Юрий Циммерман - Серебро далёкого Севера
"Опять твою мать, — в сердцах выругался про себя Юрай. — Тоже самое, что со знаком предрасположенности в Островском скиту. И долго еще боги со мной в непонятки играть собираются?!
Умудренная опытом гадалка тоже была слегка удивлена. Но ничуть не обескуражена.
— Видишь ли, голубчик… Пустая карта дает тебе выбор. Ты можешь оставить все как есть, непроявленным. Можешь сам вытянуть еще одну карту из колоды. Или, если есть желание, можешь нарисовать здесь свою собственную карту. Ну, выбирай!
Юрай задумался. Оставить как есть? Это уже было, у монахов в Фейне. Ну не повторяться же… Нарисовать самому? А что, новую планету на небе, например, тоже неплохо. Если бы он еще рисовать умел. А то нацарапаешь что-нибудь не то, а потом расхлёбывай.
— Скажи, почтеная, а в твоей колоде только одна пустая карта, точно? Второй мне не достанется? Ну тогда я, пожалуй, рискну вытянуть, — и он левой рукой не глядя, как и положено, потянулся к картам, которые услужливо раскрыла веером цыганка. Чтобы через мгновение, повернув лицо обратно к колоде, обнаружить зажатую в своей руке шестерку ключей!
Тем временем сидевшие пока что поодаль Зборовский и приведшая их сюда молодка (Замирой ее баронесса назвала, кажется?) заметили, что процедура гадания закончена, и подошли, чтобы тоже послушать, что скажет умудрённая в предсказаниях цыганская баронесса. А наговорила она в тот вечер с три короба, причем были там и понятные предсказания, и совершенно туманные. Хотя главное волшебнику было понятно и без нее: главная карта расклада, Шестерка ключей, означала ключ к шестой стихии, которую Юрай, кажется, всё-таки сумеет отыскать и воплотить. Не это ли стало бы, кстати, лучшим даром памяти Мэйджи и Торвальду — Королю и Королеве клинков из самого нижнего ряда в давешнем раскладе Щекора?!
… Но сейчас, в батавской гостинице, в полусвете смеркающегося вечера Юрая больше всего интересовала оброненная гадалкой фраза: "Рожденный под знаком Василиска". Загадка заключалась в том, что путь солнца на небосводе пролегал по десяти созвездиям, и Василиска среди них отродясь не бывало. Были Голубь, Драконоборец, Альмюэтта… И созвездие Якоря было, и созвездие Девериона — но вот Василиска среди знаков звездного пути не числилось никогда, если Юрай хоть что-то понимал в астрологии: это созвездие находилось чуть ниже Солнечного Круга. Так что же имела в виду цыганская баронесса, имени которой алхимик так и не узнал? И если, вдруг, существуют сокрытые для непосвященных знаки Зодиака — может быть, у посвященных там же и сокрытая планета отыщется?
33. Королевский гамбит
Если собираешься убить — убивай сразу, не тратя времени на лишние разговоры и объяснения. Покойнику они уже все равно не пригодятся, а поразглагольствовать попусту, если тебе уж так хочется, можешь и перед зеркалом. Потому, что не перечесть, сколько схваток и поединков было проиграно в уже выигранной, казалось бы, ситуации только от того, что без-пяти-минут-победителю захотелось покрасоваться перед соперником и произнести заключительную речь вместо того, чтобы нанести завершающий удар. А пока ты долго и увлеченно объясняешь своему врагу, как долго ты вынашивал планы мести и почему он заслужил свою мучительную смерть, он успевает собраться с силами и сделать ответный выпад… И его объяснения прозвучат уже над твоей могилой — но ты их, увы, не услышишь.
