Лэйна Джеймс - Колдовской камень
— Гэйлон! — воскликнул Фейдир. — Заклинаю тебя! Останови его, воспользуйся своим Камнем!
Но Гэйлон стоял неподвижно, как и Люсьен, совершенно загипнотизированный легендарным оружием.
Фейдир в отчаянье бросился бежать, и Люсьен поднял меч, направив его острие вслед дяде. С кончика меча сорвался быстрый огненный вихрь. Он попал Фейдиру в спину, и маг, взмахнув руками, исчез с пронзительным воплем. Волна раскаленного воздуха толкнула Гэйлона в грудь, а комната вокруг словно взорвалась. Даже каменные плиты пола под ногами принца вздыбились и затряслись так сильно, что он попятился назад и налетел на Джессмин. Казалось, весь замок содрогнулся от удара. Громовой раскат пронесся по комнате, толкнулся в уши, а стена в одном месте не выдержала и обвалилась. Огромные гранитные блоки посыпались с потолка комнаты в клубах пыли.
Гэйлон обнял Джессмин и прижимал ее к себе до тех пор, пока пол под ногами не перестал трястись. Поднявшаяся пыль медленно оседала, и единственным звуком, нарушавшим тишину, было приглушенное стенание узников, доносившееся из протяженных коридоров. Люсьен по-прежнему неподвижно стоял в центре комнаты, и меч в его руках слегка вибрировал и гудел. Пламя в очаге окрашивало его светлые волосы в кирпично-красный цвет, а когда он улыбнулся, в глазах его сверкнули голубые льдинки. Люсьен смотрел на Гэйлона.
— Беги, Джесс! — Гэйлон подтолкнул Джессмин в тоннель.
— Нет, подожди! — крикнул Люсьен.
Голос молодого короля изменился. Принцесса остановилась, а Люсьен медленно двигался вокруг ямы очага. Теперь свет костра бил ему в спину, и улыбка Люсьена казалась совсем другой — ласковой и доброй. Даже глаза потеплели, и в них не было ни следа безумия.
— Джессмин, дорогая, постой. Я никогда не желал тебе зла. Яд оказался в твоем кубке случайно. Прости меня, Джессмин? — Голос Люсьена звучал убедительно и искренне, однако и Гэйлон, и принцесса услышали в его следующей фразе коварство и фальшь. — Иди ко мне, сладкое сердечко.
— Не слушай его, Джесс! — закричал Гэйлон.
Люсьен повернул к принцу безмятежно спокойное лицо.
— Ты что, не ценишь своих последних мгновений, Гэйлон? — спросил он спокойно. — Помолчите, мой принц, и, может быть, я позволю вам прожить еще несколько минут.
Он снова смотрел только на Джессмин.
— Я так давно люблю тебя, Джессмин, так давно и так сильно. Будь моей, приди ко мне, и я оставлю Гэйлона в живых.
Джессмин, тщательно скрывая свою ненависть и гнев, посмотрела Люсьену прямо в глаза. Она готова была торговаться, лишь бы выиграть еще несколько драгоценных мгновений.
— Ты клянешься? — спросила она, делая крошечный шаг вперед.
— Нет! — взревел Гэйлон и нанес удар Камнем. Кингслэйер взметнулся вверх неуловимо быстрым движением и парировал выпад. Свечение клинка стало ярче, раздалось шипение и громкий гул, словно меч поглощал энергию атаки. Не прошло, однако, и секунды, а Кингслэйер снова заурчал спокойно и ровно.
Люсьен довольно рассмеялся.
— Ты не понимаешь, как это может быть, мой принц? Так вот, ты — бессилен, столь же бессилен, как когда-то во сне, который посылал тебе Фейдир. Помнишь ли ты Джессмин, принц? Помнишь, как я прикасался к ней? Нам было хорошо вдвоем, пусть это было только во сне? — Люсьен облизнул пересохшие губы. — Ты увидишь это еще раз, но наяву. Сейчас!
Люсьен снова перевел взгляд на Джессмин.
