Александр Кацура - Волшебная реликвия
– Да, – сказала Сэнди. – Там проводили опыты. Скрещивали шимпанзе с орангутаном, гориллу с павианом, макаку-резус с мартышкой. Что-то резали, что-то вставляли, что-то выращивали в пробирке. Мучили обезьяну по-страшному. Заспиртовывали обезьяний мозг. Зачем? Не знаю. Но эти ученые, эти врачи мне глубоко не симпатичны. Однажды сторож на моих глазах вынес тощую болезненную мартышку и хотел швырнуть ее прямо в огромный мусорный бак, где копошились какие-то умирающие существа. «Как вы можете?» – спросила я. А он только удивился. Я взяла у него бедную больную обезьянку и унесла к себе на баржу. Мне тогда и самой есть было нечего, но обезьянку я выходила. Она оказалась необыкновенно умной. Надеюсь, вы это заметили?
Валик во все глаза глядел на Сэнди и получил в этот момент удар орехом по голове.
Искомый таинственный остров, крохотной стрелкой протянувшийся с востока на запад, они обнаружили южнее Силиции и несколько восточнее Бальты. 35,7 градуса северной широты, 15,9 градуса восточной долготы. Само провидение подняло из пучины вулканическую землю точно на пересечении этой параллели и этого меридиана! Путешественники увидели скалистый берег, несмотря на густой сизый туман и загадочную игру с трудом пробивавшихся сквозь белесые клочья солнечных лучей.
– Вы только посмотрите на этот голубой и розовый свет! – воскликнул Арик. – Как будто мы плывем в сказку!
– Странно, – пробормотал сержант, – откуда туман в такую погоду?
– Место такое, – откликнулся Якоби. – Похоже, здесь всегда туман.
– Почему? – удивился сержант.
– Не почему, а зачем, – поправил его Якоби. – Чтобы не увидели остров те, кому не надо.
– Шутите? – хмыкнул сержант.
– Пока не знаю, – пробормотал доктор волшебных наук себе под нос.
Шлюп «Фортуна» бросил якорь в удобной бухте. Нанятых матросов оставили сторожить корабль, в то время как семеро путешественников (если считать и Базз) сошли на берег.
Никто их не встретил, остров выглядел пустынным.
– Что будем делать? – спросил Якоб Якоби.
– Ходить-бродить, – усмехнулся сержант.
Но долго им ходить не пришлось. Уже часа через два, обогнув зеленый холмик, они увидели древнее сооружение из камней.
– Мегалиты, – сказал Якоби.
Они подошли. Неровно отесанные параллелепипеды черных и темно-серых камней образовывали довольно большой круг. Большинство камней стояло вертикально. Некоторые пары столбов были перекрыты сверху плоскими камнями, что образовывало гигантские буквы «П», напоминающие ведущие в никуда ворота. Увидев одну из таких конструкций, Сэнди вздрогнула. Она ей живо напомнила ту каменную фигуру, под которой чуть было не погиб Валик на острове Крабов.
– Когда-то здесь было древнее святилище, – сказал Якоби. – Эти камни – тому свидетельство, остатки древней обсерватории.
– А вон смотрите, – сказал Арик. – Там какое-то строение.
Длинный одноэтажный дом из камней и глины стоял неподалеку. Провал входа чернел в ближайшем торце. У входа на лавке сидел старик с красивой седой бородкой.
– Добро пожаловать! – сказал он спокойным звучным голосом, когда путники осторожно приблизились. – Давно сюда не заглядывали гости.
– Разве? – удивился Галик. – А почему? Мне кажется, это оживленный участок моря.
– Участок оживленный, – улыбнулся старик, – а что толку? С моря наш остров невидим.
– Как это? – спросил Арик.
– Определенно вам не скажу. – Старик поднялся с лавки. – Сам я давно не был в море. Но знаю, что непосвященный нашего острова никогда не увидит. Сто кораблей пройдут, тысяча! Не увидят. То туман, то розовое марево, то блики, слепящие глаза. Высокая игра природы. Сюда к нам может попасть только тот, кто исчислил тайные цифры. Не получил их от кого-то, обратите внимание, не украл, не списал, а вычислил сам. Воровать, подглядывать бесполезно. Надо вычислять самостоятельно! Тем, кто сам вычислил, никакой туман не страшен. За последние лет восемьдесят таковых еще не было. Мой отец их видел – тех, прежних гостей. Я – нет. Даже не знаю, что с ними сталось. Но коль скоро я вижу вас – здесь и сегодня, в этот славный и значительный день, – значит, вы исчислили сами. Нашли два простых, скромных числа – 357 и 159. Догадались, что это широта и долгота. Ведь так, мои дорогие гости?
– Что-то в этом роде… – скромно протянул Галик.
– Да, – сказал Якоби, – вот они и исчислили. – Он повел рукой в сторону трех друзей. – Могу вас заверить.
– Ну что же, – мягко улыбнулся старик. – Прошу за мной в музей.
– Музей? – спросил Валик.
– Это музей. Старый, заброшенный, но довольно интересный. А я его хранитель. Зовут меня… Впрочем, это не важно. Можете обращаться ко мне именно так – хранитель… или господин хранитель, как вам будет угодно. Мне, по совести сказать, все равно. Если даже небрежно скажете «Эй, приятель!», я не обижусь. Ваши имена мне тоже не нужны, мы не ведем никаких записей. А вот поговорить не торопясь, задушевно – это сколько угодно. Если у вас будут вопросы, конечно.
– Вопросы будут, – сказал сержант.
– Уже? – удивился хранитель. – Внимательно слушаю вас.
– Ответьте прямо – это Сфера?
Хранитель улыбнулся.
– У нас в музее есть великолепный планетарий – огромное искусственное небо с тысячами звезд. Со всеми планетами. С малыми астероидами. С далекими туманностями. Можно сказать, весь мир как на ладони. Звезды движутся, Млечный Путь поворачивается. Завораживающее зрелище. Можно вычислять прошлое звезд и миров. А можно и будущее. Главная наша достопримечательность. Сработанный в стародавние времена выдающимися учеными и мудрецами, этот планетарий вполне уникален. Его по справедливости можно назвать Сферой.
– Это та Сфера, которую мы ищем? – настаивал сержант.
– Любезный друг, вы задаете вопрос, на который нет точного ответа. Да и не может быть
– Почему? – насторожился сержант.
– Почти все люди ищут. Ищут всю жизнь, и почти никто не знает, что именно он ищет. И главное – зачем ищет. Одни люди ищут счастья, другие – наслаждений и богатства, третьи – приключений или власти, четвертые – забвения и тишины. И все в равной степени бродят в тумане. Что такое счастье? Какова главная цель жизни? В чем ее смысл? В чем смысл бытия как такового? Почему мир есть, когда ему было бы проще не быть? Ответов нет.
– Вы хотите сказать, что мы не исключение? – спросил Арик.
– Да, друзья, вы не исключение. Вот уже сколько дней и ночей вы упорно ищете то, о чем не имеете серьезного представления.
– Это правда, – прошептал Галик.
– Начали искать вы не потому, что жажда поиска сама родилась в вашей душе, а потому, что вам это поручили. Вы честно взялись за дело, не спорю. Это неплохо. Но этого мало.
