Дмитрий Таланов - Школяр
Анна развлекалась ковкой, пока не смастерила, наконец, нечто, не царапающее ежеминутно кожу, и на этом успокоилась.
И вдруг кольцо перекочевало на безымянный палец Ирения. Заметивший это Ян споткнулся на пороге в лекционную, где читались мораль и право.
— Ну, если таково её решение, — пробормотал он. — Хотя я не понимаю, когда они успели это провернуть! Филь, ты видел, чтобы они покидали Алексу? Ты их вообще видел где-нибудь вместе?
— Нет, — ответил тот, не менее удивленный скоростью развития событий. — Только в кузне, но там, как ты знаешь, с прошлого года нет стен.
— Тогда это неофициально, — с облегчением выдохнул Ян. — А то я уже не знал, как к нему обращаться! Шурин, что ли?
— Ментор, — проворчала появившаяся поблизости Мета. — Он говорил, что назначен Ментором, с чем я соглашусь, слушая, как он второй месяц рассказывает нам прописные истины. «Активная воля — это внутренняя свобода, власть — внешняя свобода, невроз — внешняя несвобода, фобия — внутренняя несвобода», — процитировала она, пробираясь по рядам. — Небо решило нас наказать и послало нам Вайларка!
Как в предыдущие два года, Мета при приближении летних экзаменов ударилась в такую учебу, что растеряла свежесть лица и даже немного ссутулилась. Филь, которого сентенции Ирения не раздражали, а скорее удивляли краткостью и точностью, ухмыльнулся: его друзья не провели много лет в обществе кузнеца, занимаясь общим делом, оттого не знали, что в ипостаси облеченного властью Ирений более всего был склонен давать простые инструкции. Зато они были безошибочные и всегда вели к хорошему результату. В процессе же работы спорить с ним было бессмысленно. Если Мета желала обсуждений, ей следовало ловить Ирения после лекций, но сделать это было трудно, пока Анна занималась с ним ковкой.
Ян тоже не упустил возможность с ехидством процитировать нового преподавателя:
— «Слабость порождает страх, страх порождает бунт и агрессию, агрессия порождает хаос и войну, война порождает смерть!». Он как колышки вбивает, воистину кузнец. Что до Анны, мне интересно, когда именно она наиграется, и что после этого случится. Я предвкушаю славную словесную битву её с нашим Ментором, но она всё никак не разразится.
— Меньше думай о лекциях, по которым нам не надо сдавать экзамены, — сказал ему Филь, — и больше о естествознании!
Он нервничал при мысли, что им предстоит весной сдавать Лонергану общий экзамен по всем темам сразу, а еще надо было успеть сделать десять больших петард. В качестве экзаменационной задачи профессор решил использовать барометр — это всё, о чем он предупредил.
Опасаясь сесть в лужу на экзамене, Филь в свободное время штудировал, что можно делать барометром за исключением того, чтобы стукнуть им по голове противного профессора. Поэтому что именно происходит в Алексе у кого на любовном фронте, ему было наплевать — его преследовало ощущение, что сразу несколько важных запущенных им стрел должны сойтись вместе к грядущему лету. Окончание строительства Хальмстема, и закладка газового котла, котлован под который уже начали рыть на Булимонском пустыре, и окончание учебы, после которой Филь понятия не имел, чем заняться. Он хотел встретить этот момент во всеоружии и не желал отвлекаться на пустые вещи.
Следующая неделя прошла без происшествий, однако в её конце Филь обратил внимание, что в супе, который варила Анна с Ирением, прибавилось ингридиентов: вокруг Ментора Алексы поднялись на крыло и стали сужать круги еще две девицы. Одна из них, тощая дылда Глория Дроди, с кафедры профессора Иллуги, была особенно настойчива. Она даже осмелилась явиться на пару занятий по морали и праву в выходном платье, каждый раз другом, объясняя это тем, что неудачно упала в весеннюю лужу в ученической одежде. Анна, которая вроде остыла по отношению к Ирению, не стерпела этого, и впервые за три года Филь воочию увидел, на что она способна и о чем давно предупреждал его Ян.
В первое появление тщательно причесанной Глории в платье, будто сошедшей с картинки о деревенской пасторали, Анна, дождавшись паузы в «забивании колышек», сказала отчетливо на всю аудиторию, делая вид, что обращается к Мете:
— Мне нравится такая Дроди, но ей не хватает щек, кос и груди. Как же ей хорошо, когда она причесывается и волосы убирает с лица! Сразу перестает быть дояркой без платочка.
Филю пришлось приложить усилие, чтобы не гоготнуть в голос. Остальные присутствующие оказались куда щедрее на веселье. Глория метнула в Анну озлобленный взгляд. Ирений полностью проигнорировал происшедшее.
К концу лекции Глория отошла от нанесенного удара и разулыбалась, обсуждая что-то вполголоса со своей соседкой, кудрявой Леппикой Клема, кривясь только когда её взгляд натыкался на Анну. Второй удар не заставил себя ждать.
— Глория сегодня очаровательна, — подгадав момент, опять сказала Анна громогласно, — мила, естественна. Хотя не красавица, что уж говорить. Лицо такое, будто всю родню схоронила.
— Дура белобрысая! — парировала Глория неуспешно, ибо Анна ухом не повела, старательно конспектируя Ментора.
Этот раунд закончился, но главная драка была впереди. Через три дня, на очередной лекции по праву, на которую Глория заявилась в еще более неуместном платье, Анна вздохнула, опустив голову, словно молясь за здоровье противницы.
Филь от нетерпения подпрыгивал в ожидании развязки, но она случилась, только когда у него уже болела шея от постоянного выворачивания её назад. Глория временами морщилась, словно платье ей было неудобно, и в какой-то момент, когда в аудитории стало тихо, раздался отчетливый голос Анны:
— Мета, ты обращала внимание, какое у Дроди сиротско-несчастное выражение лица? Всё время кажется, что её обижают, и она еле сдерживается, чтобы не расплакаться. Форма глаз, что ли.
Это было бревно, которое переломило спину Глории. С криком «Ах ты, мерзкая крыса!» она кинулась на Анну, сидевшую рядом ниже.
— Белоглазая уродина! — уточнила она в полете.
— Сося Икс! — успела обозвать её Анна.
Они вцепились друг другу в волосы, и Мета шарахнулась в сторону, чтобы дать им место. Остальная аудитория вскочила на ноги, чтобы ничего не пропустить из небывалого зрелища.
— Ух ты, прям бешеные кошки! — завопил от восторга Николас Дафти и принялся скандировать: — Да-вай, да-вай, му-тузь!
Аудитория подхватила за ним, хлопая в такт, Ян с Метой тоже хлопали. Видимо, это был один из тех случаев у них, когда «каждый за себя».
Представление прервал Ментор, подлетев к дерущимся и растащив их в стороны за шиворот. Он понес их к выходу на вытянутых и расставленных в стороны руках. Девицы вырывались, но мало что могли сделать с кузнечной хваткой. Вернулся он через пять минут, держа в руках ключи.
