Константин Соловьев - Геносказка
Технологический тоннель, вот что это такое. Построенный, несомненно, человеком. Грубые лапы цвергов не способны на такую работу, да и не сообразить их полуживотным мозгам ничего подобного. Альвы? Ну, те едва ли стали бы закапываться в землю и жить среди стали и ржавчины — на облаках оно, наверное, комфортнее. Значит, людское. И до сих пор работающее. Подземный завод? Убежище? Станция наблюдения?
Гензель негромко свистнул.
— Спускайся, сестрица!
Гретель едва не свалилась ему на голову — повезло, что успел подхватить. Окоченевшая, конечно, бледная, как сама смерть, но живая.
— Что это, Гензель?
— Трактир, — буркнул он, поглаживая зачем-то плотные резиновые жилы силовых кабелей на стене. — Только посетителей давно здесь не видели… Тсс.
Гретель нахмурилась, но прикусила язык. Когда впереди неизвестность и опасность — первым идет братец Гензель, так было заведено давно. А опасность он здесь нутром акульим чуял. В воздухе не ощущалось свежей крови, но предполагалось что-то другое, тоже тревожное и одновременно манящее.
— Автоматика, — сказала Гретель отчетливо. — Какой-то подземный автоматический комплекс. Может, часть заброшенного завода…
Что может производить завод, спрятанный так далеко в горах? Да и слишком тихо здесь для завода. Ни тебе шума, ни лязга… На заводах всегда что-то грохочет. А тут — сонное царство…
— Возможно, все ушли отсюда много лет назад.
— Не ушли, сестрица.
— Отчего ты так думаешь?
— Смотри на изоляцию проводов. Очень мало пыли для заброшенного много лет тоннеля. Лампы до сих пор не перегорели. Нет, мы здесь не одни. У этого места есть хозяева. И только Человечество знает, что они испытают, увидев нас.
— Хозяева не всегда рады незваным гостям.
— Помнишь маленькую девочку из сказки? — усмехнулся Гензель, вытаскивая мушкет, заботливо обмотанный мешковиной и перевязанный сыромятными ремешками. — Она заблудилась в лесу и наткнулась на дом трех страшных мулов, огромных и косматых. Но хозяев не было дома, и она вошла. На столе стояла еда, и она похлебала из мисок. Потом от скуки покачалась на стульях. И, утомившись, легла в одну из кроватей спать. Она не знала, что хозяева домика, огромные мулы, скоро вернутся. Один мул взялся за ужин и вдруг закричал: «Кто ел из моей миски и почти все съел?!» Другой сел на стул и воскликнул: «А кто сидел на моем стуле и поломал его?!» А третий с размаху упал в кровать и завопил…
— «…Кто спал в моей кровати и вымазал ее красной кашей?» — пробормотала Гретель. — С детства не могу терпеть этой сказки. Ты специально рассказывал ее, чтобы меня напугать.
— Пугать младших сестер — древняя законная обязанность всех братьев, — отозвался Гензель, взводя курки по одному. — Но с тобой это не работало. Своими генофокусами ты сама пугала брата до потери пульса…
Порох не отсырел, недаром Гензель столько времени заботился об оружии, предохраняя его от влаги и снега, смазывая топленым салом и чистя от ржавчины. Не термическая винтовка королевских гвардейцев, конечно, но для узких тоннелей и стесненных объемов — как раз впору.
Идти по просторному коридору с плотным полимерным покрытием было не в пример проще, чем тащиться по снежной равнине, пытаясь сохранять дотлевающие крохи тепла. Но Гензель все равно не спешил. Почему яблоко альвов привело их сюда? Какое отношение этот подземный комплекс имеет к похищенной принцессе? И к цвергам, раз уж на то пошло?
Один коридор перетекал в другой, потом раздваивался, обращался целой галереей или утыкался в тупик — все здесь было запутано, словно тропинки в сумрачном лесу. Вокруг была аппаратура, назначения которой Гензель не знал. Приборные щитки, рокочущие шестереночные передачи, гудящие кабели и сложные пульты с великим множеством кнопок — всего этого здесь было с избытком. Были здесь запечатанные отсеки и многотонные двери с цифровыми замками, капсулы лифтов и забранные в стеклянные коробочки тревожные кнопки цвета артериальной крови. Такого не бывает на заводах и фабриках. Больше всего это напоминало…
— Убежище, — тихо сказала Гретель, предусмотрительно держащаяся позади него. — Вот на что это похоже. На какое-то большое подземное убежище. Довоенное.
Об истории королевства Тревирануса Первого Гензель имел самое смутное представление.
— А когда здесь была последняя война?
— Лет сто пятьдесят назад. Бароны состязались между собой в чистоте крови и количестве ракет в арсенале. Победил дед нынешнего Тревирануса Первого.
— Насколько я теперь понимаю, конкурентов он взял не чистотой крови…
Гретель хмыкнула.
— Быстро учишься, братец. Он засыпал конкурентов на престол ракетами и бомбами. Не гнушаясь и генооружием, к слову. Еще сто лет после войны по селам и городам рассказывали про людей с песьими головами и птиц — с женскими…
Акула в душе Гензеля вдруг насторожилась. Она повела тупой мордой, ощущая сквозь толщу воды какое-то подозрительное колебание… Так бывает, когда акула чует жертву, чьи суетливые движения беспокоят ткань моря. Только сейчас это не было похоже на жертву — слишком осторожная, слишком спокойная… Жертвы ведут себя иначе.
— Кажется, хозяева уже знают, что мы здесь, — прошептал Гензель, делая вид, что увлеченно изучает стрекочущие приборные панели.
— Конечно, знают. В месте, подобном этому, не может не быть системы внутренней безопасности. Я думаю, они знают о нас с тех пор, как мы вошли. Сколько их?
Гензель задумался. Акулье чутье говорило ему многое, но универсальным сканером оно не являлось.
— Не знаю. Много. Пять, может, больше. Ведут нас, но подбираются все ближе и ближе. Как тогда, в Лаленбурге. Только здешние ребята более ловкие. И более опасные, пожалуй.
Они шли по широкому техническому коридору, похожему на церковный неф, только роль колонн здесь выполняли огромные вертикальные трубы, тянущиеся, кажется, от самого ядра планеты. Труб этих было много, они обступали идущего со всех сторон, оттого Гензель ощущал себя словно в лесу. Только в этом лесу деревья были из металла, окрашены в грозную бело-алую полоску и имели странные надписи «Контроль давления», «Дренаж 200» или «Гидролиния». В таком лесу ничего не стоит подобраться почти вплотную к беспечной жертве.
— Надо поговорить с ними, — сказала Гретель, придержав Гензеля за рукав. — В конце концов, мы без предупреждения нанесли им визит. А они могут быть не самыми радушными хозяевами.
— Лучше бы им проявить гостеприимство, — пробормотал Гензель.
Они могут принять нас за врагов. Но мы не враги. Нам нужно лишь узнать, не видели ли в окрестностях принцессу. Или стаю цвергов.
![Надежда Кожушаная - Нога [киносценарий]](/uploads/posts/books/276827/276827.jpg)
