Татьяна Устименко - Сумасшедшая принцесса
– Значит, все-таки Игра? – задумчиво протянула я. Вся новая информация вполне укладывалась в мою теорию о смысле происходящего. – А я могу ввести новые правила?
– Еще чего! – обозлилась Хаос. – Ты и так позволяешь себе слишком много самостоятельности и вносишь неразбериху в наши планы.
– Ты чуть не сломала генетический анализатор! – Судя по интонациям Оружейницы, мой поступок привел ее отнюдь не в негодование, а скорее – в восхищение.
– Кстати, а как ДНК этой особи, в норме? – поинтересовалась Хаос.
– О да! – восторженно подтвердила Свет. – Высококачественный по всем показателям экземпляр!
– Сестры, верните принцессу в Игру! – решительно потребовала Оружейница. – Без нее все теряет смысл!
– Ну конечно, – насмешливо хмыкнула Тьма, – ведь ты ставила на Ульрику!
Я обалдело слушала разговор демиургов. Они отзывались обо мне как о каком-то неодушевленном предмете, как о фигурке на шахматном поле!
– А если я предложу вам кое-что? – хитро намекнула я.
– Неинтересно, песчинка! – грубо поставила меня на место Тьма.
– Пусть говорит, – капризно приказала Свет. – А то скука одолевает!
– Опять тебя, сестрица, на креатив потянуло! – поддразнила ее Хаос.
– Хочу проявить эмпатию! – кокетливо промурлыкала Свет. – Исполним одно желание девочки, она это заслужила.
– Только не в метафизическом плане! – торопливо влезла Оружейница. – Надоели ваши эмоции, хочу хорошей битвы.
– Что? – потрясенно выдавила я. – Ничего не понимаю!
Сестры засмеялись.
– Вот вам ваша хваленая старшая кровь, – брезгливо попеняла Хаос. – Никакой конгруэнтности! Нет уж, умерла так умерла.
– Я умерла? – на всякий случай уточнила я.
– Ну не я же, – несмешливо бросила Хаос. – Ну если быть точной, то не совсем умерла. Ты сейчас находишься в Обители затерянных душ, и только в нашей власти, что с тобой сделать дальше.
– Я хотела вам предложить оживить моего брата. Это будет интересно!
– А что, – поддержала Оружейница, видимо бывшая полностью на моей стороне. – Это прикольно, ведь он так хорошо дерется на шпагах!
– Фи, как это примитивно! – забраковала нашу идею изнеженная Свет.
– Я – за! – объявила Тьма. – Все зависит от того, чем Ульрика заплатит за эту поблажку? Мне понравилось, как она моего Хранителя уделала.
– Готова заплатить всем! – Гоблин знает в какой раз за последнюю пару дней, совершенно не раздумывая, преддожила я.
– Красоту отдашь? – мигом оживилась Хаос.
– Забирайте!
– А любовь? – хитренько спросила Свет.
На мгновение я вспомнила Генриха, потом поморщилась от неприятных сцен, возникших в воображении.
– Отдаю!
– А власть, титул? – сделала ход Оружейница.
– О, этого и подавно не надо, забирайте!
– Дружбу отдашь? – продолжала наступать Тьма.
Дружбу, конечно, стало жаль до слез. Дружба – это, кажется, вообще единственное стоящее, что у меня случилось в этой никчемной жизни. Но за жизнь брата…
– Забирайте и дружбу!
– Так, что там у нас еще осталось? – размышляла Хаос. – А жизнь отдашь?
Меня рассмешили их мелочность и торгашество. А еще демиургами называются!
– Вы уже забрали у меня дружбу, власть, красоту и любовь. Так ради чего мне дальше жить? Если обещаете оживить брата и он получит все то, что я отдала вам, то можете забирать и саму жизнь!
Сестры радостно защебетали и захлопали в ладоши:
– Обещаем, обещаем!
– По рукам! – улыбнулась я.
Четыре тени сблизились и начали что-то тихонько обсуждать. Прения продолжались довольно долго. Мне показалось, что они выбирают наиболее увлекательный способ моего умерщвления. Один раз кто-то из них даже расхохотался в голос. По-моему, это оказалась самая жестокая – Хаос.
– Здорово! – выкрикнула довольная Свет.
– Вот это будет Игра! – громыхала Оружейница.
Значит, и она от меня отступилась? Но мне уже на все наплевать.
– Мы пришли к единогласному решению! – наконец-то объявила Хаос. – Принцесса, ты не передумала?
– Нет! – Я устала ждать приговора, поэтому радовалась окончанию дискуссии. – Я не передумала! Если мой брат будет жить и получит все, то убивайте!
Демиурги снова засмеялись непонятно по какой причине.
Зеленый водоворот закружился, начал сжиматься в кольцо огненной боли. Мерцающая жидкость заливалась в нос и уши, я задыхалась и захлебывалась. Меня словно пропускали через литейный пресс – все мои кости скрипели и трещали. Голоса Великих назойливо вились вокруг.
– Зачем ты отказалась от судьбы, которую мы для тебя выбрали? – допытывались они. – Ты могла бы стать королевой Нарроны, баронессой де Грей, леди Астор… даже богиней… Ты могла выбрать любое королевство и любого мужчину! Но ты так упряма…
– Отстаньте! – яростно отмахивалась я. – Не хочу становиться вашей игрушкой! И титулы ваши мне ни к чему. Жила Сумасшедшей принцессой и умереть предпочту, только оставаясь самой собой – Сумасшедшей принцессой…
Кажется, я орала от боли. Кажется, я поносила своих мучителей самыми отборными ругательствами. Кажется, они, очевидно внимательно наблюдавшие за увлекательным процессом моего медленного умирания, визжали от удовольствия, доставляемого необычайным зрелищем.
Перед тем как перестать что-то чувствовать, я успела подумать: говорят, что рождаться нестерпимо больно. Наверно, врут! Похоже, умирать намного больнее!
Тонкий, надоедливый звук настойчиво ввинчивался в мозг, раздражая и выводя из забытья. Я попыталась идентифицировать природу досадной помехи, да так и не смогла. Вроде что-то знакомое, ранее уже где-то слышанное. Вполне вероятно, источником звука мог являться человек, любящий излишнюю суетливость. Я поморщилась – вот уж точно не дадут умереть спокойно. Так, а это уже интересно – звук явно не ассоциировался с предсмертной агонией. Наоборот, пробуждал воспоминания о ком-то очень живом, полном неуемной молодой энергии. Я напряглась и прислушалась. Многочисленные разрозненные неприятные звуки начали складываться в один женский, немного визгливый голосок.
– А если она не проснется? – жалобно канючил он прямо над моим ухом. – Она уже неделю в таком состоянии!
Гм, теперь я точно опознала говорившую. Это наша крошка баронесса, воительница золотой скалки Анабель де Кардиньяк собственной персоной.
– Дорогая! – успокоил девушку второй голос, явно принадлежавший мужчине. – Саймонариэль сказал, что Ульрика вне опасности. Она просто спит. А к мнению учителя стоит прислушаться.
– А если он ошибается? Вдруг она умрет? – продолжала недоверчиво ныть Анабель.
– Дорогая! – терпеливо увещевал девушку мужской голос. – Она крепка душой и телом. И уж поверь мне, убить такого живучего человека очень сложно.
