Андрей Егоров - Вечный мент или Светоч справедливости
– Могущество, – напомнил Кухериал.
– Могущество? – сварливо проговорил герцог… – Ах да. Я даровал тебе могущество, которым не обладает ни один из смертных. Ценнейший дар, вне всяких сомнений, позволит тебе убить врага, и заполучить девушку.
– Девушку?.. – удивился бес. – Какую девушку?
– Не знаю, – ответил Абаддон, – а только я вижу множество девушек. Красоток. Юных. И не очень. А может, все будет наоборот – ты сможешь убить девушку, заполучить врага. Мой дар предвидения в последнее время часто меня подводит. Возраст.
– Ваше мракобесие, вы еще так молоды, – подольстился к герцогу Кухериал. – Хотел бы я обладать вашей силой и властью.
– Если будешь трепать языком, бес, до старости не доживешь! – отрезал Абаддон. – Забирай своего человечка, и проваливайте. У меня множество дел… – Герцог запнулся. – Каких дел? – Притопнул ногой, и собаки снова подняли истошный лай. – Вот память. Ах, да. Надо готовиться к Армагеддону. Всегда готовиться к Армагеддону. Иначе нам всем наступит полный армагеддец. – Бормотание Абаддона сделалось невнятным. – Ты еще здесь? – Он вдруг вскочил с трона и вперил в Кухериала полный негодования взгляд, глаза за стеклами очков стали ярко-красными с черными игольчатыми точками зрачков.
– Уже нет! – бес ринулся к дверям тронной залы с расторопностью бедняги преследумого толпой убийц. Я поспешил за искусителем, стараясь двигаться как можно проворнее. Двери гостеприимно распахнулись перед нами. Затем Кухериал подхватил меня подмышки, и мы вылетели в башенное окно. Против столь стремительного бегства я не возражал. Меня охватило желание как можно скорее убраться с четвертого круга ада. Что мы и осуществили. Приземлились в окрестностях дворца, я забрался бесу на спину, и мы вновь взмыли в кроваво-красные небеса.
По пути к огненным вратам нас едва не сбил какой-то не в меру вспыльчивый демон. Он стремительно испражнялся в ладони, благо зад у него располагался аккурат под подбородком, и прицельно метал зловонные снаряды вверх. Один из них пронесся совсем близко. Демон долго еще бежал за нами по земле, потрясая пудовыми кулаками, затем, к счастью, отстал.
Испытывая глубочайшее отвращение, я сидел на спине Кухериала и размышлял о том, что в меня впервые в жизни бросались дерьмом, и что, наверное, я это заслужил. На душе отчего-то делалось все тягостнее. Пребывание в аду даже для грешника с такой черной душой, как у меня, – суровое испытание.
Пятый круг
Предел похоти
Я сразу понял, что-то не так. Помимо беса в огне плескалось множество смутных тел. Судя по размытой, но, все же, различимой, линии бедер, тел женских.
Мои предположения подтвердились, когда нас выкинуло из врат на пустынную черную равнину. Почва заколыхалась, я попытался удержаться на ногах, но не смог, упал на колени. По ощущениям, я оказался на огромной водяной кровати. Рядом барахтались, пытаясь встать, обнаженные девицы. Все, как на подбор, – юные, фигуристые. Кухериал стоял, широко расставив кривые лохматые ножищи с копытцами, на девушек глядел насмешливо, и падать не собирался.
– Долго будешь валяться? – обратился он ко мне.
Я аккуратно приподнялся… еще чуть-чуть… развел руки в стороны, чтобы держать равновесие, и застыл в этой нелепой позе. В аду я всякого успел насмотреться, но этот круг решительно не подходил тем, кто привык топтать твердую почву.
– Это чтобы грешники не разбежались, – Кухериал хохотнул, – забавно придумано, между прочим. Эй, вы! – обратился он к девицам. – Вы кто такие?
– Где мы?! – испуганно заверещали те. – Что случилось?
– Пожар в публичном доме? – предположил бес. – Или рухнул потолок на конкурсе красоты?
Но девицы не отвечали, продолжая визжать и ругаться столь непотребно, что я начал склоняться к первой версии. Выяснилось, однако, что я был неправ. Вскоре девушки пришли в себя и, перебивая друг дружку, рассказали, что они – студентки столичного ВУЗа, отправились втроем сдавать к экзамен на дачу к одному очень похотливому преподавателю. А по дороге из Подмосковья в жигуленок влетел грузовик.
– Значит, препод остался жить, – бес осклабился, – хорошо, пусть развращает молодежь. Такие люди должны жить вечно. А не какие-то там менты.
– При чем тут менты?! – закричали девицы. Несмотря на кривые ноги, кончающиеся копытами, бес их нисколько не смущал. Как не смущала и полная обнаженка. Очень продвинутые девочки оказались. Чтобы таких в краску вогнать, надо что-нибудь совсем уж несусветное придумать.
Только одна блондинка оказалась не из их компании.
– Ничего не понимаю, – проговорила она, – я уснула в закрытом солярии, а когда проснулась, оказалась здесь.
– С появлением закрытых соляриев все чаще стали хоронить в закрытых гробах, – Кухериал расплылся в улыбке, – тебя попросту забыли. Ты бы видела, на что похоже твое бренное тело. Шашлычок получился что надо.
Глаза блондинки расширились. Она выставила перед собой ладони с идеальным маникюром и придирчиво осмотрела.
– Добро пожаловать в ад, девочки! – сказал Кухериал. – Вам у нас не понравится. Ох, и не понравится.
– Это почему же? – поинтересовалась одна из них, самая сообразительная. Ее подруги только пытались осмыслить сказанное.
– Здесь для таких, как вы, специальные наказания имеются.
– Садо-мазо мы тоже уважаем, – поделилась девушка.
– Такое садо и такое мазо вам даже в страшном сне привидеться не могло, – Кухериал посмеивался и пребывал в самом отличном расположении духа.
Девочки, наконец, уловили, что обещания беса не предвещают ничего хорошего, и настроение их заметно изменилось.
– Ну, ты, урод, – выступила самая сообразительная, – хавальник завали!
– В зеркало на себя посмотри, – поддержала ее другая, – я с таким бы в одном поле срать не села…
Кухериал слушал грубиянок с явным интересом, склонив рогатую голову, улыбался одним уголком рта, другой едва заметно подрагивал.
Я вдруг остро позавидовал бесу – его безграничной власти, тому, что он мог сделать с девушками все, что угодно, хотя не предпринял ничего даже для того, чтобы их просто заткнуть. У меня голова пошла кругом, когда я представил, что мог бы овладеть ими прямо сейчас. Стоит только захотеть, почудилось мне, и их зрелые юные тела окажутся моими.
Я уловил насмешливый взгляд беса. Он стоял рядом, но все еще находился за моим левым плечом, чувствуя меня, как никто другой.
– Атмосфера начинает околдовывать, – шепнул вкрадчиво Кухериал, и обратился к грешницам. – Ну, что, девочки, как вам мой подопечный? Не хотите его попробовать? Вдруг на вкус он сладкий? Не то, что я. Я – терпкая горечь, отравляющая вкус юных девиц. А он – созидатель тонкого наслаждения, апологет бурной страсти. Он будет брать вас олицетворением насилия, к которому так стремятся податливые девы вроде вас…
