Стас Бородин - Погребальные костры
— Я думал, что Кирахалласса это просто легенда, — сказал я. — Место, куда не может попасть ни один смертный.
— Какая разница, — госпожа Каришма внезапно помрачнела. — Для меня Эту и Санкт также недостижимы, как и Кирахалласса. Иногда мне кажется, что я состарюсь и умру прямо здесь, среди стопок старых книг и горы пыльных карт!
Тонкие смуглые пальчики сжались в кулачки, комкая цветастую скатерть.
— Марк, — девушка впервые назвала меня по имени, и я почувствовал, как по спине побежали мурашки. — Чего ты ищешь? Зачем ты приехал к нам в Санжу?
Я огляделся по сторонам. Посмотрел на город, лежащий далеко внизу, на белые паруса кораблей, выходящих из гавани, на развалины сторожевой башни, и перевел взгляд на девушку.
— Не знаю, Кари. Наверно, меня просто занесло попутным ветром.
Госпожа Каришма проследила за моим взглядом, и покачала головой.
— Не думаю, что это была случайность, — сказала она. — Быть может, это сама Судьба свела нас вместе.
Мне показалось, что что-то оборвалось у меня внутри.
— Нет, Кари, я не верю в судьбу. Уже не верю.
На следующий день мы с Мордадом встретились в таверне «Морской змей», что располагалась в пяти минутах ходьбы от городских казарм.
Фирганец был одет в чистую белую рубаху, борода аккуратно расчесана, а длинные волосы заплетены в косу, перевитую пестрой лентой.
— Без кольчуги я чувствую себя голым! — капитан усмехнулся в кружку с пивом. — Неприятное, должен признать, ощущение, когда ветер вот так запросто шарит у тебя за пазухой.
— Неужели в Фейр-Ан-Голанде вы тоже ходите при полном параде? — поинтересовался я, осторожно отрывая щупальце у сушеного кальмара.
— Конечно, — Мордад настороженно огляделся. — С нашим кунурром нужно держать ухо востро, к тому же мои абал-фиаст просто любят подраться. Особливо с заезжими купцами из Эсберга и Твинну.
Мордад опустил пальцы в миску с сушеными креветками.
— Если мы задержимся здесь еще на пару недель, от нас останутся лишь кожа да кости! — креветки громко захрустели. — У меня от местной еды уже половина отряда слегла.
Обветренное смуглое лицо фирганца заострилось, а усы печально обвисли.
— Очень дорого в Санжу, — капитан прикрыл рот рукой, словно опасаясь, что кто-то может прочесть его слова по губам. — Местные бюрократы заставили меня обновить патент и сделать разовый взнос в гильдию наемников. Еще немного, и мне придется тащить наши траккара в ломбард.
— Вот держи, — я снял кошелек с пояса. — Потом принесу еще. Ты не волнуйся, мои чародеи каждый вечер срывают куш в «Королевской сельди».
— Зонтракийское серебро? — Мордад заглянул в кошелек. — Да с такими темпами Зонтрак скоро весь Островной союз по миру пустит!
Я пожал плечами.
— Мастер Ингио говорит, что такое уже было. Триста лет тому назад, когда Гонкорцы нашли серебро на Декте. Гонкорцы давно мечтали разорить семь торговых домов Санкта и Суз, да только у них ничего из этого не вышло. Торговцы изъяли из оборота все гонкорское серебро, переплавили его, и отчеканили из него свои монеты.
— Мерзавцы! — Мордад ухмыльнулся. — Этим торговцам палец в рот не клади.
Сидящий за соседним столиком торговец с Родара вспорол ножом брюхо жареного поросенка и теперь с интересом наблюдал, как из зияющей раны на тарелку вываливаются грибы и сладкий картофель.
— Я вам все верну, будьте уверены, — Мордад сунул кошелек за пазуху. — Верну с процентами. Дайте нам только выбраться из этой дыры.
Когда опустел пятый кувшин с пивом, я понял, что с меня хватит. Губы у меня были солеными от сушеных кальмаров, а мочевой пузырь раздулся как воздушный шар.
— Как там мой Файнрир? — спросил Мордад, выводя струйкой мочи замысловатые вензеля по беленой стене здания. — Не сильно вам докучает?
Я осмотрелся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил, только нищий в рубище, сидящий в конце проулка, да тощий кот, свисающий с подоконника.
— Не удивлюсь, если вон тот оборванец и есть Фанрир, — я понизил голос. — Айс говорит, что он постоянно таскается за мной по городу, но, будь я проклят, если хоть раз его заметил!
Мордад покосился в сторону нищего и кивнул.
— Файнрир может.
Мы вышли из проулка и зашагали к городским казармам. День был теплый и солнечный, стены домов вокруг меня слегка раскачивались, а лица прохожих казались веселыми и приветливыми.
— Знаешь, Мордад, — вздохнул я, щурясь от яркого солнечного света. — Я благодарен Судьбе, что она свела нас с тобой. И я вдвойне ей благодарен за то, что ты остался жив, не смотря на наше знакомство.
— Вы пьяны, господин, — фирганец раскатисто засмеялся, поддерживая меня под локоть. — Это я должен был вас провожать, а не вы меня.
— Чехупа, дружище, — пробормотал я заплетающимся языком. — Если что, Файнрир выскочит как демон из коробочки, сграбастает мя за шкирку и отнесет обратно в госсиннису.
Ворота в казарму показались мне куда более внушительными, чем городские ворота. Толстенные, сколоченные из темного мореного дуба, окованные сверху до низу полосами железа и испещренные острыми шипами.
Рядом с воротами ютилась маленькая сторожка, у которой обычно дежурила дюжина стражников с алебардами. Сегодня сторожка оказалась пуста, и даже цепь, на которой держали огромного лохматого пса, сиротливо валялась в пыли под стеной.
— Никого нет дома, — ухмыльнулся Мордад и ударил кулаком в маленькое зарешеченное окошко. — Наконец-то они поняли, что сторожить нас нет смысла.
Условившись встретиться еще раз перед нашим отъездом из Санжу, я распрощался с фирганцем, и зашагал в обратном направлении, тщетно пытаясь высмотреть в толпе неуловимого Файнрира.
Лица горожан мелькали в застекленных витринах, сменяясь одно за другим. Цокали копыта, громыхали повозки, кричали уличные торговцы. В Санжу было столько народа, втиснутого в узкие кривые улочки, что у меня голова пошла кругом.
Громадный зенорец, с черным как ночь лицом и белоснежной сверкающей улыбкой, потянул меня к своей палатке.
— Поглядите, господин на лучшее в мире золото! Ваша подружка будет с вами особенно ласкова сегодня ночью, если вы подарите ей вот эту брошь!
— Простите, — пробормотал я. — Но мне ваши булавки не по карману.
Торговец смерил меня долгим оценивающим взглядом, скривился и сплюнул.
— Тогда проваливай к Мистар, оборванец! Не загораживай прилавок!
Зажмурившись, я нырнул прямо в толпу, намереваясь как можно быстрее добраться до гостиницы и рухнуть в постель. Голова у меня все еще кружилась, а проклятый кальмар отрыгивался, наполняя рот соленой горечью.
