Светлана Кобелева - История Стража: кинжал Судьбы
Мой взор затягивала пелена, сознание уплывало, мысли в голове стали тяжелыми и неповоротливыми. Я как будто со стороны наблюдала за тем, как медленно Кетан протянул руки к горловине моей рубахи, как с силой рванул края и материя, покорная его силе, разошлась, обнажая левую грудь. Из футляра он достал кинжал Судьбы. Мысль обожгла сознание — когда они успели украсть его у меня? Почему я этого не заметила? Почему ты предал меня, Кетан? Почему?! Не верю… он не мог предать — нет!!!
Кетан занес кинжал над моей грудью и в этот момент, преодолевая свое немощное состояние, я заорала на все помещение. Это единственное, что мне удалось сделать в нынешнем положении.
Дальнейшее произошло в считанные секунды: Лай на секунду отвлекся, теряя контроль над Кетаном. Лицо которого приняло осмысленное выражение, и в следующее мгновение кинжал Судьбы торчал из-под ребра Крондора Лая. Он не предал, нет… Слезы облегчения выжигали глаза. Я рада, как же я рада…
Стены сотряслись от оказавшейся вдруг бесконтрольной древней магии, чистой силы. Кетан опустился на пол и возложил на колени голову отца. Сквозь грохот землетрясения мне удалось расслышать лишь Кетаново: "Прости" и слова Лая: "Не ведаешь что творишь".
— Кетан, — судорожно крикнула я, стараясь перекричать грохот, — надо остановить это безумие, иначе нам конец.
— Поздно — ответил он. — Нам этого уже не удержать. — Он просунул острие кинжала Судьбы в одно из звений цепи. Оно лопнуло, и одна из моих рук оказалась на свободе. Кетан молчал, видимо до сих пор с трудом принимая то, что убил своего отца. Мне нечего было ему сказать… Лишь на мгновение прижалась к нему всем телом, а затем потянула прочь из этой темницы. Дверь была открыта. В переходах Темной Академии царил хаос. Забыв обо всем, тангерийцы метались в поисках спасения. Видимо многие из них в страхе забыли, где находится выход из тюремных подземелий.
— Кетан, ты помнишь путь назад?
— Нет, я помню только то, как мы вышли из кабинета, а дальнейшее теряется в тумане — тихо ответил он, глядя на мечущихся по коридорам слуг Темной Академии.
Я пыталась определить, куда направляется большая часть напуганных грохотом тангерийцев, чтоб последовать за ней. Один из темных мастеров начал громогласно призывать всех к порядку. Его голос показался мне до боли знакомым, и, схватив Кетана за руку, я быстрым шагом направилась в его сторону. Что-то заставляло меня думать, что этот человек так же далек от Тангера и его обычаев, как Пустошь от Изграна. Но каково же было мое удивление, когда увидела, что темным адептом был Лис!
Некоторое время я не могла поверить своим глазам. Я ведь не видела его труп в Изгране. Вполне возможно, что он остался жив? Ведь так? Так? Почему же боги так поступают? Мне надо было бы радоваться, но я почему-то чувствовала боль… Что он здесь делает в Темной Академии? Я вглядывалась в такое родное лицо вновь обретенного Лиса, силясь понять: он ли это на самом деле?
Кетан среагировал быстрее. Он приблизился к Лису, схватил его за ворот куртки и крикнул в лицо:
— Что ты здесь делаешь?
— Нет времени! — заглушая шум, прокричал Лис почти у самого уха Кетана. — Бери Катарину и следом за мной!
Мне едва удалось различить сквозь грохот их слова. Кетан схватил меня за руку и кинулся вслед за Лисом, который буквально растворился в стене слева.
9
Оказалось, там был проход, скрытый в нише скальной породы. Мы на ощупь пробирались по темному узкому коридору, молясь чтобы впереди не случился обвал — назад пути не было. Сзади нас следовали тангерийцы. Они не паниковали больше, но порой все же я ощущала толчки в спину: шедшие позади нервничали, хотели скорее увидеть свет.
