НИЭННАХ ИЛЛЕТ - ЧЕРНАЯ КНИГА АРДЫ
…Похоже, что Сильмарилл действительно проклят. Гроза не миновала и Дориат. Надо же – Гномы возжаждали Камня! Элве погиб. И как!..
Вот и нет больше Венца Мелиан. А ожерелье с Сильмариллом носит Диор… Похоже, наш час настал. Если мы не смогли разгромить Врага, то хоть Сильмарилл будет наш…
…Мы ничего, ничего не знали о них. Я шел по опустевшим залам Менегрота, и мне было страшно. Такой красоты и величия я не видел нигде. Мы не знали их! Мы вырезали их всех. Мало кто ушел – мы напали внезапно.
В пустом тронном зале я увидел короля Диора. Мне никогда не приходилось видеть лица столь красивого и благородного. Он был мертв. Кто-то из его воинов, видимо, посадил его на трон, уже убитого. Они верно поступили – никто не осмелился коснуться его тела. Его правая рука с мечом была по локоть в крови Нолдор. Здесь была и кровь моего братца Келегорма. Во что превратилась его хваленая красота! Он валялся у подножья трона с рассеченной головой. У Синдар хорошее оружие.
Снизу послышался отчаянный вопль. Я побежал туда. А там сидел мой братец Карантир. Двое его слуг поджаривали пятки какому-то из Синдар. Я понимал моего братца – он торопился. Он был смертельно ранен Диором и хотел успеть хоть что-то, чтобы не вернуться в чертоги Мандоса с позором. Он хотел дознаться, куда делась Элвинг, дочь Диора, с Сильмариллом… Я это уже знал. Карантир смотрел на меня, криво ухмыляясь своими ярко-красными губами, слишком красными на белом лице. Почему-то всегда, когда я видел его, мне казалось, что у него черные глаза, хотя я знал, что это не может быть так… Я помог ему умереть. Так же, как и всем, кто был сейчас в этой комнате.
Почему я сделал это? Не знаю. Может, потому, что знаю: не в первый раз здесь вырезают целый народ… Но я не должен об этом вспоминать!..
…Но как не вспомнить его слова – изведай чужую боль…
…А детей Диора, его маленьких сыновей, что Келегорм бросил на смерть в лесу, я так и не нашел. Только волчьи следы, хотя крови и не было.
…Кто я? С кем я и кто со мной? Неужели я, старший сын Феанаро – предводитель банды убийц, изгнанников вне закона? Что вообще осталось от нас, Нолдор? Из детей Нолофинве и Арафинве – никого. Все убиты. Все погибли честной смертью, в бою с врагами. Только мы, сыны Феанаро, гибнем от руки своих же. Неужели мы лишены даже почетной смерти?
…Осталось нас четверо – я, Маглор, Амрод и Амрас. И еще остались Сильмариллы и клятва. Никого больше нет из видевших свет Валинора, разве что Галадриэль, что затерялась где-то на востоке. Или на юге? Не все ли равно…
…Теперь мы страшнее Врага для тех, кто бежал из опустошенных земель к устью Сириона. А Враг все чего-то ждет… Что же ты не добьешь нас, проклятый, чего ты ждешь? Мы все равно не откажемся от клятвы, никогда!
506 ГОД I ЭПОХИ
Орки напали ночью, неожиданно. Перебили всех, кроме Маэглина. В нем сразу распознали вождя; конечно, надо бы доставить его Гортхауэру… однако Оркам хотелось позабавиться. Маэглин в ужасе слушал, как они обсуждают, что с ним делать. Выхода не было. Сейчас, пожалуй, даже Ангбанд пугал его меньше грядущей расправы.
Люди появились из-за деревьев бесшумно, как тени.
– Это еще кто? – прищурился их предводитель.
– Эльф, – неохотно буркнул кто-то из Орков.
– Я не слепой! – рявкнул человек. – Я спрашиваю, кто, какого рода?
