Наталья Котрасева - Город
Так что Линор вышла из-за кулис в надежде, что все произойдет как-нибудь само собой, но само собой ничего не происходило. Вместе с ней перед зрителями появились еще двое: очень бородатый мужчина в богатом наряде и с какими-то флажками за спиной и персонаж с ярко раскрашенным лицом. С первым хоть было ясно, какого он пола — вряд ли в спектакле предполагалась роль бородатой женщины. Со вторым не было ясно ничего. Исет смело предположила, что раз персонаж в штанах — это мужчина. Но что делать с этой информацией, было непонятно.
Пока что двое переговаривались между собой.
Акустика была такой, что Линор не могла разобрать ни слова — только интонацию. Ее оба актера демонстративно не замечали, так что Исет встала, сложив руки на животе, что соответствовало ее представлениям о том, как порядочные девушки должны себя вести на сцене. Но двое не могли вечно говорить только между собой, рано или поздно ее должны были заметить и тогда… что тогда, она не знала.
Мужчины еще немного поговорили на повышенных тонах, а затем пошли к краю сцены. При этом оба сделали такое движение, будто перешагивают через невидимый порог. И тут же они заметили девушку и обернулись к ней.
«Ах, вот оно что! — подумала Исет. — Значит, они просто до этого находились в помещении, а я стояла снаружи. Вот они меня и не замечали».
Нужно было что-то сказать. Чувствуя себя полной идиоткой, Линор начала импровизировать:
— Меня зовут Линор, я третья дочь повелителя Восточного моря, Золотого дракона. Сейчас я вышла на морской берег отдохнуть и полюбоваться природой. Служанка моя отстала, и я потеряла ее из вида. А на берегу я встретила доблестного воина, — Линор повернулась к мужчине с флажками, хотя совсем не была уверена, что правильно определила, кого тот играет, — и полюбила его с первого взгляда. Кто такой ты, смертный воин, и что делаешь здесь, на морском берегу?
Оба мужчины выглядели растерянными и никак не реагировали на ее слова. Что еще добавить к сказанному, Исет не знала, поэтому она снова сложила руки на животе, всем своим видом показывая, что тут требуется ответная реплика.
— Какой сюрприз! — наконец произнес персонаж с раскрашенным лицом. — Дочь самого Дракона, подумать только!
Флажкастый, пока его друг говорил, подошел к Линор вплотную и зашептал:
— Что ты несешь? Ты что, роль не выучила?
— Какую роль? Я думала, я на сцене могу делать, что захочу….
— Ты что, совсем дура? Конечно же, у каждого актера есть роль! Ее дают вместе с табличкой, на которой написано имя персонажа. Есть у тебя она с собой или нет?
И тут Исет к своему ужасу вспомнила, что какую-то бумажку ей всунули, но она ее не удосужилась прочесть.
— Ой! — сказала она. — Я ее выбросила. И что мне теперь делать?
— Слушай мои подсказки! — зло прошептал мужчина.
В общем, с горем пополам Линор удалось закончить свое выступление. После она быстро смыла грим, переоделась и убежала домой. Там она заварила себе чаю и забралась с ногами на диван, размышлять о своей горькой судьбе. Такого позора с ней еще не случалось. Исет решила, что из дома теперь вообще выходить не будет, чтобы не смотреть в глаза тем, кого так подвела. То есть, большей части горожан. Но потом вспомнила, что скоро конкурс, на котором ей присутствовать придется и к которому она не готова. Линор застонала и сползла с дивана на пол. Нужно было срочно написать стихотворение, а с поэзией у нее было не очень хорошо. Можно было, конечно, попросить помощи. Клод тут вряд ли мог помочь, но вот Хэй Хусянь… Та жила на юго-востоке, в Городе Весны, у Окраинного Моста — идти долго и по людным местам. Сейчас Линор не чувствовала, что в состоянии совершить длительную публичную прогулку, поэтому решила навестить подругу завтра, ранним утром.
А сегодня… сегодня нужно было все же попытаться сочинить что-то самой.
Линор взяла ручку и задумалась. Это не очень помогло. Тогда она заменила ручку на карандаш. Это тоже никак не способствовало появлению вдохновения. Девушка тяжело вздохнула и провела рукой по длинным русым кудрям. Нужно было хоть что-то написать, невзирая на то, что настрой у нее был совершенно неподходящий. Где-то внутри у нее сидел маленький червяк и занудно бормотал:
— Ты опозорилась! Какой срам, какой срам! Ты опозорилась, как же ты опозорилась!
От бормотания избавиться не удавалось, и от этого на душе было очень погано. Линор все же взяла себя в руки, сменила карандаш на ручку и написала первые две строчки, которые пришли ей в голову. Почему-то вышло следующее:
Сантехник был пьян и мозолист,
В руках его бились ключи.
С удивлением и некоторой брезгливостью она посмотрела на результат. Все-таки, такого она не ожидала. Как продолжить это стихотворение она совершенно не представляла, с жизнью сантехников, у которых в руках бьются какие-то ключи, Линор знакома не была.
Поэтому она отложила листок и взяла чистый.
На этот раз Исет решила написать что-то чуть более конформистское. О природе, например.
В Городе Осени
Снова ветра.
Травы некошены,
Как и вчера.
Нет, и это на шедевр похоже не было. Рифма немного хромала, да и вообще, упоминание некошеных трав могли воспринять как острую социальную сатиру, а сатира вышла из моды еще три года назад. Тем более, никаких некошеных трав в Городе Осени отродясь не было.
Может быть, стоило попробовать что-то более абстрактное? В прошлом году символистские абстракции были очень популярны, можно было и для этого конкурса сотворить что-то подобное. Линор задумчиво укусила ручку, а затем написала:
Я вирус сердца,
Я ось земли.
В моих глазах жгут корабли.
В этом уже что-то было. Линор решила добавить чуть-чуть философии и продолжила:
Как мне раздеться,
Сбросить тело,
Когда до духа нет мне дела?
Она задумчиво посмотрела на свое творение. Нет, все-таки чушь выходила редкостная. Девушка скомкала бумажку и потянулась за новой.
Заснула она под утро, когда уже светало, так что и проснулась очень поздно. Когда Линор открыла глаза, было уже около двенадцати. Девушка недовольно скривилась — значит, идти к подруге придется при свете дня, у всех на виду. Утешало одно — на улицах вряд ли будет много народу. Все порядочные люди сидят по домам и готовятся к завтрашнему испытанию.
Она отправилась к Хэй в час дня. Той дома не оказалось.
Еще можно было зайти к Клоду, но вряд ли Хэй была там. Линор все же сходила. Клод оказался на удивление весел.
— А конкурс тебя не волнует? — спросила Исет.