Наконец, мы выбрались из узкого прохода в небольшую галерею. Слабый свет пробивался из незаметных щелей, и здесь было не так темно, как в туннеле. Далекие глухие толчки слышались откуда-то слева из-за спины. Это означало, что мы уже вне опасности.
Где-то капала вода, и ее звук на удивление успокаивал меня, придавал сил. Я оглянулась вокруг, желая все же понять, где мы оказались. Кругом было холодно, сыро и пахло плесенью. Огромные острые каменные наросты свисали с потолка, едва не касаясь наших голов. Кое-где подобные "украшения" торчали из земли.
Помимо меня, Кетана и Лиса в небольшую пещеру вышло еще с дюжину тангерийцев. Все оказались воинами Темной Академии. Были среди них совсем и молодые, и те, кто был старше, опытнее.
Однако никто из них не кинулся на нас с мечом, не потребовал назвать имен, не спросил герба или родового имени. Все обратили взор на Лиса. Он стоял в одежде солдата Темной Академии и смотрел поверх всех голов, разглядывая что-то ему видимое. Затем, разглядев и поняв, куда мы вышли, взмахом руки призвал всех следовать за ним.
В дальнем углу пещеры оказался такой же проход в стене, но в два раза шире предыдущего. Меня вдруг обуял страх — что-то подсказывало мне, что впереди нас ждет опасность. Надо бы предупредить Лиса. Я посмотрела на его напряженную спину и непроизвольно затаила дыхание. Лис изменился, изменился сильно… наверное так же, как мы с Кетаном. Он стал жестче, злее. Долго над этим мне размышлять не дали — сзади раздался крик. Пронзительный, душераздирающий вопль отчаянья и боли. Я вцепилась в плечо Кетана непроизвольно, стараясь уловить тембр крика, понять природу страха, породившего его.
Сделав усилие над собой, что успокоиться, я извлекла из просатранства маленький шар света, осветив лицо Кета и тех, кто находился к нам ближе всего.
Подземелья Изграна, то что произошло в Тайном склепе и даже в пещере дракона не наводили на меня подобного ужаса со смесью отвращения. Зловонный дух, ранее не ощущавшийся в этих местах, теперь буквально сводил с ума. Крики усиливались. Сзади надвигалось нечто непонятное и до умопомрачнения страшное. Послышался звон мечей и стоны павших. И сквозь эти стоны мне послышался шепот: " Ты никогда не узнаешь сирости и убогости своего бытия…" О, Ворф — кто это?! Меня стало плохо/ закружилась голова, и к горлу подступил комок. Крики усилились: то, что преследовало нас — приближалось.
— Быстрее — рявкнул подбежавший к нам Лис и, схватив меня за руку, приказал Кетану следовать за нами.
Казалось, в легких не хватало воздуха — я чувствовала, что еще несколько минут бега, и упаду замертво. Внезапно, когда мы в очередной раз свернули за очередной поворот, то уперлись в глухую стену. Тупик!
Однако Лис не выказал тревоги. Неужто, Лис проделал все это специально, чтоб заманить нас в ловушку? Но почему? Зачем?
До сих пор нам с Кетаном не удалось выяснить причины его нахождения здесь, среди тангерийцев и не просто обычным адептом, но командиром отряда. Возможно, что он всегда был шпионом и предателем. Возможно ли? Картины жизни в Изгране подобно вспышкам молнили прорезали тьму сознания: наша первая встреча возле постоялого двора; его внезапное появление в моей комнате в доме Курта Вармора; его поведение на балу и, наконец, та ночь, проведенная с ним вместе. Она была залогом того, что Лис не лгал ни тогда, ни сейчас, ни когда бы то ни было. Я внимательней стала наблюдать за ним: его лицо было непроницаемым. Ни тени эмоции, только еле заметная морщинка между бровей, видимо означавшая, что он напряженно думает над чем-то. Кетан же, наоборот, сосредоточившись, схватил покрепче рукоять меча и встал в атакующую стойку, готовясь встретить опасность лицом к лицу. Я не сомневалась, что он умрет, чтобы дать нам уйти. Только я так же понимала, что не позволю ни одному из них умереть раньше меня. Смерть Лиса во второй раз я не переживу, а о том, что может умереть Кетан — не могла даже думать.
