Терри Брукс - Королева эльфов Шаннары
Она оперлась концом жезла о землю и поставила его перед собой, держа обеими руками. Ее взгляд устремился на камень, а мысли снова вернулись к Морровинду, к длинным, нескончаемым дням, заполненным туманом и тьмой, демонами, чудовищами и ужасом, порожденным эльфийской магией. В ее памяти возник остров, и его страшный, обреченный образ подчинил ее себе. Забыть его было невозможно. Перед ней прошли лица умерших: Элленрох Элессдил, которой была доверена забота об эльфах и которая в свою очередь завещала ее Рен; Эовен, предвидевшей слишком многое; Орина Страйта, который был ее другом; Корта и Дала, защищавших ее; Гарта, который был для нее всем. Она молча и почтительно приветствовала их, обещая каждому, что оправдает их доверие, всегда будет помнить о той цене, которую они заплатили за будущее эльфов.
Она закрыла глаза, попытавшись отбросить прошлое. Но тут же открыла их снова, чтобы взглянуть в лица собравшихся вокруг нее друзей. Ее быстрая улыбка напомнила улыбку ее бабушки.
— Трисс, Стреса, Тигр Тэй и ты, маленькая Фаун, — вы мои самые лучшие друзья, и, если вы хотите, я желала бы остаться с вами надолго. Я не буду удерживать вас, даже тебя, Трисс. И не приказываю никому, пусть каждый решит за себя.
Все молчали. В их взглядах читались нерешительность и некоторое смущение. Фаун проскользнула вперед и тревожно подергала ее за ногу.
— Нет, малышка, — сказала она и подала знак остальным. — Иди рядом со мной.
Они пошли через Каролан — девушка, эльф, Крылатый Всадник, его птица рок и двое существ с Морровинда. За каждым следовала, распластавшись в пыли, его удлиненная тень. Темнело, доносились птичьи трели со стороны леса. А Поющий Родник шумел, вспенивая свои воды, снизу.
Когда они дошли да края скалы, Рен остановила всех, а сама сделала несколько шагов вперед. Обернувшись назад, она увидела над лесом яркие точки звезд и улыбнулась. Ее руки крепко сжали жезл Рукха. Она ожидала этого мгновения много дней и сейчас почувствовала, что уже не волнуется. Просто очень устала. Когда-то она сомневалась, сможет ли вызвать волшебную силу Лодена, когда наступит время, решится ли на это. Теперь она не боялась. Возможно, она всегда знала это. Или же все ее сомнения рассеялись сами собой по пути сюда. Впрочем, это уже не имело значения. Она примирилась с собой. Она даже знала, как действует волшебная сила, хотя ее бабушка никогда не объясняла ей этого. Наверное, это было совсем необязательно: опыт сам всегда приходит к тому, кто в нем нуждается. Ей было достаточно того, что она могла призвать волшебную силу и решилась на это самостоятельно.
Она вдохнула теплый воздух, точно втягивала ласковый меркнущий свет. Прислушалась к биению своего сердца.
Затем она поставила жезл Рукха на землю, вращая его в своих ладонях и чуть вдавливая в почву. Эовен когда-то рассказала ей о волшебной силе земли. Все эльфийское волшебство брало свое начало из земли, черпая могущество из земных элементов. Но то, что выходило оттуда, должно быть возвращено.
Ее взгляд устремился на сверкающие грани Лодена. Мир, окружающий ее, был тих и мирен.
Она слегка ослабила руки, лежащие на жезле, ее пальцы стали легкими, как перышки, на искривленном и отполированном деревянном стволе и нежно гладили его. Она знала, что сейчас нужно лишь позвать их. Надо лишь захотеть этого. Мысленно вспомнить об их существовании, о жизнях, спрятанных в камне. Не спорить и не сомневаться в этом. Только призвать и вернуть.
«Да. Я сделаю это».
Лоден ярко вспыхнул, взметнувшись во тьме фонтаном белого света. Пламя становилось все ярче, горело с ослепляющей силой. Рен почувствовала, как в ее руке задрожал жезл Рукха, как он стал нагреваться. Рен снова крепко сжала его, зажмурив глаза. Свет уже равномерно распространялся во все стороны. Внутри Лодена началось движение. И вдруг подул ветер, появившийся неведомо откуда. Перелетев через утес, он подхватил свечение и унес его через пустынную местность к лесу и скалам. Затем он вернулся обратно, раздувая свет до края равнины. Взревев, ветер вдруг потерял разом и силу, и напор. Он сам стал свечением, как бы растворился в нем.
Рен поискала глазами своих спутников: все ли они в безопасности, не причинила ли им вреда волшебная сила? Но она не смогла повернуть головы. Ее руки крепко сжимали жезл Рукха, и сама она слилась с ним, прикованная к жезлу магической силой, подчиняясь только ей.
А свет уже заполнял равнину, нарастая, поднимаясь все выше, пока лес и скалы, окружавшие ее, не исчезли, а небо не окрасилось в серебряный цвет. Послышался такой звук, будто что-то выдернули из земли, почва и скалы задвигались — что-то тяжелое упало вниз. Через приоткрытые веки она смогла увидеть, что забрезжившие силуэты принимают очертания зданий и деревьев, мостовых и дорог, газонов и парков. Это Арборлон становился прежним Арборлоном. Она наблюдала его возрождение. Смотрела как бы через стекло, усеянное каплями дождя и подернутое дымкой тумана. В центре города из тумана в алом ореоле возникло Древо Жизни Элькрис. Рен почувствовала, что силы покидают ее, она с трудом удерживалась на ногах. Белый свет кружился над ней, как тучи перед бурей, угрожая взрывной мощью.
Но свет начал меркнуть, постепенно тускнея и исчезая в темноте, как вода уходит в песок.
Рен поняла, что все закончилось. Она могла теперь различить в тумане Арборлон, даже рассмотреть людей, толпами стоящих у границы яркого свечения: они пытались увидеть то, что находится вдалеке. Рен сделала все, о чем просили ее бабушка и Алланон, выполнила то, что ей поручили. Но не выполнила наказа, данного себе самой. Она собиралась не просто вернуть эльфов в их город, в Западную Землю. Люди, пережившие добровольную ссылку, не могли просто так остаться в Четырех Землях, особенно после ужасов Морровинда. К тому же она знала правду о порождениях Тьмы. И все еще испытывала страх перед возможностью неправильного использования магической силы. Ей доверили жизни эльфов на определенных условиях, а она вернет их на своих собственных.
Крепко сжав жезл Рукха, она приказала, чтобы остатки волшебной силы вырвались на свет и ушли обратно в землю — вся оставшаяся сила и та, что могла еще возникнуть. Она выпустила ее с яростной решимостью, и мерцающий воздух прорезал треск пламени. Он вырывался как молнии — вспышка за вспышкой. Она запретила ему подниматься вверх. Рен израсходовала всю волшебную силу, опустошив жезл и камень, уничтожив ее в огне. Остатки ее вспыхнули в последний раз и исчезли навсегда.
Наступила темнота. На какое-то мгновение ночной воздух заволокло туманом. Затем туман рассеялся и мириадами пылинок начал оседать на землю. Она проследила за их падением и увидела траву под ногами, на том месте, где все было голо; вдыхала запахи, исходящие от деревьев и цветов, от готовящейся еды, от дерева и железа — это был аромат окружающей ее жизни. Она посмотрела поверх темного контура жезла Рукха на возвращенный Арборлон, на дома, свет в окнах, уличные фонари, дороги и аллеи, протянувшиеся темными лентами.
