Олег Бубела - Воин
Я спрыгнул с лошади, оставив на ней свой лук с колчаном, и побежал к месту прорыва. Так я и знал! Когда спустя пять минут я достиг нужного места, то обнаружил поблизости только сонную лошадь с пустым седлом. Выругавшись в сердцах, я забрался на скотину, заставившую меня объявить тревогу и перебудить весь город, и поехал обратно. И как же она умудрилась проделать такой путь в потемках, этого я даже не понял. Вернувшись к ребятам, я увидел, что они в полной боевой готовности заняли северную сторону поляны, скрывшись за деревьями и отогнав подальше лошадей. Выучка бойцов растет на моих изумленных глазах, подумал я, а вслух громко сказал:
— Отбой тревоге! Это оказался всего один разведчик. Возвращаемся в город!
Ну, не мог же я им сказать, что мы сюда скакали только из-за глупого животного? Парни начали с облегчением выходить из-за деревьев, а потом привели лошадей, на которых и уселись, громко досадуя, что им не удалось пострелять. Я тоже пересел на свою кобылку, ведя трофейную в поводу, а сам все думал, когда же ребята спросят меня, как же я обнаружил одного разведчика на огромном расстоянии от Города. Но никто не заметил этой очевидной нестыковки, вероятно потому, что все были сонными и засыпали прямо в седлах. Когда через час мы достигли дома, я опять успокоил всех, сказав, что нападение сегодня не состоится и можно отменять боевую тревогу. Заодно похвалил ребят, что так быстро и оперативно собрались по моему рыку и отправил всех досыпать остаток ночи.
Сам я также улегся на лавке у себя дома и подумал, что нужно будет придумать какое-нибудь плетение поэффективнее, которое в будущем обеспечит меня знанием не только о месте проникновения неприятеля, но и о его количестве. И опять я выключился. Перед самым рассветом меня опять разбудил звонок в голове. Прикинув направление, я понял, что сигналка сработала немного севернее, совсем недалеко от того места, где кочевники прорывались вчера. Помянув добрым словом еще одно глупое четвероногое, я повернулся на другой бок и заснул, напоследок сделав себе пометку, что нужно будет съездить и восстановить там сигнальную линию. Хоть я растягивал их и не слишком сильно, но шанс все же остается, что в неприкрытую брешь прорвется враг.
Утром я встал рано, и понял, что совсем не выспался. Вот только поворочавшись с боку на бок минут пять, я понял, что какая-то заноза в моем мозгу не дает мне покоя. Умывшись в бочке, я пошел завтракать, вспомнив о том, что нужно будет обязательно поехать в лес, чтобы восстановить сигналку. Вылазку в степь делать еще рановато, поскольку себе дороже выйдет. Парни еще не привыкли к новому оружию, да и доспехи для всех кузнец еще не наштамповал, а это весьма чревато, поскольку кочевники — сволочи весьма меткие. Подойдя к дому Хагела, я опять обнаружил своих бойцов, усиленно тренирующихся под руководством старших товарищей. Это было весьма кстати, так как я совершенно не хотел этим заниматься. Ну не было у меня вообще никакого настроения, так ведь могу я себе позволить устроить законный выходной или нет?
Умяв положенную порцию превосходного завтрака и получив на десерт поцелуй от Кары, я поднялся и вышел на воздух. Кликнув Волчонка, я оторвал его от занятий и предложил прокатиться верхом. Все-таки мои парни более привычны к нагрузкам, а ему тренироваться с клинком и вовсе не нужно. Насколько я понял, в бою он сразу же перекидывается волком, которому инстинкты велят вцепиться врагу в горло клыками, так что вряд ли он вспомнит все те приемы, которые его заставлял повторять один из воинов Хагела. Поймав себя на мысли, что до сих пор еще с ними никак не познакомлюсь, я пошел вместе с радостным Мариком к загону, где и взял свою лошадку.
Волчонок также оседлал свою флегматичную кобылу, уже совсем привыкшую к запаху лесного хищника, доносившегося от её всадника. Остальные же четвероногие пока старались держаться подальше от паренька и нервно фыркали при его приближении. Забравшись в седла, мы уже спустя несколько минут были за Городом и направлялись к тому месту, где я почувствовал прорыв. Спустя час неторопливой скачки я достиг нужной точки и тут же обнаружил свежие следы. Я все же несколько лет обучался у лучших следопытов лесного народа, поэтому тут же заметил неладное. Я хоть и не был лучшим учеником, но сообразил, что данные отпечатки, хорошо видные на земле, могла оставить только очень толстая лошадь, или же та, на которой сидел всадник.
Мигом восстановив сигнальную нить, я свистнул Волчонку, развлекающемуся неподалеку, распугивая белок, и поскакал по следам, стараясь не потерять их из виду. Мне было четко ясно, что всадник не торопился, не пускал свою лошадь галопом, а просто тихо и незаметно подбирался к Городу. Это было плохо, это было просто ужасно, потому что только теперь я понял, что совсем рядом с нами с утра бродит диверсант, незамеченный никем и имеющий неограниченную свободу маневра. Следы неожиданно изменили направление и начали огибать Город дугой. Я последовал за ними и через десяток минут обнаружил в кустах привязанную лошадь. Диверсанта поблизости не наблюдалось ни обычным зрением, ни магическим. Оглядев место, я даже не сумел обнаружить, в какую сторону ушел враг.
— Волчонок, на тебя вся надежда, — сказал я Марику. — Этот гад очень хитрый и старался не оставлять следов. Если бы у меня была собака, я бы пустил её по следу, но у меня есть только ты. Выручишь? Ведь если ты превращаешься в волка, то у тебя в этом состоянии должно быть отменное обоняние. Сможешь найти врага по запаху?
— Попробую, — с сомнением произнес Марик и слез с лошади.
А дальше я увидел одно из тех редких зрелищ, которые никогда не забуду — превращение человека в животное. Не скажу, что это было завораживающе и красиво, скорее даже отвратительно и неприятно для наблюдателя, хотя никаких неудобств Марику не доставило, судя по его виду. Я увидел, как на его коже стремительно начинают расти длинные волосы, тело стало странным образом ломаться и изменяться, увеличилась грудная клетка, вытянулась морда... И все это время я явно ощущал какую-то магическую энергию. Действительно, подумал я, глядя на эти метаморфозы, если бы это происходило без неё, Волчонок просто бы потерял сознание от боли, поскольку его суставы и некоторые кости такого выдержать точно не могли. Они просто вывернулись бы и сломались, поранив тело острыми осколками...
Через полминуты превращение полностью закончилось. Стоящий передо мной оборотень скинул сапоги и на четырех лапах бросился к испуганно заржавшей лошади кочевника. Но не к её шее, как думала коняга. Марик только обнюхал седло и стал водить носом во все стороны, ища след диверсанта. Через несколько мгновений он шумно втянул в себя воздух и еще ниже склонил голову к земле. Я обрадовался и тронул поводья своей лошадки. Марик вопросительно обернулся ко мне, а ответил:
