Джейн Рейб - Падение
– Шрентак… – Это был тот же самый голос, который они слышали перед нападением насекомых, хрипловатый и явно принадлежащий женщине. – В Шрентаке бы обрадовались тебе, о человек цвета ночи, – продолжала неизвестная. – Там всегда найдется для дорогих гостей несколько свободных камер.
Завеса лиан раздвинулась, и в круг света скользнула маленькая девочка с медно-рыжими локонами, которые, казалось, жили собственной жизнью. На вид ей было не больше пяти-шести лет, но говорила она, как зрелая женщина, женщина-соблазнительница. В маленькой изящной руке девочка держала алебарду Рига, лезвие которой мерцало в свете костров. Это было удивительно – алебарда была не слишком легким оружием даже для сильного мужчины.
– Девочка… – начал мореход.
– Из видения Несуна, – добавил Грозный Волк.
Внезапно их глаза расширились – вокруг свободной руки девочки образовался ореол серебристо-серого тумана. Дамон бросился вперед, но сумел сделать лишь несколько шагов, прежде чем неведомая сила пригвоздила его к месту. Взглянув вниз, он увидел, что это серебристый туман, мерцая над, усыпанной мертвыми стиргами землей, добрался до него и опутал ноги. Девочка продолжала колдовать, и волна тумана стала расти и шириться, сковывая и всех остальных.
Оглянувшись, Дамон заметил, что та же участь постигла Рига и Фиону, но Мэлдред оставался свободным – мерцающий туман почему-то не действовал на него. Силач побежал к девочке, на ходу выдергивая из заплечных ножен двуручный меч.
– Глупец, – сказало существо, похожее на маленькую девочку, и его руки запорхали в воздухе, выплетая новое заклинание. – Моя госпожа Сабл, которая живет в Шрентаке, будет очень рассержена. Она нашлет на твое королевство куда большие беды, чем мой легкий дождь и слабые землетрясения.
С пальцев ее крошечной руки сорвалась яркая серебристая молния и превратилась в призрачное искрящееся облако, которое опутало Мэлдреда, словно сеть. Сквозь туман было видно, как тело силача дрожит и раздувается, как его загорелая кожа, туго обтягивающая стальные мускулы, меняет цвет и становится почти совершенно белой. Еще через минуту на белом фоне проступили синюшные пятна, начали появляться волдыри и бородавки. Короткие рыжие волосы Мэлдреда на глазах удлинялись и утолщались, теряя цвет, пока также не стали белыми и не рассыпались по его плечам, подобно львиной гриве.
– Что она с ним делает? – в испуге закричала Фиона.
– Разоблачаю его, – спокойно ответила девочка. – Снимаю заклинание, которое придало человеческую форму его уродливому людоедскому телу. Разоблачаю сына Доннага, врага моей госпожи!
Когда метаморфоза завершилась, Мэлдред стал ростом более девяти футов и приобрел такую чудовищную внешность, что наемники Вождя, сопровождавшие людей к Копям Верного Сердца, казались рядом с ним просто красавцами. Одежда силача превратилась в лохмотья и уже не могла прикрыть огромное тело.
Дамон, словно онемев, смотрел на существо, которое считал своим самым близким другом. От того Мэлдреда, которого он знал, не осталось ничего, даже выражение глаз изменилось.
Фиона и Риг тоже были поражены. Едва девочка начала изменять Мэлдреда, как соламнийка ощутила некий удар и почувствовала слабость, так что едва колени не подгибались. Вместе с чарами, делавшими людоеда Мэлдреда похожим на человека, растворялись и чары, подчинявшие девушку его воле, по крайней мере, какая-то их часть. Фиона потрясла головой, пытаясь избавиться от чего-то, а от чего именно – она и сама не знала. Память девушки словно подернулась дымкой, мысли были сумбурными. Соламнийка помнила, как обманули ее и Рига, помнила путешествие через гномские руины, помнила бой в шахте. Внезапно в памяти Фионы ярко вспыхнул образ старого базака в золотом ошейнике, которого она… убила?
Дамон потряс головой, словно надеясь, что видение синекожего людоеда исчезнет и на его месте опять появится Мэлдред, потом снова посмотрел на девочку.
– На самом деле ты ничего не делаешь! – крикнул он и плюнул себе под ноги. – Ты заставляешь думать, что наш друг превратился в это существо, так же как до этого заставляла думать, будто хвоя – это стирги, а лианы – змеи.
– Твой друг – людоед-маг, – продолжало существо. – И он скоро умрет. Я лично доставлю эту новость моей госпоже, и Сабл хорошо вознаградит меня. – Девочка запрокинула голову и рассмеялась низким, кудахчущим смехом, который никак не вязался с ее обликом. Миниатюрные серебряные молнии дугами вспыхивали меж ее пальцами и текли, пританцовывая, к Мэлдреду, которого все еще держал мерцающий туман. – Вы даже не представляете, насколько хорошо!
– Нет! – завопил Грозный Волк. Он буквально выпрыгнул из сапог, которые связывала магия ребенка, и рванулся к девочке, вскидывая Убийцу Червей.
Но малышка действовала быстрее. Серебристые молнии ударили в грудь людоеда – послышалось шипение горящей плоти, и в ноздри Дамона ударил омерзительный запах. Мэлдред дернулся, но вместо того, чтобы закричать, начал выпевать собственное заклинание, пытаясь освободиться от чужой магии, сетью опутавшей его.
Дамон почти достиг детской фигурки, когда еще несколько молний ударило в Мэлдреда, однако на этот раз существо не успело – маг-людоед успел доплести заклинание и швырнуть его в тварь.
От вскинутых ладоней мага оторвался огненный шар буйных зелено-синих цветов, потрескивающий и плюющийся искрами не хуже дракона. Оглушительно завывая, он быстро изменил цвет на красно-оранжевый – и через мгновение девочку, а также несколько деревьев вокруг нее охватило гудящее пламя. Несмотря на болотную влажность, деревья сгорели почти мгновенно.
Дамон затормозил, проехавшись босыми пятками по траве, и воззрился на тлеющие останки стволов. Девочки не было и следа – она либо испарилась мгновенно, либо сумела уйти.
Грозный Волк посмотрел на Мэлдреда – на его гневном лице читалась, сменяя друг друга, по меньшей мере, дюжина вопросов.
Маг-людоед грузно осел на заболоченную землю, прижимая ладони к обожженной груди, как будто это могло уменьшить боль. Дамон бросился к нему и, разорвав на полосы то, что осталось от его собственного плаща, принялся перевязывать раны силача.
– Да, я тот, кем являюсь сейчас, друг мой, – заявил Мэлдред, и его измученный голос был таким тихим, что Грозный Волк едва расслышал эти слова.
– Да ты просто непревзойденный обманщик, – ответил он. – Плоть от плоти и кровь от крови своего отца. Такой же лжец. – Дамон тоже говорил очень тихо, не желая, чтобы остальные слышали его. – А я-то думал, что ты… такой же человек, как и я.
Мэлдред тяжело дышал – каждый вдох требовал от него неимоверных усилий.
