Алексей Пехов - Джанга с тенями
— О чем она с тобой говорила? — полюбопытствовал Кли-кли.
— Ничего важного.
Шут недовольно скривился и спросил, с опаской посматривая на мрачное небо:
— Ты знаешь, что мы уже сегодня будем в Заграбе?
— Сегодня? Но я, грешным делом, подумал…
— Головой надо думать, Гаррет, а не грешным делом. Толку будет в два раза больше, можешь мне поверить, — заметил шут. — Время уходит, так что сразу из замка пойдем в Заграбу, да и ночью идти намного безопаснее.
Лес поредел, угрюмые елки отпрянули в стороны, тракт вильнул влево, и впереди появилась большая деревня.
— Любезные вояки, как называется эта деревушка? — состроив важную мордочку, спросил у воинов Кли-кли.
— Перекресток, — нам опять ответил Сервин. — От нас до замка час ходу.
— А-а-а, — протянул Кли-кли, во все глаза глядя на далекие дома.
Фернан поднял вверх сжатый кулак, и отряд остановился.
— Что происходит? — Сурок оторвался от возни с Непобедимым.
— Не знаю, — ответил я ему.
— Странная деревня, — процедил Угорь, подтягивая «брата» и «сестру» поближе к себе.
— Вот-вот, — поддакнул Фонарщик, быстро повязывая ленту на лоб. — Я бы сказал, что о-очень странная.
— Чего в ней странного-то? — недоумевал я.
— Ты видишь людей?
— Вроде еще далековато, — неуверенно ответил я, шаря глазами по далеким домикам.
— Не настолько, чтобы не увидеть жителей, — возразил Сурок. — Смотри — возле домов никого, на улице никого, смотровые вышки тоже пусты. Я лично не помню ни одной деревушки в этой стране, где на вышках не сидели бы лучники.
Дикий прав — на вышках было пусто.
— Гаррет, кольчуга на тебе? — забеспокоился гоблин.
— Под курткой.
Фернан, посовещавшись с десятниками и милордом Алистаном, махнул рукой, и отряд медленно двинулся к деревне.
— Держи арбалет под рукой, Гаррет, — посоветовал мне Делер, нахлобучивая на голову шлем.
Тревога и напряжение воинов передались и мне, я достал арбалет, взвел его и зарядил болты. Первый обычный, второй огненный. Делер прижал секиру ногой к лошадиному боку и тоже взвел арбалет, который был раза в три больше моего. Некоторые воины отряда поступили так же.
— Поспешаем медленно, ребята. Фернан сказал смотреть в оба, — произнес десятник Хрюч, когда отряд въехал в деревню.
Прямая улица была пустой и тихой, как будто все вымерли.
— Почему у этой деревни нет частокола? — спросил я.
— Бесполезно, деревня слишком большая, — ответил Сервин, держа руку на рукояти меча. — Замучаешься обносить, да и Кукушка под боком…
— Сервин, Кассани, Урч, Одноглазый! — оборвал ответ воина Фернан. — Проверьте дома, парами.
Воины соскочили с лошадей и по двое бросились к домам на правой и левой стороне улицы. Первый воин каждой пары держал арбалет, второй — меч. Мечник подбежал к двери ближайшего дома, ударил ее ногой, отворяя, прянул в сторону, пропуская арбалетчика. С другой стороны улицы происходило то же самое. Воины Пограничья действовали, как механические часы карликов — четко и точно.
Секунды текли слишком долго, я уже начинал подумывать, что ребята провалились в погреб, так долго их не было. Наконец воины вышли из домов и вернулись назад.
— Никого! — сказал воин первой пары.
— У нас тоже, командир, дома пусты. Никаких повреждений, ничего не разбито, на столе еда, похлебка давно остыла.
— Уверен, что и в других домах будет то же самое, милорд Алистан, — крикнул Медок графу.
— Может, у них какой-то праздник или свадьба?
— Никаких у нас праздников нет, — сказал воин с копьем. — И свадьбы с утра пораньше не бывают.
— Орки? — одними губами спросил Фонарщик.
— Не может такого быть, Кукушка рядом, Первые никогда бы не осмелились напасть на деревню в такой близи от гарнизона.
— Урч, Кассани, проверьте вышку! — отдал приказ Фернан.
Воины бросились исполнять приказание. Вышка находилась рядом, всего в десяти ярдах от дороги, возвышаясь на краю поля. Пока ребята проверяли дома, трое воинов на лошадях не спускали с вышки глаз, держа под рукой арбалеты. Там, наверху, вполне мог прятаться стрелок.
Один из воинов, зажав в зубах нож, стал подниматься по шаткой лестнице, второй направил арбалет вертикально вверх на тот случай, если из квадратной дыры в полу вдруг ненароком высунется враг. Воин с ножом забрался наверх, на секунду исчез с наших глаз, затем вновь появился и крикнул:
— Чисто!
— Что-нибудь там есть, Урч? — крикнул Фернан, поднимая забрало шлема.
— Лук, колчан стрел, крынка молока, командир! — после недолгого промедления ответил Урч. — Кровь! Здесь кровь на досках!
— Свежая? — крикнул один из десятников, обнажая меч.
— Нет, уже подсохла! И совсем мало, возле самого люка!
— Кассани, что на земле?
— Я ничего не вижу, командир, — сказал воин внизу. — Земля как земля, да и мы натоптали!
Элл подъехал к вышке на лошади, спрыгнул, отдал поводья воину и, сев на корточки, стал изучать землю.
— Гаррет, — опасливо позвал меня шут. — Ты ничего не чувствуешь?
— Нет.
— Вроде гарью пахнет.
— Не чувствую, — понюхав воздух, сказал я. — Тебе, наверное, показалось.
— Клянусь Великим шаманом Тре-тре, но в воздухе пахнет горелым.
— Кровь! — крикнул Элл. — На земле кровь!
Эльф вскочил на лошадь, подскакал к Фернану, Алистану и Миралиссе.
— Его убили наверху, возможно, стрелой, и он свалился вниз.
— Понятно, — заиграв желваками, кивнул милорд Алистан и, натянув на голову кольчужный капюшон, надел закрытый шлем с прорезями для глаз. Элл и Эграсса как по команде взялись за свои полушлемы, скрывающие верхнюю половину лица.
— Нечисто здесь дело, ох нечисто! — Фонарщик нервно озирался по сторонам, выискивая возможного врага.
Но улица была пуста, как и дома вокруг нас. Даже не пуста, а мертва. Не было слышно ни пения птиц, ни мычания коров в хлеву, ни лая собак.
— Собаки! — вырвалось у меня.
— Ты о чем. Гаррет? — обернувшись ко мне, спросил Эграсса. Шлем делал его безликим.
— Собаки, Эграсса! Ты видел хоть одну? Ты слышал, чтобы они лаяли?
— Орки, — сплюнул один из воинов. — Эти твари ненавидят собак и убивают их в первую очередь.
— Тогда где тела? С собой утащили? — спросил Сурок.
— Некоторые кланы так поступают. — Кассани залез в седло. — Делают из собачьих шкур украшения.
— Урч, слезай! — крикнул один из десятников.
— Постой! Командир, дым! — Урч ткнул пальцем куда-то в центр деревни.
— Сильный?
— Нет, едва виден!
— Что горит?