У Маэглина затеплилась слабая надежда на спасение. Он привык, что Люди почтительно относятся к королям Нолдор и их родне.
– Я Маэглин, племянник короля Тургона, – сказал он, пытаясь придать своему голосу внушительность и уверенность. Удалось это ему плохо, однако лицо человека просветлело. Маэглин перевел дух и приободрился.
– Значит, племянник Тургона? – как-то ласково сказал человек.
– Отдай его нам, Гонн, – мрачно вымолвил кто-то из воинов.
– Нет, ты подожди. Племянник Тургона – это хорошо. Это очень хорошо. Это, значит, что же, ты королю Финголфину внуком приходишься? Да мне просто повезло! Ты не бойся, Оркам я тебя не отдам.
– Он наш, – прорычал предводитель Орков. – Наша добыча!
– Сразу видно, что альвы и харги – братья по крови. Верно, очень хочешь ты поговорить с ним по-братски. Но скажи-ка мне, кто ты такой, чтобы решать? – недобро усмехнулся Гонн, положив руку на рукоять меча. – Может, тебе и владыка Твердыни не указ?
Орк колебался. Гонн снова повернулся к Эльфу:
– И в Аст Ахэ я тебя не отправлю, альв, внук Финголфина. И ребята мои тебя не тронут, – он ласково улыбался. Потом вдруг его лицо дернулось в злой усмешке. – Я сам тобой займусь. Я твою голову сам Повелителю доставлю, сволочь! – проревел Гонн.
Маэглин вжался в ствол дерева. Все происходящее было похоже на бредовый страшный сон. Выхода не было. Он проклинал день и час, когда покинул Гондолин, нарушив запрет Тургона. Этот человек был страшнее Орка, и из глаз его смотрела смерть – неотвратимая, чудовищная, жестокая. Бежать было некуда. Гонн сделал шаг вперед…
Приглушенный стук копыт. Статный всадник в черном на вороном коне. Бледное, красивое и жестокое лицо. Гонн склонился перед ним:
– Здравствовать и радоваться вечно тебе, Гортхауэр, Повелитель Воинов!
– И тебе здравствовать, Гонн, сын Гонна из рода Гоннмара, отважный воитель. Кто это? – всадник небрежно указал на Эльфа.
– Маэглин, альв, племянник Тургона, внук Финголфина.
Гортхауэр угрюмо усмехнулся.
– Славная добыча досталась тебе сегодня, Гонн, сын Гонна.
– О великий! Это мы схватили его. Отдай его нам, – предводитель Орков хищно оскалился.
Гортхауэр, казалось, не обратил на Орка никакого внимания:
– Пленник твой. Он в твоей воле.
– Благодарю…
Стоявший в каком-то оцепенении Маэглин, наконец пришел в себя и, отпихнув воина, бросился к всаднику:
– Повелитель! Пощади!
Гортхауэр холодно усмехнулся:
– Ты знаешь, у кого просишь пощады?
– Да, владыка Гортхауэр! Пощади, милосердный!
Майя расхохотался:
– Совсем свихнулся от страха. Милосердный, надо же! Да нет, вы меня называете Гортхауэр Жестокий. И это правда. И ты в этом убедишься, Нолдо!
– Пощади! Все тебе расскажу, все! – Маэглин дрожащими руками вцепился в стремя. Гортхауэр брезгливо отстранился:
– Ну, что ты можешь рассказать?
– Все! Я племянник Тургона, я знаю, как добраться в Гондолин. Ты завоюешь это королевство, я помогу тебе!
– Тоже мне, помощник, – сквозь зубы процедил Гортхауэр. – Ну, да ладно. Иди вперед.
Гонн вздохнул, потом, не сдержавшись, сплюнул и бросил:
– Не вздумай бежать, альв. Сойдешь с тропы – считай, мои ребята тебя получили. И тогда пощады не жди.
Маэглин рассказывал торопливо, сбивчиво. Гортхауэр слушал с непроницаемым лицом – не угадать, что думает.