— Как давно я ждал тебя, принцесса. Я подставлял щеки для твоих целомудренных поцелуев, а сам едва сдерживался, чтобы не коснуться тебя. Это было больше, чем я мог вынести, но я держался? Теперь я понял, что твоя любовь никогда не будет принадлежать мне? но зато я получу все остальное.
Слушая Люсьена, принцесса вся дрожала. Его голос, его взгляд пугали ее гораздо больше, чем его слова, и она твердо решила, что ни за что не уступит ему той власти над собственной судьбой и жизнью, которую она так недавно вернула себе. И она вытащила из ножен маленький кинжал и спрятала его за спиной.
— Ты не пожалеешь, — продолжал уговаривать ее Люсьен. — Я очень опытен в делах подобного рода. Я умею причинять боль столь изысканную и сладостную, что ты будешь умолять меня повторять это снова и снова. Спроси хотя бы у леди Марсел, она расскажет тебе, как это бывает. А потом я сделаю для тебя все, что ты захочешь. Решай, сладкое сердечко. Приди ко мне сама, и твой принц останется жить.
Собрав всю свою отвагу, Джессмин сделала еще один шаг, держа кинжал наготове. Должно быть, Гэйлон увидел блеск стали у нее за спиной, так как ринулся вперед, чтобы остановить Джессмин.
— Не надо, Джесс, — нежно сказал он, обнимая ее своими сильными руками.
Кинжал выпал из руки Джессмин и зазвенел на каменных плитах пола.
— Оригинально, — прохрипел Люсьен, брызгая слюной. Его взгляд остановился сначала на ноже, потом на лицах принца и принцессы. — Вы умрете оба!
Кингслэйер снова взметнулся вверх, и его песня стала напряженной и громкой. Бежать было некуда, и Гэйлон бросился вперед, сильно оттолкнув Джессмин в сторону. Люсьен взмахнул мечом, пытаясь опустить его на голову принца, но Гэйлон нырнул под лезвие, и его пальцы сомкнулись на рукоятке грозного оружия в опасной близости от Камня Фейдира.
Жаркая энергия пронизала все его тело; это темные силы Орима соединились с могуществом талисмана Фейдира. Камень Гэйлона вспыхнул ослепительно и ярко, и басовитое гудение Кингслэйера превратилось в пронзительный визг. Люсьен рванул меч на себя, одновременно ударив Гэйлона коленом в бок. Острая боль пронзила его, но принц не ослабил своей хватки. Противники балансировали на самом краю огненной ямы, а между ними потрескивал и рассыпал яркие искры волшебный клинок.
— Кингслэйер! — вскричал Гэйлон. — Подчинись мне!
Сквозь страх и боль донесся до него ответ меча. Принц ощущал его колебания — два Камня одновременно пытались подчинить меч себе. Закрыв глаза, Гэйлон прошептал сквозь зубы:
— Я — наследник Рыжих Королей и твой хозяин. Убей моего врага, Кингслэйер!
Меч вдруг словно взбесился. Сноп голубых молний ударил в потолок и вернулся обратно, отразившись от каменных сводов. Синее пламя побежало по клинку, и на кончике меча вспыхнул желто-синий бурлящий шар. Потрясенные, противники застыли, прекратив попытки вырвать меч из рук друг друга. Синее пламя снова стекло по клинку к гарде, но не остановилось. Люсьен закричал протяжно и громко, и Гэйлон тоже вскрикнул, почувствовав острую жгучую боль, словно расплавленный металл потек по его жилам. Принц попытался разжать руку, но пальцы его как будто намертво прикипели к рукояти меча. Синий огонь перетекал с меча на его запястье, и Гэйлон в последнем усилии воззвал к своему Камню, который тоже касался Кингслэйера. Его маленький Камень откликнулся и позволил ему разжать пальцы. Гэйлон отнял руку, стряхивая с пальцев медлительный голубой огонь. Синее пламя вспыхнуло на рукояти еще ярче и рванулось вверх по рукам Люсьена.
