Андрей Легостаев - Любовь опаснее меча
«Господи спаси и сохрани меня от соблазна Дьявольского!..»
— Выходи! — рявкнул он и попятился прочь от двери. Развернулся и медленно, держа толстую зажженную свечу обеими руками, начал шествие к священному костру. Он не оглядывался, он знал, что если колдунья замешкается, ей помогут не отстать от него. Он вел ее к смерти и искренне надеялся, что на этом его нечеловеческие мучения закончатся раз и навсегда.
У лестницы наверх он остановился и, не оборачиваясь, подождал колдунью, которую вели два охранника и два, беспрестанно шепчущих молитвы, священника. В руки Сарлузе сунули толстую горящую свечу, но она, казалось и не замечала этого вовсе — она шла словно в сомнамбулическом сне, губы ее были бескровны и плотно сжаты.
Толпа со злым свистящим шепотом цедимых сквозь зубы проклятий расступалась перед ними, одаривая колдунью множеством осуждающих взглядов. Дай волю этим людям и они собственноручно разорвали бы ее сейчас на куски, не дожидаясь костра. Столб уже был полностью готов, маридунский палач, вызванный с подручными отцом Свером из города, уже стоял с факелом наготове, ужасая всех своей мрачной красной накидкой с прорезями для глаз — никто из местных жителей не знал его в лицо.
Отец Свер подошел к наспех сделанной лестнице и поднял руку, требуя тишины. Когда через минуту молчание воцарилось над многолюдной толпой, переполнившей внутренний двор замка, он проговорил громко и торжественно:
— Именем Господа и во благо Его объявляю, что колдунья по имени Сарлуза, вступившая в богопротивную сделку со Дьяволом и сжегшая во злобе и по наущению дьявольскому Красную часовню, а также принесшая много других бед и разорений богопослушным людям, полностью обличена и вина ее доказана. Епископом Маридунским она приговаривается к смерти, подобной той, кой ущерб нанесен упомянутой колдуньей Красной часовне, то есть через сожжение!
Он прокашлялся и приказал палачу:
— Приступайте!
С Сарлузы сдернули дурацкий желтый балахон и она предстала взорам любопытствующей толпы во всей своей прекрасной наготе. Мужчины не отрываясь разглядывали ее фигуру, покрытую синяками побоев, но все равно привлекательную, пряча похотливые взгляды от своих обрюзгших сварливых жен.
Уррию было невыносимо больно смотреть на обнаженное тело молодой женщины, но он заставил себя не отводить взгляда.
Подручные палача взяли у Сарлузы из рук свечу, подвели к столбу и стали привязывать. Она словно не понимала, что происходит — смотрела пустым взглядом в неведомую точку и позволяла делать с ней что угодно. От прежней Сарлузы в ней осталась только внешность.
— Покайся! — прогремел отец Свер. — Отрекись от Дьявола!
Сарлуза ничего не ответила, даже не взглянула на священника.
— Начинайте! — нервно, сорвавшись на крик, скомандовал священник палачу.
Языки пламени коснулись облитых селитрой дров и колдовских предметов. Костер вспыхнул, на мгновение скрыв от глаз присутствующих столб с привязанной к нему жертвой.
Протяжный вздох многоголовой толпы пронесся над внутренним двором замка.
Отца Свера обдало нестерпимым жаром и опалило брови и ресницы. Сумасшедшее безумие заставляло биться сердце часто-часто, грудь разрывалась от кипения чувств — наконец-то исчезнет причина его падения! Будь она трижды проклята!!! Ему хотелось увидеть, как она корчится от боли, возмещая его невыносимые душевные страдания, хотелось услышать ее предсмертный крик.
Но пламя лизало нежную кожу колдуньи, а она молчала.
Толпа завороженно смотрела на костер. Графиня Маридунская не смогла сдержать злорадную улыбку, но этого никто не заметил.
Пламя уже почти целиком поглотило тело Сарлузы, а она молчала. Сердце отца Свера билось о ребра, словно желая выскочить наружу и оказаться с ней рядом. Ему казалось, что он сходит с ума.
Наконец пламя полностью скрыло столб с привязанной к нему жертвой и над площадью пронесся дикий истошный предсмертный крик — душа колдуньи прощалась с телом.
Экзорцизм свершился!
Толпа заревела, послышались громкие ругательства в адрес колдуньи — она уже никому не могла навредить.
Отец Свер торжествующе вскинул руки к небу, благодаря Господа за милость его. Радости его не было предела, он не мог ее скрывать.
И вдруг он схватился рукой за сердце, ноги его подогнулись, и нестарый еще сорокапятилетний мужчина, как куль повалился на землю. Исстрадавшееся сердце священника не выдержало бури эмоций и остановилось.
Епископ обеспокоенно оглянулся и сделал знак лекарю графини, стоявшему рядом с госпожой с пучком успокаивающих трав на случай если кому сделается дурно.
Лекарь подскочил к упавшему священнику, перевернул его на спину, приложился ухом к его груди. Потом закрыл глаза отца Свера с застывшим в них выражением фанатичного торжества, встал и сказал глухо, перекрывая треск костра:
— Ваше Преосвященство, он мертв.
Епископ закрыл глаза. Дела и так складывались плохо, эта же смерть усугубила и без того отчаянное положение. Вся надежда теперь была на молодого отца Флоридаса, потрясенного смертью своего дяди и воспитателя, наверное, больше всех остальных. «Господи, чем прогневил тебя наш род, что ты ополчился на нас?»
Пучок успокаивающих трав пригодился — графине стало дурно при виде смерти священника.
Костер угасал, пожрав в ненасытном пламени своем тело молодой колдуньи.
К пепелищу вышел сэр Бламур и закричал зычно:
— Казнь закончилась! Уже поздно! Расходитесь по домам. — Был сенешаль по обыкновению мрачен, но сегодня еще и бледен, как никогда.
К раскрытым воротам замка поплелись крестьяне и священники, которым надо было успеть засветло добраться до дома.
Пламя погасло окончательно. Тело священника уже унесли в церквушку замка, туда же понесли Его Преосвященство. Все разошлись. Лишь Уррий стоял все так же неподвижно, белый как облако, и смотрел на черный столб. Эмрис и Ламорак хотели увести его насильно, но не решились.
Уррий стоял и смотрел.
К нему подошел сэр Бан и по-отечески положил руку ему на плечо.
— Знаешь, Уррий, бери-ка Эмриса и Ламорака и поезжай прямо сейчас к Озеру Трех Дев, — мягко сказал он. — Руан покажет дорогу, он знаком с тамошним отшельником, сэром Тауласом. По дороге расскажет его удивительную историю, она заслуживает внимания. Ты меня слышишь, Уррий? До темна успеете добраться до Маридунума, там заночуете, а засветло поедете дальше. К завтрашнему вечеру вернетесь. С вами поедет еще десять человек охраны на всякий случай… С сэром Бламуром я договорился, он не возражает. Только не говорите никому о цели поездки — все-таки запрещено королевским указом… Эх, Уррий, я сам бы с вами проехался, да рана не позволяет. Иди, предупреди друзей и собирайтесь в путь.
