Юрий Никитин - Трехручный меч
— Почему дорога в рай? Откуда видно?
— По разбросу плевков, — объяснил я. — Плевали, не глядя, через левое плечо. Да еще и в кармане фигу, чтобы не сглазить. Пошли, пошли, не отставайте!
Вынырнувший со следующего пригорка городок показался крупным, процветающим, расположенным, как водится, на изгибе реки, с трех сторон защищен самой рекой, есть большой причал, сейчас пустой… но чем ближе мы приближались, тем запущеннее выглядел город. Чувство тревоги и опасности щекотало нервы, я хватался за оружие, ерзал в седле, приподнимался в стременах и осматривался, однако конь идет спокойно, волк бежит впереди и тоже не дыбит шерсть, но чувство страха и безнадежности заползало под шкуру все глубже.
Приблизились первые дома, пустые, с выбитыми рамами и дырами вместо дверей. Я пустил коня строго посреди улицы, если кто выскочит из такого дома, успею схватиться за меч, и так пальцы дрожат, готовые метнуться к рукояти при каждом чихе. Дома одинаково зияют пустыми окнами, будь это лачуги бедняков, дома людей среднего достатка или даже добротные каменные дома в два-три этажа. Последние пострадали даже больше, а так как нет следов пожаров или домов, разбитых камнями из катапульт, то понятно, что грабили местные, как вон в Ираке после падения режима Хусейна. Если заглянуть вовнутрь, то наверняка даже сантехнику и унитазы поснимали, дубовый паркет повыковыривали, изразцовую плитку ободрали…
Проехали половину города, и тут я увидел, куда все это награбленное перетекло: один район все еще живет, над домами дымки, слышится стук молотков из оружейных мастерских, ну да это понятно, для оружейников золотое время, да и кузницы наверняка работают круглые сутки, ведь остались только те, кто собрался драться, а им нужно хорошее оружие. И много.
Я вскинул руку, заранее напряг мышцы, пусть видят, с кем имеют дело, сказал звучным голосом героя:
— Приветствую!..
Трое у кузницы, что явно ждут починки оружия, смотрели с хмурым интересом. Один отозвался вяло:
— И тебе исполать. Спутники у тебя… интересные.
Волк показал клыки, ворон сердито каркнул, обоим не понравилось, что они всего лишь интересные. Я спросил:
— Здесь есть где перевести дух, подкормиться?
— По этой улице и до конца. Там, ближе к воротам на север, небольшой постоялый двор.
— Спасибо.
— Не за что, — ответил он с той же пренебрежительной ленцой. — Там сейчас тоже пусто.
— А я не люблю шумных сборищ, — заявил я.
Когда мы приблизились к указанному месту, из распахнутых ворот медленно выезжал крупный мужик на такой же крупной костистой лошади, с широкой грудью и мускулистыми ногами. Я взглянул на него и понял, что это не герой, хотя и дядя из себя очень мощный, герой должен быть только на коне, а этот на лошади, так что в лучшем случае спутник героя или просто обычный мужик, неважно — простолюдин или даже король в изгнании, но в любом случае не герой.
Он взглянул на меня с ревнивым прищуром, все еще не понял, но он на лошади, а я на коне, уже это говорит о том, кто из нас герой, но этот дурак такой бросающейся в глаза разницы никак не понимает, остановился и тупо смотрит на меня, продолжая загораживать дорогу.
Конечно, ворота широки, можно протиснуться, даже не задев его стремени, но все равно это оскорбительно, это нарушение, я вздохнул, это же меня уважать перестанут, надо вести себя соответственно. Здесь вежливость понимают как проявление слабости, ну прямо как в России.
— Давай, Рогач, — сказал я. — Можно.
Мой боевой конь всхрапнул, я думал, что наклонит голову и воспользуется рогом, однако Рогач ударил грудью, лошадь вместе со всадником влетела обратно на середину двора. Волк весело взвыл, ворон закаркал, делая непристойные жесты, мы остановились у коновязи. Я бросил повод в руки мальчишки, волк спросил у ворона:
— Ты со мной?
— Конечно, ты же пропадешь без меня.
— Мой лорд, — обратился волк ко мне, — мы с пернатым предпочитаем обедать на свежем воздухе.
Я слез на землю, ноги затекли, кивнул:
— Я распоряжусь, чтобы вам поставили столик под деревом.
Несмотря на бодрый голос, я все же чувствовал нервозность, хотя и старался убедить себя, что это все фигня насчет пятницы и тринадцатого числа, но тут еще эта чертова табличка, гласящая, что это «улица Вязов», совсем не по себе, я предпочел бы оказаться на Заречной, там вечная весна и черемухнутые девки.
Хозяин вышел навстречу, скривился.
— Что-то не так? — спросил я.
Он буркнул:
— Здесь был город магов.
— Понятно, — сказал я. — Воинов здесь не было?
— Бывали, но… здесь не любят этих… ну, с мускулами!
Я молча усмехнулся. Пусть говорят. Сколько бы ни вещали, что не любят, не терпят, презирают, но сами полжизни бы отдали, чтобы вот так… но не дал Бог свинье крыльев, чтобы небо не перекопала поганым рылом, и потому сколько бы ни бурчали за спиной, но это мелкая зависть неудачников, все равно женщины будут грезить о нас, и только о нас…
Слуга отвел меня в свободную комнату, я угрюмо и с подозрением рассматривал богато убранные комнаты, чересчур богато, если на мой вкус. Вещей не должно быть много, а здесь даже простые светильники и то сделаны вручную с таким мастерством, что возле каждого надо останавливаться и рассматривать дивную работу.
Второй слуга принес и расставил по столу мясо, сыр, хлеб и несколько луковиц, а также кувшин вина и большую медную кружку.
— То же самое, — велел я, — отнеси во двор. Мои спутники предпочитают обедать на свежем воздухе.
Слуга смотрел несколько туповато:
— И лук?
— Ворон любит острое, — объяснил я.
Глава 7
После сытного обеда вышел во двор проверить, как устроились волк и ворон с Рогачом. Во двор вкатила роскошнейшая повозка, несколько всадников в дорогой одежде следуют справа и слева. Хозяин выскочил навстречу, кланялся низко, чуть ли не стукался лбом. Один из всадников соскочил на землю, распахнул дверцу, из повозки вышла самая роскошная женщина, какую я только видел. Снежная королева, мелькнула в моем черепе мысль. Настоящая Снежная королева, натуральней не бывает. Я смотрел на ее великолепное холеное тело, безукоризненные девственные груди, полные и высокие, на снежно-белой коже пурпурные альвеолы горели особенно ярко, вызывающе, а затвердевшие от холода соски торчат, как драгоценные рубины, мои пальцы начали подергиваться от вполне понятного желания.
Она посмотрела на меня холодно, на то и Снежная королева, я ответил прямым взглядом, в котором она могла прочесть, что я понимаю ее неприятие неуклюжих мужчин, туповатых и прямых, но я знаю, что нет некрасивых женщин, в этом убедился лишний раз здесь, знаю и то, что нет и не может быть фригидных, все это брехня собачья. Раскачать можно даже Снежную королеву, я вот уже сейчас могу прикинуть, где у нее эрогенные зоны, пусть даже в самых неожиданных местах, я их найду и заставлю проснуться…
