Дженнифер Роберсон - Певец меча
Кем учтивостью не отличался, но любезностей я от него и не ждал. Для него я был чужаком, Южанином, который все же получил ранг ан-истойя. Человеку, привыкшему к Северным ученикам, приходившим просить яватмы, мое равнодушие к магии казалось пугающим и неестественным.
И возможно этим я задевал его самолюбие.
Я снова поднял меч. Снова подивился шелковистой стали, невероятно совершенному балансу и жизни, которая пыталась пробиться из клинка. Разящего тоже делали специально для меня, считаясь с моими запросами, но даже этот достопримечательный меч был как мусор рядом с золотом по сравнению с шедевром Кема.
Словно читая мои мысли, Кем покачал головой.
– Я только Сформировал его, все остальное пришло от тебя. Соединение, Благословение… и еще все, что ты захочешь. Меч станет таким, каким понадобится тебе. Он станет тобой. Он был создан из всего того, что формировало тебя многие годы. Когда ты напоишь его кровью, никто уже не сможет воспользоваться им, потому что он будет охранять себя от посторонних рук и подчиняться только тебе.
– Если он станет яватмой.
Кем медленно покачал головой.
– Ты бесчестишь этот меч, Южанин. Молись, чтобы боги не обесчестили тебя.
Оставим в стороне разногласия, Кем создал изумительный меч. Не зная, что еще сделать, я спросил о цене, хотя понимал, что не смогу достойно оплатить этот клинок, но Кем сказал, что ничего не возьмет, что его магия от богов и они достойно вознаграждают его. Всю жизнь он провел здесь, в Стаал-Уста, и все его желания всегда выполнялись. От меня ему не нужно было ничего, кроме уважения к оружию, которое я носил.
Я поблагодарил его, вышел из кузни и в темноте пошел к озеру, смыть с клинка кровь. Там Делила меня и нашла.
– Ну, значит все закончено, – сказала она.
Я стоял на коленях у воды.
– Нет. Не совсем. Я не собираюсь поить его кровью. Мне нужен обычный меч.
– У тебя в руках меч далеко не обычный.
Я старательно вытер оружие тряпкой, которую сунул мне Кем, чтобы я остановил кровь.
– Я не позволю ему ожить.
– Тигр… – Дел встала на колени за моей спиной и стиснула руки. – Ты должен осознать, что сделал… какую ответственность на себя принял. Я знаю, что у тебя и в мыслях нет когда-нибудь Именовать клинок или превращать его в настоящую яватму, но может быть тебе не придется выбирать. Это может произойти не по твоей воле… и не исключено, что последствия будут трагическими.
Я покачал головой.
– Я станцую с этим мечом здесь, в круге, чтобы доказать, что я достоин ранга кайдина. А потом я поеду домой, – я не смотрел на Дел, сосредоточившись на клинке. – На Юг, Дел, где я продам или обменяю эту штуку и достану хороший Южный меч.
Когда Дел оправилась от потрясения, она покачала головой.
– Меч никогда не позволит тебе сделать это.
– Аиды, Дел, у тебя песчаная болезнь? Это меч, а не человек! Он не может управлять моей жизнью! – я повернулся к ней, не поднимаясь с колен, и посмотрел на Дел с разочарованием и гневом. – Это кусок стали, не больше.
Мои протесты не оставили ни выбоины в стене ее суеверий.
– Ты и сам должен понимать, что вряд ли сумеешь добраться до Юга не напоив по пути кровью этот клинок. И может случиться, что у тебя не будет выбора для его Именования… Тигр, неужели тебе не ясно? Нас учат старательно выбирать первого врага, потому что клинок, напившись крови, получает отличительные черты и характер этого существа.
– Тогда как, в аиды, каждый умудряется напоить свой меч кровью достойного врага? – потребовал я. – Что случится, если убить не того человека? Что если убьют необученного трудягу? Это ослабит меч? – я покачал головой. – Все эти суеверия – ерунда… А если враг, зная о магических мечах, пошлет какого-нибудь слабоумного чтобы он кинулся на острие? Такой меч станет бесполезным?
– Когда произведенный в ранг кайдина отправляется в кровное путешествие, с ним едет поручитель. Если необходимо кого-то убить, это будет делать поручитель, пока новый меч не напьется достойной крови.
Ну, смысл в этом был. Буря гнева во мне сразу улеглась. Я поднялся с колен, еще раз провел тряпкой по клинку и почувствовал, что ткань без малейшего напряжения распалась пополам. Как шелк. Как вода. Как плоть.
– Тебе, разумеется, поручитель не понадобился, ты и здесь успела напоить меч, – я взглянул на нее, – и вызвать его к жизни. А как иначе ты получила бы его силу? Как иначе ты получила бы его мастерство?
Дел побледнела и резко выпрямилась.
– Послушай меня, Тигр… если завтра ты уйдешь отсюда и убьешь белку, ты напоишь меч ее кровью и он получит привычки белки. Понимаешь? – она смотрела на меня серьезно и решительно. – Какой же легендой будет Песчаный Тигр, если возьмет в свой меч белку?
Я не знаю, что смешного было в словах Дел, но они меня развеселили. Я начал смеяться и уже не мог остановиться. Эхо моего смеха летело над водой. Дел выплюнула короткий комментарий на языке Высокогорий. Возможно что-то на тему непочтительности, лишнего шума и моего идиотизма, но мне было все равно. Я отсмеялся, кивнул и пошел к домам.
– Ты – трижды проклятое отродье Салсетской козы! – закричала она. – Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь помочь тебе?
Я повернулся к ней. Смеяться уже не хотелось.
– Если бы ты действительно хотела помочь мне, – сказал я ей, – ты ушла бы со мной. Сегодня. Сейчас. Ты бы оставила это место.
Ее движения вдруг лишились привычной грации, она неуклюже застыла.
– Я уже несколько раз тебе все объяснила. Ты можешь не соглашаться, но я свой выбор сделала. И никто не сможет сделать его за меня, пока не окажется в моей шкуре. И ты уж точно не будешь этим человеком.
Я понял, что это пинок по моему полному отсутствию отцовских чувств. Ну, возразить на ее слова мне было нечего: в ее шкуре я никогда не окажусь.
– Знаешь, – спокойно начал я, – мне интересно, спросил ли кто-нибудь Калле, что она обо всем этом думает.
Лунный свет вырезал резкие складки на ее лице.
– Калле только пять лет.
– Я хорошо помню себя в пять лет. Очень четко. А ты?
Дел не ответила. Она отвернулась и ушла.
Я смотрел ей вслед в темноту.
– Спрашивай ее хоть иногда, – крикнул я.
Ответа я не получил.
К дому Телека я шел один, изучая по пути меч. В этом не было ничего ритуального или магического, я осматривал его чуть внимательнее, чем обычное оружие. Сделать это было до смешного просто: меч был моим. И он тоже об этом знал.
Моя перевязь осталась в доме, в отделении, которое я делил с Дел. Я уже готов был войти внутрь, убрать оружие в ножны и отправиться спать, но меня отвлекли голоса. Я застыл перед дверью. Справа от дома в лесу разговаривали два мужчины.
