Линн Рэйда - Истинное имя
Про фэйров же рассказывали, что в Огневник они заманивают путешественников в лес холодными голубоватыми огнями, похожими на те, что иногда мелькают ночью на болотах. Или крадут детей из колыбели, заменяя на своих подкидышей. А еще в эту ночь грань между мирами истончается, и одинокий путешественник, случайно заблудившийся в тумане, может очутиться в замке Леривалль и встретить самих Альдов, якобы живущих там с тех пор, как в нашем мире их не стало. Бывало, что какой-то человек, придя домой наутро после праздника, с пеной у рта доказывал, что вправду побывал в Туманном Логе. И будто бы провел он там не одну ночь, а несколько недель, а то и лет, хотя ни на день не состарился.
А еще знающие люди говорили, что, если в эту ночь заблудишься и станешь возвращаться по своим же собственным следам — то не заметишь, как вернешься во вчерашний день.
В общем, рассказывали разное. Были истории и любопытные, и грустные, и страшные. Но в их правдивости никто не сомневался. Ну, хотя бы потому, что в Огневик и правда пропадали люди. А храбрец, рискнувший выйти за порог в густой и терпкий сумрак, постоянно ощущал спиной чей-то тяжелый и недобрый взгляд. Хоть разворачивайся и бегом беги обратно.
Так что спорить с Юлианом Крикс не собирался. Ему не терпелось побыстрей дождаться вечера, когда на опушке леса разожгут костры. Дома, в деревне, самые отчаянные парни всякий раз ходили этой ночью в лес — правда, не меньше чем по трое или четверо, и непременно с факелом, чтобы отпугивать лесную нечисть. А возвратясь под утро, плели небылицы о своих приключениях.
Разумеется, Наставники строго-настрого запретили всем лаконцам удаляться от опушки. Но было очевидно, что просто сидеть всю ночь на бревнах у костра покажется ученикам слишком уж скучным. Значит, можно было ожидать какой-нибудь рискованной забавы, вроде тех, что затевали парни в Приозерном. И хотя Крикс обещал мастеру Хлорду, что к полуночи они уже вернутся в крепость и вместе со всеми остальными лягут спать, кто знает, что может случиться еще до назначенного срока?
Дарл отломил кусочек булки, насадил на прут и стал поджаривать над огнем, время от времени поглядывая в сторону смутно темневшего на фоне леса силуэта крепости. Разглядеть кого-нибудь в густых осенних сумерках было непросто, а уж двух первогодков — и подавно. Тем более, что после яркого оранжевого пламени глаза никак не желали привыкнуть к темноте. Неудивительно, что появление "дан-Энрикса" он проглядел.
В освещенном круге, огороженным скамейками из бревен, три лаконца появились так внезапно, что разноголосый гомон стих, и старшие во все глаза уставились на вновь прибывших.
Все так долго ждали чего-то необычного и подзадоривали себя байками про Огневик, что появление "дан-Энрикса", как нарочно вышедшего к их костру со стороны опушки, произвело на лаконцев неожиданное впечатление. Все взгляды вперились в его лицо, неузнаваемое в красноватых отблесках костра, и в светлые блестящие глаза, казавшиеся еще зеленее, чем обычно. Только когда вслед за "дан-Энриксом" на свет вышли Маркий с Юлианом, старшие узнали новичков. И, может быть, некоторые из них втайне с облегчением вздохнули.
— Да ведь это недоростки из отряда Хлорда! — хмыкнул кто-то. — Дарл, к тебе пришли!..
— Эй вы, там, чего расселись? Ну-ка быстро встать перед "дан-Энриксом" и его свитой!
Хохот. Треск сушняка, подбрасываемого в костер. Бульканье оремиса в подвешенном на палке закопченном котелке. Язвительные голоса из темноты.
— Скажи-ка, Арклесс, с каких пор в Лаконе принято брататься с новичками?… Говорят, что ты проводишь с ними больше времени, чем со своим галатом.
Юлиан и Крикс растерянно переводили взгляд с одного насмешника на другого, не успевая за развитием событий. Вообще-то шутки и подначки в Академии считались нормой, и особенно ценилась способность, не задумываясь, остроумно отвечать на неожиданные выпады.
Но как ответишь целому отряду старших?..
— Малышам давно пора ложиться спать, — заметил толстый парень, запекавший над огнем колбаску, а в другой руке державший кусок хлеба с сыром. — Вы лучше возвращайтесь в крепость, детки, пока вас там не хватились.
Крикс нахмурился, но промолчал. Было слишком очевидно, что, если ответить толстому нахалу по достоинству, то старшие уж точно не дадут им посидеть у своего костра. А главное, он подведет Димара, пригласившего его сюда.
— Что ты, собственно, имеешь против младших? Тебе места на бревне не хватит, что ли?… — срезал Кэлрин Отт. Лаконцы засмеялись. Подтрунивания над грузной фигурой младшего Ралькона продолжались в Академии с первого дня учебы.
Но на этот раз у Кэлрина не получилось обратить все в шутку.
— Халейн прав, — вмешался незнакомый Криксу парень, смерив первогодков хмурым взглядом. — Новичкам нечего тут делать. Мы вступали в братство, проливали кровь над Очистительным огнем. Младшие тут совершенно ни при чем.
Крикс почувствовал, как напряглось плечо стоявшего с ним рядом Марка. До сих пор Этайн благополучно избегал всех неприятных ситуаций. А теперь, поверив Криксу, в первый раз со дня прибытия в Лакон попал в такое унизительное положение.
"А ведь Марк предвидел это с самого начала" — вспомнил Крикс. Он же говорил, что старшие ни за что не позволят им присутствовать на празднике. И "дан-Энрикс" еще уверял его, что все будет в порядке!
— Пошли отсюда, — тихо сказал Юлиан.
В отблеске костра Лэр видел, как по скулам Крикса перекатывались желваки. И серьезно опасался, как бы его друг не выкинул чего-нибудь такого… в своем духе. Он уже готов был потянуть как будто бы оглохшего "дан-Энрикса" за рукав куртки, но немного опоздал.
— Ты говоришь, кровь над огнем не проливали?.. — спросил Крикс звенящим, напряженным голосом. — Ладно.
Он обернулся к Маркию и собственническим движением потянулся к ножнам с маленьким кинжалом, привезенным тем из Мельса. Вытащив кинжал, Крикс зажал лезвие в ладони и резко провел рукой от рукояти к острию. Из-под прижатых пальцев густо закапала кровь.
Старшие лаконцы ошарашено молчали. Слегка побелевшие губы "дан-Энрикса" были упрямо сжаты. Он раскрыл ладонь и протянул ее к огню. На пляшущие язычки оранжевого пламени размеренно падали тяжелые темно-карминные капли.
Крикс не глядя сунул окровавленный кинжал Этайну.
Марк был очень бледен. Неизвестно, о чем он успел подумать за те несколько секунд, пока "дан-Энрикс" совершал свой странный ритуал, по теперь он не вытер лезвие кинжала о траву и не убрал его обратно в ножны, а прерывисто вздохнув и на мгновение прикрыв глаза, решительно порезал свою собственную руку. Юлиан уже настойчиво толкал его в плечо, требуя передать кинжал. Серо-голубые глаза каларийца казались ярче, чем обычно.
