Наталия Аникина - Кошка, которая умела плакать…
— Посягнули на твою территорию, а, Малаур? — поинтересовалась Эйтли, ехидно сощурив глаза. Алай промолчал, но вместо него ответил Верховный жрец Кеан:
— Действительно, в последнее время наши методы становятся слишком популярными: сначала этот некто, устроивший переворот в Канирали, теперь вот — призрачные драконы.
— Это не кажется мне возможным, Кеан, — возразила до этого молчавшая Алия Аэн, — существа, сотворенные Веиндром, подобны ему, а он — воплощение благородства и милосердия. И действительно не приемлет лжи, — на этом последнем слове её нежный голос зазвенел, — мы не всегда понимаем это, но и отрицать этого нельзя.
— Быть может, ты и права, моя юная кошка, но гадать сейчас нет ни смысла, ни времени, — вздохнул кто-то. Алаи обернулись к стене, где стояло кресло под синим балдахином. В нём сидел седовласый алай с длинной белоснежной бородой. Его звали Тейнлаан, в незапамятные времена он был Верховным магом Бриаэллара, но давно отдал своё кресло в Совете сыну. И хотя делами Бриаэллара он интересовался уже не так, как прежде, к его словам тем не менее прислушивались.
— По ночам на небе светят по-прежнему тысячи звёзд, зажжённых Аласаис в дни моей юности, но я не вижу их. Словно их скрыла черная туча, еще незримая для остальных… Да, я стар, конечно, но старость моя — цена мудрости. Я не одряхлел и не ослеп… Но нет больше радости, — грустно покачал головой алай. — Раньше ветер перемен, веявший над городом, согревал мои старые кости, он приносил новые истории, новые песни — многое, что делает жизнь жизнью. Он звал нас в неизведанные земли и сулил нам новые встречи и приключения… Но теперь он леденит мне кровь, словно хочет содрать кожу с костей своими бесплотными, но сильными от злобы пальцами. Грядёт большая беда, кошки, тяжёлая грозовая туча ползёт по небосводу, и как бы не настал тот день, когда у Аласаис и Лайнаэн не найдётся больше поводов для ссор. Потому что звёзд уже не будет видно вовсе и нечего будет делить, — с сожалением закончил волшебник. Он вновь прикрыл глаза, так что между веками едва виднелись две тоненькие ниточки синего света, и замер. Как снежное изваяние.
— Мастер Тейн, мы все стараемся уделять как можно больше внимания безопасности города. И уверяю тебя, мы защищены сейчас лучше кого бы то ни было в Энхиарге, — заверила мага Верховная жрица.
— Я не уверен, Гвелиарин, что это так. Щит, который накрыл весь Элаан, поражает своей мощностью, — вернул разговор в угодное ему русло Верховный жрец.
— Эльфики занервничали? — ввернула Аэлла, насмешливо пошевелив ушами.
— Элаан выслал из своих пределов всех иноземных дипломатов, а также множество существ, не принадлежащих к подвластным Лайнаэн расам, — холодным, деловым тоном продолжал Верховный жрец, не давая алайке сесть на любимого конька и посмеяться над лучезарными детьми Лайнаэн. Матриарх ан Камиан считалась автором большинства наиболее остроумных шуток на эту злободневную во все времена тему.
— Разрыв дипломатических отношений можно расценить как объявление войны, — пожал плечами Малаур, — но объявить войну всему Энхиаргу? Это самоубийство даже для Лайнаэн.
— Выколупать эту к'эдан элт-меер из её скорлупы да расспросить по-тагарски, — не сдержался Селорн. Эльфы Лайнаэн принадлежали к числу излюбленных мишеней для гнева патриарха. После этих слов взгляды членов Совета дружно метнулись к пустующему сегодня креслу Верховного мага, который должен был знать, возможно ли совершить то, о чём говорит Селорн? Но, не обнаружив Фейнлаана, вернулись к бесстрастному лицу Кеана.
— Объединившись с союзными нам народами, мы, безусловно, сможем пробить щит, — заявил тот, — но затраты сил будут колоссальными, и вряд ли мы справимся с новым врагом, — Кеан отметил про себя, что на многих лицах мелькнула тень недоверия — новый враг… какой новый враг? да это всё те же эльфы светлые, — но Верховный жрец затем и занимал свой пост, чтобы знать больше других.
— У кого, кроме Элаана, хватит сил, чтобы сотворить то, что было устроено в Канирали? — просто, как всегда, спросила Эйтли Тинойа.
— У того, кого мы не знаем, — вкрадчиво проговорил Кеан, — ведь мы не можем знать всех и все. Но… — договорить Кеан не успел — в этот момент дверь зала бесшумно отворилась и в образовавшуюся щель проскользнул кот. Белый домашний кот, с длинными усами, ярко-синими глазами и кокетливо-розовыми подушечками лап, носом и внутренней поверхностью ушей.
Он не прошёл через зал, а прошествовал, исполненный даже не королевского, а божественного величия. Белоснежная шерсть искрилась в лучах светильников, а гордо поднятый пышный хвост развевался как знамя победителя. Он вспрыгнул на колени к пожилому алаю и приветственно потёрся мордой о его седую бороду. Глаза у кота и алая были совершенно одинаковые.
Фейнлаан, Верховный маг Бриаэллара, патриарх ан Меанор всегда был… таким, вне зависимости от того, в каком обличий он представал и какой была сложившаяся в этот момент ситуация.
Роскошный зверь легко вспрыгнул на пустующее кресло и в мгновение ока обернулся алаем с белоснежной гривой длинных волос.
— Миледи, милорды, у меня тревожные новости, — сказал он, когда остальные члены Совета кратко поприветствовали его. — Несколько минут назад я говорил с Зиэлой и Орином…
— С братцем и сестрицей Энбри? — заинтересованно подалась вперёд Эйтли. — Тревожные? О! — она с притворным ужасом завела вверх глаза. — Полуэльфа растерзало неведомое чудовище?
— Увы, миледи, Тиалианна не была к нам столь благосклонна, — опечаленно проговорил бывший кот.
— Мы ждём с нетерпением, милорд Фейнлаан, — промурлыкала Аэлла ан Камиан, краешком глаза ловя брошенный в ее сторону злобный взгляд Эйтли. В ответ на него роскошная алайка улыбнулась еще более пленительно — ей нравилось играть с этим котёнком-тенью, но она вовсе не желала ей зла. Наоборот, Аэлле очень нравилась эта дерзкая и умная девочка, но… она получала такое удовольствие, когда злила ее… Когда-нибудь потом она, возможно, сама поможет Чутколаповой дочке заполучить Верховного мага… но только когда вдоволь наиграется… с ними обоими.
— Они сообщили о наших планах относительно защиты этого суетного мира от телепатической атаки неведомого врага Совету Элаана, — враз посерьёзнев, тревожно проговорил даже не подозревающий о коварных намерениях алайки Фейнлаан. — И ещё, — добавил он, язвительно и зло наморщив свой красивый нос, — наши дорогие друзья заявили, что это несёт великое благо всему Энхиаргу и Бриаэллару, в частности. Брат Энбри рассказывал мне с довольно искренней радостью о том, какого ценного союзника и могущественного помощника он нашёл для нас…
