"Зарубежная фантастика 2024-8". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Блэйлок Джеймс

– Обо всем уже позаботились, Повелитель, – успокаивающим тоном добавил Кхари. – Лорд Беале и леди Хелена распределяют комнаты и занимаются их обустройством, поэтому вам совершенно не о чем беспокоиться.

– Не о че… – Голос Сэйтана сорвался.

– К тому же это вполне разумный компромисс, Повелитель. Вы сможете проводить с ней время, и нам тоже представится такая возможность. Кроме того, ваш Зал – единственное место в Кэйлеере, где мы все сможем поместиться без труда. К тому же, как указал мой дядюшка, собрать нас всех в одном доме – страшное испытание, которое может заставить любого мужчину начать прикладываться к бутылке. И в этом случае он бы предпочел, чтобы это были вы, а не он.

Сэйтан слабо махнул рукой, отпуская юношу, и, дождавшись негромкого щелчка дверного замка, закрыл лицо руками:

– Мать-Ночь…

Глава 7

1. Кэйлеер

Сэйтан сцепил руки под подбородком и уставился на Сильвию:

– Прошу прощения?

– Ты должен поговорить с Терсой, – снова произнесла та.

Будь она проклята. Почему эта женщина все время так настойчива?

Не без труда Сэйтан сумел сдержать свой бурный нрав. В конце концов, Сильвия ни в чем не виновата. Она не могла знать о том, что когда-то связывало его и Терсу.

– Не хочешь вина? – наконец спросил Повелитель, прекрасно понимая, что голос предательски выдает охватившие его чувства.

Сильвия оценивающим взглядом посмотрела на графин, стоящий на столе:

– Если это бренди, то можешь налить себе стаканчик, а мне отдай остальное.

Сэйтан наполнил две маленькие рюмки и, обратившись к Ремеслу, заставил одну из них двинуться по воздуху к Королеве.

Сильвия сделала большой глоток и кашлянула, когда напиток обжег ей горло.

– Это не самый лучший способ пить бренди, – сухо заметил Сэйтан, однако предпочел не следовать собственному совету, отпив доброе содержимое своего стаканчика, прекрасно зная, что за этим последует страшная головная боль. – Ну хорошо. Расскажи мне о Терсе.

Сильвия наклонилась вперед, упираясь локтями в подлокотники кресла и обеими руками сжимая рюмку.

– Я – не ребенок, Сэйтан. Я понимаю, что некоторые люди сами соскальзывают в Искаженное Королевство, а некоторых толкают туда – и лишь очень смелые делают сознательный выбор. И я знаю, что большинство Черных Вдов, затерявшихся на тропках собственного сознания, не способны причинить вреда другим. По-своему они удивительно мудры.

– Но?..

Сильвия поджала губы.

– Микел, мой младший сын, проводит с ней довольно много времени. – Она допила бренди и протянула свой стаканчик за второй порцией. – В последнее время она начала звать его Деймоном.

Ее голос был таким низким и хрипловатым, что Сэйтану пришлось напрячь слух, чтобы разобрать, что говорит Королева. Он горько пожалел о том, что ему это удалось.

– Микел не обращает на это особого внимания, – продолжала Сильвия, сделав еще один большой глоток бренди. – Он говорит, что любой, чья голова забита таким количеством интересных историй и познаний, начнет путать всякие мелочи, и Терса, видимо, знала когда-то мальчишку по имени Деймон и очень многое рассказывала ему.

Ей так и не представилось такой возможности. Он уже был потерян для обоих из них, когда достиг возраста Микела.

– Но?..

– Последние пару раз, когда Микел отправлялся проведать ее, она начинала твердить, чтобы он был осторожен. – Сильвия закрыла глаза и нахмурилась, пытаясь припомнить все до мелочей. – Она говорит, что мост очень хрупок и постоянно посылает палки. – Королева открыла глаза и налила в свою рюмку бренди. – Иногда она просто обнимает Микела и плачет. Она хранит палки, которые собрала в каждом дворе в деревне, в огромной корзине на кухне и становится очень беспокойной, если кто-то приближается к ним. Но она не может – или не хочет – говорить моему сыну, почему эти палки так важны. Я велела проверить каждый мост в Хэлавэе, и с ними все в полном порядке, даже с обычными бревнышками, перекинутыми через ручьи. Вот я и подумала, что, возможно, Терса объяснит все тебе.