Этого не случилось бы, наверное, не отойди тогда Влад Зборовский по малой нужде. Не должно было случиться. Просто не имело права. Но барону случилось отлучиться именно в то время, когда в дверь постучал слегка растерянный хозяин гостиницы:
— Ваше преподобие! Там вас какая-то дама спрашивать изволят, шибко вся из себя знатная…
Вот даже как — знатная дама?! Он обрадовался бы любому поводу отвлечься от тягучих размышлений о загадочном цыганском пророчестве и не менее загадочной шестой планете, которую необходимо каким-то отыскать на небе — на том самом небе, что было уже досконально и от края до края изучено многими поколениями астрологов. Но уж если тобой интересуется дама, да еще и знатная… И донельзя заинтригованный волшебник отложил в сторону свой стеклянный шар со ртутью и спустился вниз, даже не удосужившись накинуть на себя что-нибудь потеплее.
Парадная дверь гостиницы выходила прямо на широкую улицу, на противоположной стороне которой стояла сейчас богато отделанная красно-черная карета, причем на ее дверце явственно проглядывало место для дворянского герба. Но, судя по всему, этот герб то ли сняли, то ли просто прикрыли снаружи, и опознать владельца не представлялось возможным. Впрочем, люди в карете явно дожидались именно Юрая, и стоило ему показаться на пороге, как дверца распахнулась, и на землю осторожно спустилась молодая и весьма ухоженная дама в элегантном дорожном платье темно-синего, едва ли не "королевского" цвета с кремовой кружевной отделкой.
Конечно, Отшельник на то и слыл отшельником, чтобы не слишком хорошо разбираться в дамских нарядах, но выглядела эта молодая женщина одетой очень дорого и по последнему слову моды. Единственное, что слегка удивляло — это маленькое и несуразное "нечто", прикнопленное на макушке вместо традиционной широкополой шляпы. Но выглядевшее, впрочем, тоже весьма изысканным. Перейдя проезжую часть, незнакомка подняла на волшебника остроносое, слегка угловатое лицо и буквально пронзила его взглядом своих широких, изменчивого и непонятного цвета, глаз.
— Мсье Юрай?
— К вашим услугам, миледи. А с кем, простите, имею честь?
— Герцогиня де Монферре, с вашего позволения, — и дама, оказавшаяся ни более ни менее как герцогиней, привычным и хорошо отработанным жестом протянула своему визави руку для поцелуя.
За недолгие месяцы своего пребывания при дворе великого князя Юрай успел слегка поднабраться великосветских привычек, и поэтому он без малейшего удивления почтительно склонился, чтобы припасть губами к тыльной стороне затянутой в тонкую кружевную перчатку руки. Склонился, отдавая почтение и титулу дамы, и ее неброской, но полной загадочности красоте. Склонился, польщенный интересом к своей скромной персоне. Склонился — и в этот же миг ощутил, как в его незащищенную, еще более открывшуюся при наклоне шею вонзаются вампирские клыки.
…
Вернувшись обратно в номер и не обнаружив там Юрая, барон дал себе по времени лишь пять ударов сердца — схватить меч и кубарем скатиться по лестнице вниз, в общую залу.
— Где?!
И, следуя молчаливому кивку буфетчика, рывком распахнул входную дверь…
… чтобы обнаружить в двух шагах от себя наклонившегося к земле и едва стоящего на ногах товарища, из шеи которого тянет кровь какая-то разодетая дама-вампирша. Уж на что другое, а на "собратьев по цеху" у Владисвета Зборовского глаз был намётан сызмальства, хотя даму-вампира "за работой" ему не приходилось наблюдать еще ни разу: о вампирских оргиях он был наслышан немало, но желания в них поучаствовать никогда не испытывал, полагая свою маленькую причуду делом сугубо личным, можно даже сказать, интимным, и предпочитая предаваться ему в одиночку. А теперь, захваченный открывшимся ему зрелищем, даже задержался на одно неуловимое мгновение, лихорадочно размышляя, как же ему сейчас надлежит действовать.
![Юрий Циммерман - Серебро далёкого Севера [СИ]](/uploads/posts/books/75683/75683.jpg)
