Джеймс Бибби - Месть Ронана. Амулет
«Детектив Кратаван берет троих!» — гласил заголовок передовицы.
Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, почему улыбался сыщик. Любой бы на его месте расплылся в улыбке, увидев свою фамилию напечатанной крупными буквами в связи с удачным арестом трех фальшивомонетчиков.
— Интересно, что бы он сказал об этом деле? — позволил себе высказаться Кратаван, и Трасса ухмыльнулся.
Колин Зловещий никогда не упускал случая выступить с критикой в адрес полиции, стоило ей замешкаться с раскрытием того или иного преступления.
— Так что мы имеем? — спросил он и бросил взгляд на тело.
Кратаван свернул газету и принялся перечислять собранные факты, загибая пальцы.
— Первое: этот жмурик был при жизни кавалерийским офицером, звали его Де Венчас. Он участвовал во вчерашнем разгроме орков. Был заместителем командующего. Второе: кто-то огрел его по макушке деревянным шаром для боулинга, а потом так зверски полоснул по горлу, что едва не отхватил голову. Рана проходит до…
— Ладно, хорошо. Не нужно подробностей! — Трасса с отвращением посмотрел на труп.
— Третье. У него, похоже, не было врагов. Разве что орки. А так его все любили.
— Видно, не все…
— И четвертое: трое из его подчиненных видели Де Венчаса сегодня в девять утра живым и невредимым. Потом его никто не видел до часа дня, когда денщик принес ему обед, — закончил он.
Трасса обратил внимание на рвотные массы возле двери.
— Я ничуть не удивлен, что его вывернуло наизнанку. Меня тоже чуть не вывернуло.
С этими словами он бросил косой взгляд на мадам Мин, продолжавшую бормотать заклинания. Ее камлание как будто подходило к концу.
«Ладно, посмотрим, что нам выдаст эта старая перечница…» — решил он.
— Итак, чем вы нас обрадуете, мадам Мин? — спросил Трасса вслух. — Можно ли уже сказать что-либо об орудии убийства?
Сморщенная патомахерша задула свечу и принялась деловито укладывать атрибуты колдовства в большой черный саквояж.
— Суть ясна, — бросила она через плечо. — Духи сообщили, что оружие было тонким и очень острым.
«В отличие от тебя», — невольно подумал Трасса.
— Так, значит, он не бананом перерезал жертве глотку? — ядовито спросил он.
— Нет. Кинжалом. И к тому же очень старым.
— Вот как? Насколько старым?
— Не могу сказать точно…
— Вы никогда ничего не можете, Мин.
— …но могу предположить, что ему около семи сотен лет.
«Ага, так у вас все-таки есть что-то общее с орудием преступления», — прокомментировал про себя детектив.
Кратаван за его спиной изумленно присвистнул.
Мадам Мин, упаковав свое добро, тяжелой поступью направилась было к двери, но вдруг остановилась и смерила инспектора недобрым взглядом.
— Что-то еще? — спросил он холодно.
— Да! — проскрипела мадам. — Духи только что сообщили, что он снова совершит убийство. Люди будут гибнуть один за другим. Кровь потечет рекой. Живая плоть будет рваться на куски… Что-что, не поняла?
Она замолчала, нахмурилась, словно пыталась расслышать какой-то невнятный шепот. В следующую секунду ее лоб разгладился.
— Ах, черт! — воскликнула мадам Мин. — К тому времени, как я доберусь до дома, мой обед сгорит начисто!..
С этими словами она исчезла за дверью.
Несколько минут спустя в комнату тихо вошел сержант Раси. У него был несчастный вид, и он старался не смотреть на залитый кровью труп. Трассе стало его жалко.
— Раси, вали отсюда, пока тебя не приняли по ошибке за труп и не закопали, — приказал он. — Поговори с Кратаваном, а потом возвращайся в отделение и доложи шефу обо всем, что мы тут нарыли.
— Хорошо, сэр.
Сержант развернулся и зашагал к двери. Кратаван последовал за ним. Мгновение спустя голова напарника просунулась в дверь.
— Сэр?..
— В чем дело, сержант?
— Что мне сказать шефу о вас, сэр? Чем вы занимаетесь?
— Скажи, что я собираю улики.
Раси кивнул и снова исчез. Трасса облегченно вздохнул. Интересно, подумал он, есть ли в Среднемирье другой инспектор сыскной полиции, которому повезло бы так на сержанта, как ему. По сравнению со скоростью мыслительных процессов напарника улитка перемещалась просто молниеносно.
Трасса снова устремил задумчивый взгляд на мертвое тело и подошел к столу поближе.
Итак, это и есть — то бишь был — знаменитый полковник Де Венчас… Высокий мужчина могучего телосложения с черными вьющимися волосами. Волосы длинные, как это модно среди кавалеристов. Полковник имел репутацию лучшего боевого командира в Кумасе.
Трасса присел рядом на корточки и подобрал лежавший на полу увесистый шар для боулинга. По всей вероятности, он принадлежал пострадавшему, так как второй такой же шар находился в мешке у стены.
Трасса некоторое время рассматривал гладкую поверхность дерева, а затем поднес его к голове полковника. На затылочной области черепа имелась вмятина, полностью совпадавшая с размерами шара. Кратаван оказался прав! Кто-то ударил его сначала тяжелым шаром по голове, а потом перерезал горло.
Аккуратно положив деревянную сферу назад в мешок, инспектор встал и наклонился над столом, чтобы понять, что за бумаги устилают его. Но это было почти невозможно. На столе поверх бумаг лежала голова полковника, и все вокруг было залито кровью. Трасса не рискнул прикасаться к трупу. Зияющая рана была так велика, что он боялся, как бы голова не осталась у него в руках.
Тут у вытянутой правой руки Де Венчаса он заметил листок, лишь слегка запачканный кровью. Присмотревшись, Трасса увидел чистый четырехугольник, который мог остаться после того, как убрали другой лист бумаги, лежавший сверху.
Слабый кровавый след на чистом поле говорил о том, что лежавший сверху листок взяли, когда кровь на нем была еще совсем свежей. Этот факт его заинтересовал. Лист, вероятно, взяли непосредственно после убийства. И сделал это не кто иной, как преступник.
Трасса подошел к столу с другой стороны и изучил положение руки полковника, затем взял из чернильницы перо, вытер его о волосы жертвы и поднес к глазам. Эврика!.. Даже кончик пера был в крови. Значит, кто-то опустил его в чернильницу уже после убийства. Сделать это могли с единственной целью — скрыть тот факт, что в момент смерти Де Венчас писал. Это, в свою очередь, свидетельствовало о том, что убийца хотел сохранить написанное в тайне.
Трасса отошел к двери и попытался представить картину происшествия. Де Венчас, должно быть, знал своего убийцу, потому что положение стола не позволяло приблизиться к нему незаметно. Он писал что-то, что могло бы навести на след преступника. Убийца застал свою жертву врасплох, потому что следов борьбы не было. Следовательно, это был некто, кого он знал и кому доверял.