Станет ли она разговаривать с ним? Позволит ли поднять единственную тему, которую всегда отказывалась обсуждать с ним? Когда Сэйтан раньше навещал ее, один раз в неделю, Терса говорила о своем саде, рассказывала, что ела на ужин, показывала вышивку, над которой работала, говорила даже о Джанелль. Но она упорно молчала об их общем сыне.

– Я попытаюсь, – тихо, но твердо произнес Верховный Жрец.

Сильвия опустила пустой стаканчик на стол и встала, пошатнувшись.

Сэйтан обошел стол, подхватил женщину под локоть и проводил к двери.

– Тебе бы следовало отправиться домой и прилечь вздремнуть.

– Я никогда не дремлю.

– Боюсь, после такого количества бренди у тебя попросту не останется другого выбора.

– Мой организм усвоит его достаточно быстро, – икнув, возразила Сильвия.

– Ага, конечно. Ты сама заметила, что назвала меня Сэйтаном?

Сильвия так резко обернулась, что всем телом налетела на него. Сэйтану понравилось это чувство. Он даже испытал беспокойство, когда понял, как сильно оно пришлось ему по душе.

– Простите, Повелитель. Мне очень жаль.

– Вот как? – мягко уточнил он. – Не думаю, что придерживаюсь твоей точки зрения.

Сильвия уставилась на него, приоткрыв рот. Она помедлила… Но так ничего и не сказала.

Сэйтан отпустил ее.

– Собираешься на прогулку?

Джанелль стояла прислонившись к стене напротив его спальни, заложив пальцем страницы книги, посвященной Ремеслу.

Сэйтан, невольно ощутив всплеск веселья. Обычно родители интересуются подобным тоном, куда направляются их отпрыски, а не наоборот.

– Я собираюсь повидать Терсу.

– Почему? Ведь сегодня ты не должен был ее навещать.

Он уловил напряжение в голосе девушки, едва уловимое предупреждение.

– Неужели я настолько предсказуем? – спросил он, усмехнувшись.

Однако ответной усмешки не последовало.

До своего собственного погружения в бездну, едва не обернувшегося трагедией, Джанелль спустилась в Искаженное Королевство и вывела Терсу оттуда – обратно, к той размытой границе, разделявшей безумие и разум. Дальше женщина не могла пойти – или не хотела.

Джанелль помогла ей вернуть смутное представление о реальном мире. Теперь, когда они жили поблизости, девушка по-прежнему медленно, но постоянно восполняла для Терсы те кусочки мозаики, которые составляли реальный мир. Это были мелочи. Простые радости. Вид деревьев и цветов. Ощущение песка под ногами. Удовольствие, получаемое от миски вкусного супа и ломтя душистого свежего хлеба.

– Сегодня днем ко мне заходила Сильвия, – медленно произнес Сэйтан, пытаясь понять причины внезапного холода, который теперь излучала Джанелль. – Ей кажется, Терсу что-то беспокоит. Поэтому я решил пойти повидать ее.

Сапфировые глаза Джанелль были такими же глубокими и спокойными, как бездонные озера.

– Не ходи слишком часто туда, где тебе не рады, Повелитель, – сказала Ведьма.

Сэйтан невольно задумался о том, знает ли она сама, сколько могут открыть ее глубокие глаза.

– Ты бы предпочла, чтобы я не ходил к ней? – спросил он с искренним благоговением в голосе.

Но ее глаза уже изменились.

– Сходи, если хочешь, – ответила его дочь. – Но не вторгайся в ее личное пространство.

– Вина нет. – Терса открывала и закрывала все шкафы по очереди, с каждым разом все более и более смущенно. – Женщина не купила вина. Она всегда приносит бутылку на четвертый день, чтобы оно было здесь к твоему приходу. Но она не купила вина, а на следующий день я хотела нарисовать свой сад и показать его тебе, но третий день прошел, а я не могу вспомнить, что делала…

Сэйтан сидел за сосновым кухонным столом. Все его тело, казалось, пропиталось глубокой печалью и сделалось таким тяжелым, что он не мог пошевелиться. Повелитель шутил, говоря Джанелль, что слишком предсказуем. Он не осознавал вплоть до этого момента, что его предсказуемость была одним из краеугольных камней в жизни Терсы, средством, позволявшим ей различать дни недели. Джанелль прекрасно знала это и все равно позволила ему прийти сюда, чтобы выучить и навсегда запомнить этот урок.